Пустыня, в которой находилась группа оказалась не такой ужасной, как учили в школе. Буквально через пару часов пути пески сменились на каменную гладь. Причём, поверхность была ровной и гладкой, каждый ловил себя на мысли, что эту местность специально залили бетоном.

Живности по пути не было, и надежды что-либо поесть улетучивались с каждым часом. Ни птиц, ни змей. Даже насекомые бесследно исчезли, а возможно, их тут и не было.

– Странная пустыня!

– Лёнь, может, это и не пустыня совсем. Или – конец пустыни. Всякое может быть! – идя следом по абсолютно ровной дороге рассуждал Саша.

– А бетон откуда?

– Лёня, странно, что именно от тебя этот вопрос исходит. Этот мир для тебя домом стал.

– Саш, ты видел? – перебив друга спросил Белов, теребя его за плечо. Попченко обернулся к нему.

– Там, ты видел? – показывая на горизонт за барханы спросил Сергей.

– Нет! А должен был?

– У меня глюки появиться не могут. Нет на то причин. Там мишки эти, с утра которые к нам приходили.

– Серёга, иди. Нет там никого. – Саша похлопал Белова по плечу и подтолкнул его вперёд, а сам занял место замыкающего.

– Товарищ майор, товарищ майор! – протяжно и медленно провыл Малышев.

Денис шёл твёрдым шагом не отставая от Хора, и не обратил внимания на возгласы полковника.

– Не игнорируйте меня! Этот вопрос касается всех. Товарищ майор!

Вопрос, который заинтересовал Малышева, Архипова интересовал не меньше. Возможно, и сопровождающий их медведь не был в курсе. Вокруг на сотни и сотни метров была абсолютно ровная поверхность без единой шероховатости или складки. Ровный камень или плитка невиданных размеров желтоватого цвета. Ни деревьев, ни засохшей травы.

– Денис! Надеюсь, это не очередная арена? – оглядываясь по сторонам спросил Лёня.

– Хор! – Архипов резко остановился и вынув лист из книги показал медведю. Тот посмотрел мутными глазами на артефакт и замотав головой сел на землю.

– Ну всё, приехали! У нас медведь сломался! – грустно сказал Лёня и сел с ним рядом. Остальные переглянулись и остановили взгляды на Архипове.

Денис взял из рюкзака бинокль и не спеша стал осматривать округу.

– Доложить об остатке боеприпасов! – не отрываясь от наблюдения приказал он.

– У меня два рожка осталось, – ответил Попченко.

– Три с половиной, – осмотрев карманы на разгрузке доложил Лёня.

– У нас с Беловым почти цинк на двоих, – попрыгав на месте и ощутив тяжесть рюкзака за спиной сказал Малышев.

– Серёга, кого ты там, говоришь, видел?

– Вот, Санёк, а ты глюки-глюки. Денис тоже видит. Медвежата эти, которые трупов оживляли.

– Когда в последний раз наблюдал?

– Минут пятнадцать назад.

– Зрение у тебя конечно отменное, если учесть что до песков километра три.

– Я же говорил, глюки! – улыбнулся Попченко.

– Идут за нами. Так что дорога наша верная. Хор, держи нос по ветру, может учуешь чего! – хлопнув медведя по спине Денис убрал бинокль.

– Ну, чего раскисли. За мной, шагом марш!

– Будем бегать от них? Вообще, удивляюсь нашему медведю, как он нас планировал сопровождать, если сам дороги не знает.

– Леонид, может, он и не планировал. Товарищ майор, бегать от местных у нас же нет в планах? – Малышев смотрел в сторону барханов, пытаясь невооружённым взглядом кого-нибудь увидеть.

– Не будем. Они всё равно на открытую местность не выйдут. Да и мы вечно находиться тут не сможем. Поэтому идём к краю этого плато и шуганём их, – ответил Архипов, и подтолкнув медведя вперёд обогнал его.

Хор был растерян и в этих краях явно чувствовал себя не в своей тарелке. Он постоянно оглядывался по сторонам, вынюхивая воздух. Медведь медленно передвигал лапы, идя вслед за Денисом.

Плато с покрытием, похожим на бетон было не таким большим как показалось вначале. Через час пути барханы пустыни вновь замелькали на расстоянии вытянутой руки. Но люди не стали выходить за его границы и шли размеренным шагом вдоль пустыни.

Преследователей не было видно, да и никто кроме Дениса их не заметил. А слова Сергея всерьёз не воспринимали ввиду его шокового состояния, которое он получил из-за смерти пассажирки и неадекватного поведения трупа мужчины. Но Белов поочерёдно всех отправлял в известные дали, как только речь заходила про его голову.

Хор постепенно начал отставать, и заняв позицию замыкающего всё чаще смотрел в сторону невысокой песчаной насыпи, лежащей параллельно маршруту людей.

Архипов видел всё это, и не дожидаясь, когда медведь начнёт действовать, не оборачиваясь сказал:

– Так, Серёга и Игорь, как только Хор ломанётся на бархан, вы вдвоём продолжаете идти прямо и при этом что-нибудь громко обсуждайте. Ясно?

– Да-да, – тут же отреагировал Сергей.

– Игорь! Тебе ясно?

– Яснее некуда, товарищ майор!

– Хорошо. Саша, Лёня слышите меня? – негромко окликнул идущих позади товарищей, и услышав их дружное мычание продолжил: – когда Хор побежит, Лёня, ты бежишь за ним, Саша, обходишь справа, а я слева.

– Думаешь, медвежата эти за гребнем прячутся?

– Не исключено. Лёня, ты уяснил?

– Да что тут непонятного-то!

– Саша, тебя касается, не надо разом всех расстреливать. Присмотрись, подумай, и только после стреляй.

– Да что, теперь постоянно будете вспоминать, что ли? Ну, случайно я нажал, – поправив автомат ответил Попченко.

– А если там зомби нас преследуют?

– Серёга, а ты говоришь что с головой у тебя всё в порядке. Какие зомби ещё? – громко засмеявшись прокомментировал Лёня.

– Что ты ржёшь, ты же сам видел, как этот мужчина ожил.

– Серёга, чтобы он ожил – я не видел, а что шевелился, с этим согласен. Ты сам можешь целую лекцию прочитать про то, из-за чего мертвяки шевелятся. Так что – зомби нет, а ты себе голову не забивай, – подытожил Денис, и увидев, как Белов согласно кивнул, продолжил спокойно идти, посматривая на Хора.

Молодого медведя разговоры людей мало интересовали. Он чувствовал, что рядом кто-то идёт и быстро их обгоняет. Эти люди утром поступили плохо, когда убили пустынных медведей мазалаев, но всё шло к тому, что на той встрече в живых должны были остаться или медведи, или люди. Он за свои годы ни живыми ни мёртвыми их не видел, и знал лишь по рассказам старших собратьев. Но про то, что оживляют людей – разговоров не было. И именно этот факт настораживал Хора больше всего. Он боялся того, о чём не знал. Ведь мёртвых нельзя оживить, а он видел живого.

Солнце с высоты согревало всю округу, но даже наличие светила не прогревало эти места настолько сильно, как казалось изначально. Малышев то снимал то надевал пиджак, не понимая, холодно ему или жарко, остальные же радовались отсутствию знойной погоды.