– Я принес лазанью, – говорит он, щедро накладывая на тарелку мою порцию.

– А с чем помогает справиться лазанья? – улыбаюсь я.

– С нервозностью, – усмехается он.

– Я вовсе не нервничаю! Разве что чуточку…

– Приступай.

Я принимаюсь за еду.

– Ух ты, очень вкусно.

Гэвин довольно улыбается.

– Есть какие-нибудь отклики на наш пресс-релиз?

– Да! Я совсем замоталась с Руби, а то непременно сообщила бы тебе. Мне позвонили из «Сиэтл Таймс». Они хотят напечатать статью о нашей презентации в пятничном выпуске.

– Но это уже через два дня, – замечает Гэвин.

– Они приедут сюда завтра, чтобы взять у меня интервью. К счастью, мы успели покрасить стены. Да и полки выглядят теперь совсем иначе.

– Обратила внимание, как я расставил новые книжки? – довольно улыбается Гэвин.

– Замечательно, – киваю я. – А наши новые шторы? С ними у магазина совсем другой вид.

– Верно. – Гэвин подкладывает мне на тарелку овощей.

Какое-то время мы едим в полном молчании, только Руби воркует о чем-то сама с собой. Я чувствую, как в душу ко мне закрадывается тревога.

– А вдруг никто не придет? – говорю я. – Что нам тогда делать?

– Тогда мы подумаем о плане «Б», – отвечает Гэвин. Он ложится рядом с Руби и заводит с ней «беседу» на ее же языке.

– Из тебя получится замечательный отец, – говорю я, раздуваясь от гордости.

* * *

На следующее утро я укладываю Руби в коляску, и мы идем гулять к озеру. В два ко мне приезжает репортер. Это парень моих лет по имени Грег.

– Ваша дочка? – улыбается он, глядя на Руби.

– Да, – говорю я. – То есть моей сестры. Но Эми умерла вскоре после ее рождения, и теперь я воспитываю девочку. Это Руби.

– Искренне сочувствую вам, – говорит Грег. – Какая чудесная малышка. У меня у самого трое, и все девочки.

– Ого! – восклицаю я, осторожно укачивая Руби. – Ненавижу, когда она плачет. Меня это просто убивает.

– Моя жена говорит то же самое, – улыбается парень, окидывая взглядом магазин. – Отцам проще. Они не приходят в ужас при каждом детском крике.

Я думаю о Гэвине, который прекрасно ладит с Руби.

– Замечательный магазин, – продолжает парень. – Я часто приходил сюда в детстве.

– Правда?

– Да, – кивает он. – Ваша тетушка была потрясающей женщиной. Помню, как она читала нам разные истории, подражая голосам героев. Теперь я сам стараюсь читать дочерям с тем же вдохновением.

– Жаль, что Руби нас не слышит, – говорю я. – Ее бы это точно порадовало.

Грег достает блокнот и начинает задавать мне вопросы про историю магазина, про дружбу Руби с Маргарет Уайз Браун и про наши финансовые трудности. Я стараюсь отвечать на них как можно обстоятельнее. Наконец он закрывает блокнот.

– Спасибо, – говорит он. – Кажется, ничего не забыли. Надеюсь, вы получите немало откликов на нашу статью.

– Я тоже на это надеюсь, – вздыхаю я.

* * *

После вечерней бутылочки Руби задремывает. Я знаю, что до следующего кормления у меня часа три, и решаю составить список тех, кого бы я хотела пригласить на презентацию. Друг Гэвина сделал для нас замечательные пригласительные открытки, которые осталось лишь подписать и разослать по адресам.

Я перебираю в уме всех, кого успела узнать за эти годы: школьных библиотекарей, друзей, учителей, Пита и Нейта из Нью-Йорка, Джи Пи из публичной библиотеки Сиэтла, владельцев магазинчиков, которые расположены на нашей улице. Завершив, наконец, этот список, я ищу в Интернете адреса и надписываю открытки.

Руби мирно спит, пока я наклеиваю марки и убираю открытки в коробку. Завтра я отнесу это все на почту.

«Ну вот, – говорю я себе со вздохом, – пусть эта птичка взлетит. Пусть все пойдет так, как мы и задумали».

* * *

Помыв посуду, я усаживаюсь у окна и смотрю на небо, на ясный диск луны. Город отдыхает, и лишь Зеленое озеро поблескивает в лунном свете. На улице царит полная тишина. Но около десяти, перед самым пробуждением Руби, у магазина притормаживает темный автомобиль. Схватив телефон, я открываю окно и высовываюсь наружу. Машина срывается с места и уезжает, и я не успеваю разглядеть ее номер.

На следующий день я кладу Руби в коляску и мы идем к ближайшему почтовому отделению, чтобы отправить приглашения.

– Решается наша судьба, Руби, – говорю я малышке, бросая в ящик открытки. – Будем надеяться на лучшее.

Потом я отправляюсь к «Джо» и заказываю тройной эспрессо в надежде, что кофеин подстегнет мою энергию, но уж никак не мое давление. Хозяин кафе выбирается из-за стойки и подходит к нам с широкой улыбкой.

– Как себя чувствует мисс Руби? – интересуется он.

– Замечательно, – отвечаю я. – Боюсь только, она стала путать день и ночь, так что я сейчас почти не сплю.

– У меня есть кое-что для вас. Наверняка поможет вам взбодриться.

– Я и так уже заказала тройной кофе, – говорю я. – Думаю, должен помочь.

Джо качает головой и выкладывает на стол свежий номер «Сиэтл Таймс».

– Я вот о чем. – Он кивает на первую страницу. Я смотрю на снимок и вижу себя с малышкой Руби на руках. Фотограф приезжал вскоре после репортера. Руби капризничала, и я не думала, что из этой затеи что-то получится. Однако снимок оказался на редкость хорошим. А Руби так и вовсе будто улыбается в камеру. Заголовок под фотографией гласит: МЕСТНАЯ ЖИТЕЛЬНИЦА ПЫТАЕТСЯ СПАСТИ ВСЕМИ ЛЮБИМЫЙ КНИЖНЫЙ МАГАЗИН, В КОТОРОМ БЫЛА ЗАДУМАНА КНИЖКА «БАЮ-БАЮШКИ, ЛУНА».

– Смотри-ка, Руби, – охаю я, – мы с тобой в газете!

– Именно, – кивает Джо. – Теперь вам стоит вернуться к себе в магазин и нанять помощника. Думаю, что ваш телефон сегодня просто раскалится от звонков.

Я бросаю на него недоумевающий взгляд.

– Кстати, о сборе средств, – продолжает он. – Вы же продаете билеты?

– Да.

– Могу я купить один?

– Разумеется. Я буду только рада.

– Чудесно. Тогда два. Мы с женой обязательно к вам заглянем.

Я благодарю его и направляюсь к дверям, не в силах сдержать улыбки. Как знать, может, что-то и получится из нашей затеи.

* * *

Телефонный звонок раздается вскоре после того, как я укладываю Руби поспать. Я нервно вздрагиваю. За все то время, что я жила здесь, телефон звонил только дважды. Первый раз это была мама, второй – работник с телевидения.

Но теперь телефон трезвонит не останавливаясь. Сначала позвонил мужчина из крупной архитектурной фирмы. Он рассказал, что в детстве мать часто водила его в «Синюю птицу», и теперь он хочет приобрести четыре билета. Затем я разговаривала с местным писателем, который покупает еще два. И так без конца.