— Почему здесь так пусто? — спросила тихо.

— Ночь ведь, — пожал плечами Рид. — Сонный сотрудник — плохой сотрудник. Нет, есть те, кто любит работать и ночью. Но основное действо происходит здесь днем.

Аналитики… Те, чьим главным достоинством было умение думать, выстраивать логические, а иногда и совсем нелогичные связи. Те, кто умел обрабатывать огромные объемы информации, вычленяя самое нужное из, казалось бы, незначительных фактов. Здесь не смотрели на пол, возраст, родовитость или магическую силу. Многие из аналитиков даже постоять за себя не могли в рукопашной. Но они были мозгом организации, без которого ее работа была бы невозможна.

— Боги, как же это сложно, — пробормотала я, склонившись над схемой движения каких-то финансовых потоков.

— Сложно. Но у меня собраны лучшие из лучших.

— И как, паутина распутывается?

— В чем-то да. Например, на этой бумаге начертаны схемы доступа к счету, с которого оплачиваются услуги рижданских наемников. И одна из этих линий, вполне возможно, приведет к его непосредственному владельцу. Или владельцам. Мы почти уверены, что один из них — лорд Кассий Эль-Мора.

— Все же он? — помрачнела я.

— Да. Не факт, конечно, что он в курсе, на что идут его денежки, но мы уже установили за ним самое пристальное наблюдение.

Да, в списке подозреваемых его имя было жирно обведено. Там же я увидела подчеркнутое имя доктора Эр-Ноли, почему-то Аймрика Исс-Элетуса, Уолдена Тейна, лорда Эр-Миена, министра финансов. Зато имена Мариуса Исс-Эмолена, Дария Эль-Мора, Элирона Эль-Таена с отцом оказались вычеркнутыми.

— Список редеет, — заметила я. — Это хорошо.

— Да, неплохо. Но при этом, есть вещи, которые запутывают нас еще больше. Например, портал, через который вы попали в пустыню.

— А что с ним не так?

— Все не так. Мои маги до сих пор не могут понять принцип его построения. И то, как именно он был настроен на Алессандру. Это что-то совершенно необычное. Я говорил, что обычно для настройки используется матрица крови, но в этой схеме, — Рид махнул рукой в сторону одной из стен, — ей совсем нет места.

— Может быть это заграничные разработки? Что вы вообще думаете по поводу участия других стран?

— Исключено. Разведка доносит, что в Деналии по-прежнему все спокойно. В Рижде никак не могут определиться с новым королем, хотя весьма высока вероятность того, что на трон сядет один из бастардов, кстати, очень лояльный нашей империи. А у остальных стран ни наглости не хватит, ни ресурсов.

— Понятно.

— Вообще, мы составили психологический портрет заговорщика. Это одиночка, предпочитающий все знать и контролировать. Осторожный, рассудительный, ни в коем случае не фанатик. Обладает немалой властью, явной или неявной…

Неожиданно он запнулся, прислушался к чему-то и, схватив меня за руку, потащил к одному из шкафов.

— Сиди тихо, — приказал, запихивая меня в его нутро, которое оказалось немного пыльным и совершенно пустым.

Закрыв дверцы, он щелкнул пальцами, набрасывая на них какое-то заклинание, и отошел к столу. А я осталась стоять, спокойно прислушиваясь к тому, что происходит в кабинете. Все же есть моменты, когда нужно не задавать вопросы, а послушно делать то, что говорят.

И буквально через полминуты я узнала причину странного поведения Рида. Тихо скрипнула входная дверь, и знакомы бархатистый баритон произнес:

— Вот ты где. Все ломаешь голову?

Я беззвучно застонала. Небо, только бы он не обнаружил меня здесь. Будет очень неловко.

— Ломаю, — ответил друг. — Сам понимаешь, я даже во сне думаю о заговоре.

— Я тоже, — вздохнул император.

Раздался негромкий стук от ножек отодвигаемого стула, а потом снова голос Аэргара де Агадерра:

— Мне кажется, что мы что-то упускаем. Не в смысле того, кто помогает заговорщику, откуда у него связи и деньги, а в самой логике.

— Что ты имеешь в виду?

— Знаешь, я до сих пор не могу понять, как он собирается удерживать власть в империи в случае успеха. Ведь есть армия, есть Совет, есть народ, в конце концов. Чтобы народ принял нового императора и смирился, у него должны быть практически неоспоримые права на престол.

— Он рассчитывает на брак с Алессандрой? — предположил Рид.

— Не уверен, что это поможет. Народ любит сестру, пожалуй, еще больше, чем меня. А любимая принцесса в лапах узурпатора — это отличная почва для всякого рода восстаний и протестов. Этим может воспользоваться даже тот, кому, в принципе, глубоко наплевать на императорскую династию.

— Возможно, поэтому он и собирался одурманить ее. Чтобы в случае чего Алессандра поддержала захватчика и его претензии.

— Возможно, — согласился император.

Мужчины ненадолго замолчали, а потом Его Величество тихо произнес:

— Он очень хорошо все продумал. И я подозреваю, что мы не будем готовы к очередному удару.

— Откуда в тебе этот пессимизм? — мрачно спросил Рид.

— Это не пессимизм, а объективный взгляд на вещи. И предусмотрительность.

— Что ты имеешь в виду?

— Я хочу, чтобы ты официально сделал предложение Алессандре.

— Что? — друг подавился собственным вдохом.

— Ты ведь любишь мою сестру. И станешь ей надежной опорой и защитой. А, кроме того, как консорт, сможешь достойно принять бремя власти, если со мной что-то случится.

— Да что ты такое несешь? — всерьез возмутился Рид. — Ничего не случится, даже не думай об этом.

М-да, Ридеон Эр-Арвиан был единственным человеком, которому можно было говорить в лицо императору вообще все, что угодно.

— Знаю, императору нельзя так даже думать, но больше всего меня заботит даже не будущее империи, а судьбы дорогих мне женщин, — Аэргар де Агадерр сказал это так тихо, что я едва расслышала.

— Все будет в порядке, — твердо сказал Ридеон. — Ты будешь править долго и благополучно. И подстраховка в моем лице тебе не понадобится.

— Тогда, возможно, объявление о помолвке заставит заговорщиков торопиться и допускать ошибки. Ну или в империи просто появится очередная счастливая ячейка общества, — мужчина усмехнулся.

— Да? Тогда может мне подыскать жениха и для Дионеи? — в голосе Рида ясно слышалось ехидство.

А я до ушей покраснела в своем шкафу.

— Ну уж нет, — фыркнул император. — Дионею Исс-Алламир я никому не отдам.

— Если бы она тебя только слышала… — Рид откровенно издевался. Надо мной.

— Услышит, — уверенно ответил Аэргар де Агадерр. — Она обязательно меня услышит и поймет, что все мои слова абсолютно серьезны.

— Активнее доказывай ей это, активнее.