Тихо постучав, в дверь заглянула Дженни. Хорошенькая у него мама. Он гордился тем, что она такая красивая. Другие мальчики иногда смущались и теряли дар речи в ее 218 присутствии.

– Я устала, Роули, и ложусь спать.

– А он? – спросил, не скрывая тревоги, Роули.

– Хантер уходит. Он придет в пятницу. Мы вместе поедем в Санта-Фе. Спокойной ночи.

Значит, он тоже едет в Санта-Фе? Роули бросил на пол мяч и стиснул зубы. Ругался он редко. Не то что Брендон. Его мать хватил бы удар, если бы она услышала, какие грязные ругательства он употребляет. Но для Хантера Калгари он нашел самые отборные грязные словечки. Он шепотом произнес их вслух и тут же испуганно взглянул на закрытую дверь.

Он знал, о чем думает этот парень, когда смотрит на его мать. Это выводило его из себя. Почему она не смотрит так на его отца? Если бы смотрела, то у него снова было бы двое родителей.

Именно этого он хотел. Больше всего на свете.

Хантер переступил через порог и обернулся, чтобы взглянуть на Дженни. Хотя ее лицо находилось частично в тени, было заметно, как оно осунулось. Он хотел бы заверить ее, что все будет в порядке, но не смог. Он знал Троя Рассела и понимал, как опасен этот человек. Дженни тоже это было известно.

Дженни молча стояла у двери. Хантеру не хотелось уходить, и он переминался с ноги на ногу. Наконец он сказал:

– Тебе не следовало бы оставаться здесь одной.

– Я знаю. – Она чуть повернулась, чтобы взглянуть на закрытую дверь комнаты сына. – Но я не могу оставить тебя здесь.

– Я беспокоюсь о твоей безопасности.

– Тебе не обязательно ехать с нами, – сказала она, не обратив внимания на его слова. – Мы можем доехать до Санта-Фе одни.

– Я еду с вами. Рано утром в пятницу я буду здесь как штык. И все же надо бы, чтобы кто-нибудь находился с тобой сейчас.

– Ничего, все будет в порядке. Осталось всего несколько Дней. И он не причинит зла Роули.

– Я буду поблизости. Стану вести наблюдение.

Она кивнула. Было большим облегчением знать, что, если действительно потребуется помощь, он окажется неподалеку.

– Надеюсь, он больше не появится, – промолвила она. Хантер бросил на нее взгляд, который говорил, что она невероятно наивна.

– Уверен, что теперь Трой отправится прямиком к твоему отцу, – сказал он.

– Наверное, мне следует позвонить ему. Предупредить.

– Думаю, он сам позвонит тебе, – сказал Хантер, и уголки его губ чуть дрогнули. Она удивленно приподняла брови. – Мы с ним… встречались сегодня.

– Он знает о нас?

– Я больше на него не работаю.

Дженни улыбнулась. Хантеру захотелось наклониться и поцеловать ее, но она, почувствовав его желание, погасила улыбку. Он понял, что она, наверное, никогда его не простит. Он нравился ей достаточно, чтобы она его не прогоняла, и она сейчас нуждается в нем, однако то, что было между ними, возможно, никогда больше не повторится. Такова жизнь.

– Спокойной ночи, Хантер. – Она закрыла дверь. Подождав, пока погасли огни, он ушел, чтобы всю ночь вести из джипа наружное наблюдение.

Санта-Фе, построенный вокруг центральной площади, лежащей в конце дороги на Санта-Фе, казался Дженни земным раем. Восторг первооткрывателей, свойственный первым поселенцам, основывался на издревле существовавшей потребности оторваться от собственных корней. Она объехала площадь, окруженную традиционными зданиями и строениями в стиле пуэбло, где располагались художественные галереи, рестораны и губернаторский дворец, в котором размещался музей. Она прокатилась по Каньон-роуд которая некогда была пешеходной тропой индейцев, а теперь изобиловала ресторанами и галереями, став местом паломничества туристов, потом повернула на восток и направилась в более фешенебельный жилой район.

Квартира, которую она здесь сняла, была лишь немногим лучше той, которую она оставила, хотя стоила гораздо дороже. И все же ей повезло. Большинство кондоминиумов в ее комплексе были заняты самими владельцами, тогда как хозяин ее квартиры ею почти не пользовался и решил, наконец, сдать в аренду. Дженни оказалась в нужном месте в нужное время. Она могла бы взять денег из своего наследства, чтобы снять более дорогое, жилье, но ей хотелось вложить часть средств в ресторан и кое-что оставить в резерве, пока не убедится, что ее предприятие приносит прибыль.

Территория вокруг была обнесена забором, но ей дали пульт дистанционного управления, с помощью которого можно было открыть ворота. Когда кованые ворота распахнулись внутрь, она испытала пьянящее чувство облегчения. Вот она, безопасность. Новый дом. Новая жизнь.

Роули расположился на пассажирском сиденье, делая вид, что окружающее его не интересует. Всю дорогу он вел себя отвратительно. Если он говорил, то для того лишь, чтобы напомнить ей, какой чудесный отец Трой, как ужасно она поступила, скрывая от него правду, и сколь несчастен он из-за того, что пришлось расстаться с Фергюссонами.

Его настроение, разумеется, испортило впечатление от всей поездки. Однако она надеялась, что его душевное состояние существенно улучшится благодаря сюрпризу, который она, посоветовавшись с Фергюссонами и Хантером, приготовила для него. Она взглянула в зеркало заднего вида, но джипа Хантера не было видно. Правда, она и не ожидала увидеть его так скоро. Он выехал примерно через восемь часов после нее и, как оказалось, проводил ее из города, а потом вернулся. И все же она о нем думала, хотя и пыталась сделать вид, будто ей это безразлично.

Она мало виделась с ним, но сознание того, что он где-то рядом, успокаивало. Трой заходил дважды, причем оба раза в такое время, когда Дженни не было дома. Может, он видел, как она уходит. Или заметил джип Хантера и понял, что ее охраняют. Как бы то ни было, он контактировал с Роули, укрепляя свою позицию в роли папочки и еще больше отдаляя Роули от нее. Теперь Трой знал, куда она ходит. Роули хотел, чтобы отец знал все. Она лишь молила Бога, чтобы он позволил им уехать из Хьюстона без каких-либо осложнений в последнюю минуту.

Помимо присутствия в жизни Роули, Трой наконец раскрыл свои тайные планы, потребовав денег у отца Дженни. Аллена чуть не хватил апоплексический удар. Хотя Дженни убеждала его не платить, Аллен отказался ее слушать и дал ему значительную сумму наличными. Аллен совершил ошибку, сказав Роули, что его отец – вымогатель, после чего Роули не пожелал иметь ничего общего с дедом, которого и без того не очень жаловал. Дженни разозлилась на отца, но Аллен ничуть не раскаивался в содеянном. Это был его способ решать проблемы. И он не имел намерения меняться. У Аллена также было что сказать о Хантере.

– Он погоревший коп. Сожалею, что нанял его. Это еще один из тех, кто ждет, чтобы какая-нибудь богатая женщина позаботилась о нем.

– Ну уж это совсем неправда, – заявила Дженни. Пусть даже у нее были свои проблемы с Хантером, но назвать его любовником по расчету она не могла.