И я поверила в то, что жизнь моя продолжается. Забыла свои ночные кошмары, загнала поглубже тоску безоглядную. Последний шаг на этом долгом пути оставалось мне сделать — открыть наконец Настину комнату. Войти туда и окончательно убедиться: в том, что жизнь идет своим чередом…

Напрасно я это сделала.

Открыла дверь, увидела снова — Настину кровать, Настину тумбочку, книжки в шкафу, губные помады, разбросанные на туалетном столике… «Справлюсь!» — сказала себе и сделала шаг. Второй, третий. На тапочки ее наткнулась, которые возле кровати стояли. Снова сказала себе: «Справлюсь!» — и еще один шаг сделала, хоть и чувствовала, что не доведет до добра меня все это… Ведь чувствовала же!

Только теперь это все не важно. Теперь уже не имеет значения. Потому что случилось уже, и не исправишь, не изменишь.

Там, на полу, возле дивана, я его и увидела. Этот череп в железной каске, с пустыми глазницами. И услышала, как наяву, голос: «Вот она, жизнь твоя… Смотри на нее, не отводи взгляда»

И я смотрела. И не отводила взгляда.

Теперь я знаю — не вырваться мне из этого замкнутого круга. Нет и не будет спасения мне. Какой смысл продолжать эту пытку? Зачем она, эта бесконечная череда дней и ночей, зачем этот мучительный извилистый путь к неминуемому концу? Напрасно я пыталась судьбу одолеть. Нет больше у меня сил бороться, нет больше сил — жить… Ни сил, ни желания. Ничего не осталось.

Спрягав за спиной букет темно-бордовых роз, Сергей нажал на кнопку звонка. Дверь открыл отец, В глазах его отразились изумление и радость:

— Сережка! Ничего себе, сюрприз! Почему не предупредил, что приедешь?

Для рукопожатия пришлось протянуть левую руку. Правую Сергей продолжал держать за спиной, ожидая, когда же наконец появится мама,

— Рита! Рита, где ты там! Ты посмотри, кто приехал!

— Господи! — Рита всплеснула руками и бросилась к сыну на шею. — Сережка!

— Это тебе, мама. — Сергей протянул букет, несколько еще не успевших растаять снежинок сверкали на бутонах крошечными бриллиантовыми осколками.

— С ума сошел, это сколько же денег такой букету стоит! — Она всплеснула руками.

— Много, — улыбнулся Сергей. — И все же никакой в мире букет тебя недостоин. Ты как считаешь, пап?

— Полностью с тобой согласен, — улыбнулся в ответ отец. — Какими судьбами?

Сергей пожал плечами:

— Рождественские каникулы. Где же еще их проводить, как не дома?

— Да что же мы, так и будем стоять в коридоре? — опомнилась наконец Рита. — Ты проходи, Сережа.

Сергей разулся, повесил на вешалку пальто и прошел в комнату.

— Елка! — присвистнул он, оглядывая празднично наряженную комнату. — Что это вы вдруг' решили елку поставить? Сколько лет уже…

— Да вот решили, — неопределенно ответил Павел.

— Это все отец твой! — усмехнулась Рита… — Как ребенок малый, честное слово. Ты не представляешь, что он тут в новогоднюю ночь вытворял! Какие чудеса показывал…

Павел рассмеялся в ответ:

—Так ведь Новый год! Раз в году бывает. А с елкой как-то уютнее. Правда, Сережа?

—Правда, — ответила за сына Рита. — Только ведь она снова до марта стоять будет. Ты забыл, что для тебя всегда неразрешимой проблемой было ее вынести?

— Ну и пусть стоит до марта. Вот и сделаю тебе на Восьмое марта подарок — вынесу елку…

— Неплохо ты придумал.

Сергей не мог сдержать улыбки, слушая эту шутливую перебранку между матерью и отцом. Оба они были сейчас как дети, как два беззаботных ребенка, поддразнивающих друг друга просто так, ради шутки.

— Мама, я тебе обещаю, если он не вынесет, я сам из Москвы приеду..

— Вот и отлично. Будет повод навестить родителей!

Рита смеялась, смеялся Павел, смеялся Сергей…

— Ты надолго, Сережа?

— Нет, мама, ненадолго. Дня два-три, не больше. Работы много…

— Все у тебя по-прежнему? Все нормально?

— Все замечательно, — кивнул Сергей. — Константин Ильич меня хвалит. Я за это время у него все программное обеспечение модернизировал. Какие там возможности! Как вспомню Альберта — смешно становится…

— Ну и отлично, — похвалил Павел, — Я, кстати, не сомневался, что ты справишься Ну, а в остальном?

— В чем — в остальном? — не понял Сергей. Отец молчал и смотрел недвусмысленно.

— Ах, вот ты о чем, — догадался Сергей. — С этим тоже все в порядке. Через год ждите внуков…

— Сережа! — Рита чуть было не выронила из рук большое блюдо с пирогом. — Ты что это — серьезно?

— А чего ты так испугалась, мама? Через год — это же не завтра. Не хочешь бабушкой становиться? — рассмеялся Сергей.

— Моя жена никогда не будет бабушкой, — вступился за Риту Павел. — Независимо от наличия или отсутствия внуков! И все-таки ты серьезно?

— Конечно… — Сергей выдержал необходимую паузу и договорил: — Конечно, нет! Какие внуки? Из дома — на работу, с работы — домой…

Рита не смогла сдержать вздоха облегчения:

— Что, даже девушки у тебя нет?

Сергей ответил не сразу. Вспомнил Ларису, с которой пару раз ходил в кино. Новый год они отмечали в общей компании, где Лариса неофициально считалась его девушкой. Хотя, кроме двух этих визитов в кино и одного ужина в кафе, пока их больше ничего не связывало.

— Есть девушка, — решил он наконец. — Ларисой зовут. Хорошая девушка. Очень красивая и очень добрая.

Отец почему-то не поверил:

—Что-то ты, Серега, как по написанному говоришь…

— Да отстань ты от него — пришла на подмогу Рита. — Что это еще за допрос с пристрастием? Есть девушка, нет девушки, какая разница? У них ведь знаешь как теперь — сегодня есть, завтра нет, а послезавтра снова есть!

— Да-да, мама, — подыграл Сергей. — Примерно так.

— Ладно, хватит уже, давайте за стол садиться. Ты, Сережка, молодец к пирогам приехал.

— Не к пирогам, а к родителям, — исправил Сергей. — Пироги — приятное дополнение…

— Вот-вот, я и говорю, — согласилась Рита.

Сергей сел, удивившись тому, как это за какие-то десять минут успела мать накрыть такой стол. Кроме пирогов — бутылка шампанского, три зимних салата, курица жареная на большом подносе, разносолы, по которым так тосковал Сергей в Москве.

— Вы прямо как будто знали, что я приеду.

— Я знала, — подтвердила Рита.

— Сейчас опять скажет, что ей сон приснился, — прокомментировал Павел.