Тот никак не отреагировал на выпад медиума, только смерив быстрым и маловыразительным взглядом. Всё его внимание было приковано к Марго.

— Как ты похорошела, девочка, — облизнув губы, заявил он. — Тебе удивительно идёт этот цвет глаз!

Марго даже не посмотрела в его сторону, она неотрывно глядела на брата.

— Максим, что ты делаешь здесь? — запинаясь от испуга, заговорила она. — Зачем ты ему служишь, ведь он убийца!

— Иди отсюда, Максим и забери этих двух с собой, с Марго хочу поговорить с глазу на глаз, — приказал Клаус, мельком глянув на своего ученика.

Когда тот не двинулся с места, гневно воскликнул:

— Живо!

И только после этого, мы с Бесом свалились на землю, после чего нас грубо поволокло прочь из подворотни.

— Марго! — закричал Пётр, а затем крик оборвался, он обхватил пальцами шею, как будто что-то ему перекрыло кислород.

— Заткнись, — мрачно заявил Максим, даже не смотря в нашу сторону.

Казалось, что вместе с нами, он тащит неподъёмную ношу и всеми силами старается не обернуться, не посмотреть на то, что делает Чёрный человек с его сестрой. Последнее, что я услышала:

— Иди к чёрту!

***

Максим привёл нас в подвальное помещение, возле которого стояло два призрака-охранника, с точно такими же отметинами, что видела на девушке-призраке, которой помогла перейти. Метки принадлежности к Чёрному дому. Они расступились перед нами, и мы оказались в комнате с другими медиумами. Здесь было семь человек, включая Чтеца. Старик выглядел весьма потрёпанно с большой раной на предплечье, замотанной в несколько слоев из тряпок. Измождённые, напряжённые лица, страх и отчаяние, вот с чем оставил нас Максим, закрывая входную дверь. Прошло несколько минут, прежде чем тьма немного рассеялась и сквозь дырки закрытых газетами окон, мы увидели немного рыжего света фонарей.

— Элли, надеялся, что тебя не поймают, — голос Чтеца звучал сухо и до смерти устало.

— Удача нам изменила, — также невыразительно ответила ему.

— Нужно выбираться, — голос Беса прозвучал хрипло, гласные пропадали, а кашель усилился. — Марго нужна наша помощь.

— Что случилось с вашей подругой?

— Она у Чёрного человека, — говорю тихо, обходя комнату по периметру.

— Мы все у него в руках, — Лизка, моложавая женщина лет сорока, заговорила невероятно устало и потерянно. — Не видно, что ли? К утру мы все будем мертвы и окажемся на Изнанке. С нами случится то же, что и с остальными пропавшими медиумами.

— Не говори так! — резко оборвал её Руслан Валерьевич. — Мы выберемся отсюда. Не всех из нас поймали, другие придут за нами.

— И что они сделают? — вступил в диалог другой медиум со странным прозвищем Клещ. — Ничего! Мы беспомощны против призраков! Будь среди нас хотя бы один экзорцист…

— Без дополнительных средств, они всего лишь люди, — возразила ему, продолжая изучать комнату вместе с присоединившемся Бесом. — Нам нужно действовать самим.

— Другой вопрос, сколько у нас осталось времени, — сказал кто-то очень тихо.

Я смотрела на них и думала, какие мы разные. Кажется, что даже сейчас они не могут до конца поверить в то, что с ними случилось. Они не верят, что призраки способны причинить им вред. Не верят, что призраки хотят их убить. Никто из них не был воином. Они не умеют защищаться, не умеют постоять за себя. Сейчас, напуганные и злые из-за своего страха, готовы сорваться от любой мелочи, они и понятия не имеют, с чем столкнулись! Да и как могло быть иначе, если мы ещё в детстве разучились бояться мёртвых? В этом смысле здесь собрались сильные духом люди. Мы прошли через испытания, не сошли с ума и справились со своими страхами и способностями. Каждый из нас умеет помогать духам, в этом наше призвание, это наш дар. Никто не мог предположить, что он обернётся против нас.

Снаружи послышались крики.

— Что там происходит? — всполошилась Лиза, поднимаясь на ноги.

— Не знаю, — качаю головой, прислоняясь к входной двери, надеясь через замочную скважину рассмотреть хоть что-то в непроглядной тьме.

От сильного удара упала на пол. Что-то врезалось в дверь с той стороны, а затем раздался протяжный собачий вой.

— Что за чёрт? — напряжённо спрашивает Бес, помогая мне подняться.

— Я не знаю, — повторяю ещё раз, хотя догадка ползала в глубине сознания.

Дверь вышибло с петель и на пороге показался чёрный пёс. Тот самый, что так долго преследовал меня. Принюхавшись, собака бросилась на меня и повалила на пол, пасть зверя оказалась в нескольких сантиметрах от лица. Чёрные провалы вместо глаз словно заполонили комнату, дым, окружавший собачью шкуру перекрыл жалкие остатки света, задурманил, уводя сознание глубоко-глубоко вниз, во тьму.

***

— Ах, Элли, Элли, Элли! Ты всё бежишь и никак не можешь остановиться! Твоё упрямство уничтожит тебя. Прекращай это делать.

Девочка с изумрудными глазами смотрит, словно вскрывает душу острым и колючим холодным скальпелем. Она препарирует меня, как лягушку, её взгляд — это взгляд бесконечности, завораживающий, мудрый, вечный. Словно она космос, а я мелкая букашка на самой мелкой планете во вселенной.

— Это твой пёс меня преследует?

Я вновь оказалась в том месте, где тьма клубится по углам, где канделябры, свечи, горящие ровным зелёным пламенем. Здесь уютно и легко, все проблемы остались далеко позади, как будто бы случились и не со мной.

— Не преследует, а присматривает, иногда направляет, иногда предостерегает. Его глазами за тобой наблюдаю я, — отвечает ровно, сложив руки на столе в замок. — Ты попала в очень дурную передрягу, Мышонок. Я не должна была вмешиваться, но и пройти мимо тоже нельзя.

— Ты вытащила меня оттуда сюда? — спрашиваю недоверчиво, оглядываясь по сторонам.

— Нет, конечно. Сама себя вытаскивай, сил у тебя на это хватит, — недовольно, почти по-детски, отвечает она. — Внутри твоего духа заключена невероятная мощь, а ты даже не пыталась ею воспользоваться!

— Потому что эта сила уничтожает меня. Ты хочешь моей смерти, раз предлагаешь ею воспользоваться?

— Не готова, — проворчала она, качая головой. — Но у тебя нет другого выхода, кроме как попробовать. Иначе вы все умрёте. Часики тикают тик-так, тик-так. Скоро афтершок схлопнется и вы окажетесь на Изнанке.

— Ты это подстроила? Ты хочешь, чтобы я исчезла?

— Всё неправильно, — она печалиться. — Но ты поймёшь, когда придёт время, ты поймёшь, о чём говорю. Это было предначертано слишком давно, чтобы ты могла избежать своей участи.

— Кто ты такая? — вновь спрашиваю, уже и не надеясь получить ответ.

Аудиенция заканчивалась, тени сгущались, свечи гасли, причудливо играя отражением в её глазах. В воздухе разлился свежий запах аниса, мощный, дурманящий аромат, гасящий сознание, приглушающей