– Я думал, – перебил его Саид, – что оно у тебя уже есть. А…

– Ты только что упрекнул русских, – усмехнулся Альберт, – что мы не умеем встречать гостей. А гости с Востока обычно не перебивают хозяев. Где же ваша хваленая восточная вежливость?

– Когда у тебя будет золото? – Допив чай, Саид поставил пиалу. – И сколько?

– Сколько вам нужно? – в свою очередь спросил Альберт.

– Еще чаю, – буркнул азиат.

– Принеси еще, – щелкнул пальцами Альберт.

Испуганно замерший при виде пистолетов официант метнулся к двери.

– Знаешь, что я скажу, – как ни в чем не бывало спокойно проговорил Саид, – когда будет товар, тогда будет и разговор. Надеюсь, ты поймешь меня правильно и не будешь таить обиды.

– Разумеется, – согласился Альберт. – Но при небольшом условии. Михайлов сможет предложить тебе золото тоже, только ближе к августу. И в этом случае ты возьмешь у меня. Как?

– Обещаю, – кивнул Саид. – Если у тебя будет столько, сколько у Михайлова, покупаю у тебя.

– А что скажет твой приятель? – кивнул на дверь Альберт.

– Он мой партнер, – ответил Саид, – и поймет меня правильно.

– Понятно, – кивнул, держа у уха сотовый телефон, Михайлов. – Значит, они все-таки договорились. Ну что же, тем хуже для них обоих.

Отключив телефон, посмотрел на Глеба.

– Надеюсь, мы договорились и проблем не возникнет?

– Мы тоже верим в это, – кивнул Глеб.

– Все зависит от вас, – вмешался Игорь. – Мы приготовим золото и сообщим вам. Как только получим от вас сообщение, отправляемся с ним до Сковородина. Вы же, в свою очередь, отправляете людей. Мы встречаемся. Получаем деньги и отдаем золото. Извините. – Он развел руками. – Но вы сила, а мы только начинаем заниматься подобным бизнесом. Потому и предосторожности. Конечно, если все пройдет нормально, работать станем по-другому. Нам нужно понять, что вам можно доверять.

– Благодарю за откровенность, – улыбнулся Михайлов. – И уверяю вас: если с вашей стороны все будет по-честному, вы не будете подвергаться никакой опасности, где бы вы ни были. Я умею оберегать от неприятностей своих партнеров. Давайте по русскому обычаю, – он сам взял бутылку коньяка и налил три рюмки, – выпьем за это. И предлагаю присоединиться к нам сгорающей от любопытства вашей племяннице. – Улыбнувшись, он налил в бокал шампанского.

– Инна! – позвал Глеб. – Иди сюда.

– Наконец-то вспомнили и обо мне! – Смеясь, она вошла в комнату. – Как я поняла, деловая часть вашего разговора закончена и…

– Именно так, – улыбнулся Михайлов.

– Он ее раздевает глазами, – наклонившись к уху Глеба, прошептал Игорь.

– Что ты ему сказал? – спросил Михайлов.

– Что с таким человеком, – улыбнулся Глеб, – приятно иметь дело. Я тоже могу сказать то же, – серьезно проговорил он, – если ты не будешь так пялиться на мою племянницу.

– Что? – Михайлов удивился. – Так, значит, ты не знаешь… – Он захохотал.

– Что? – в свою очередь удивился Глеб. – Чего это я не знаю? – Он подозрительно взглянул на Инну.

– Константин Федорович друг дяди Толи, – сказала Инна, – моего второго дяди.

– Значит, вы знаете друг друга? – догадался Глеб.

– Не так, как хотелось бы. Однажды она присутствовала при нашем разговоре с Толиком. И все. Сначала я ее и не узнал. Ты здорово и к лучшему изменилась. Повзрослела. Похорошела. Раньше была просто красивой девушкой. Сейчас прекрасная женщина. Подожди, Пашка Зубов твой муж?

Инна молча кивнула.

– Не повезло тебе. – Михайлов вздохнул. – Чего мужику не хватало? Жена имеет два магазина, деньги есть. И вдруг он грабит квартиру, убивает женщину, а потом таксиста. Они с подельником ехали на такси, говорили о своем деле. Они квартиру на Нахимовском ограбили, женщину там убили. Позже вспомнили, что говорили. Кто-то из них номер машины запомнил. Ну и решили убрать свидетеля. Зубов пистолет свой оставил с отпечатками. И решил подыграть. Зарезал приятеля, с которым оба дела сделал, и нож с отпечатками оставил у него в спине. Мол, как так – я судим и вдруг оставляю вам пальцы на оружии? Рассуждал, конечно, здраво, но его придавили. Он и раскололся. Теперь все, мужа ты больше не увидишь. Ему и одного бы дела хватило. Таксист и подельник. Два трупа. Уже лет на двадцать тянул. А тут еще ограбление и снова убийство. Правда, здесь он сделал умно, если сумеет доказать, что на квартире женщину убивал не он, а его убитый подельник, суд может учесть это. Все-таки добровольное и весьма неожиданное признание. Могут даже снизить наказание. Дадут лет двадцать! – Он рассмеялся.

– Чего смешного-то? – недовольно посмотрел на него Глеб. – Ты хоть бы при ней не скалился.

– Действительно, – виновато проговорил Михайлов, – извини. Порой людская глупость настолько смешна, что не выдерживаешь.

– Ничего, – опустив голову, вздохнула она. – Я до сих пор не могу понять, почему он это сделал. Да, Константин Федорович, вы сильный человек и можете если не все, то многое. Прошу вас – узнайте и сообщите мне адрес семьи этого таксиста. Я постараюсь помочь им материально. Нет, – заметив, что Глеб хочет что-то сказать, проговорила Инна. – Они не узнают, что деньги от жены того, кто убил их мужа и отца.

– Хорошо, – согласился Михайлов, – я узнаю. Но на твоем месте я бы не стал откупать преступление мужа, ведь могут не понять.

– Я хочу это сделать, – упрямо заявила Инна, – и сделаю. С вашей помощью или без.

– Вот здесь она сидела, – махнул рукой на стоявшее у двери кресло Зубов. – У нас был ключ. Вошли по-тихому. Я сразу вошел и двинулся вон туда, – снова махнул он рукой, на этот раз на стенку. – Нам сказали, что там…

– Кто сказал? – перебил его оперативник.

– Мне Тихон, – усмехнулся Зубов.

– Так, – подошел к нему другой. – Сейчас ты все покажешь с самого начала. Как подошел к двери, как открыл и так далее. И смотри, – он чувствительно ткнул его стволом пистолета в бок, – не испытывай судьбу.

Зубов улыбнулся. Его вывели.

– Заодно говори, – потребовал оперативник, – что делал Тихон. За него будет он. – Оперативник указал на своего товарища.

– К двери первым подошел Тихон, – сказал Зубов. – Ключ был у него. Я стоял у лестницы внизу. – Он подошел к ступенькам. Рядом с ним ходил скованный наручниками с Зубовым рослый оперативник. – Подождал, пока он откроет дверь. Как только открыл, я вошел за ним.

Оперативник, игравший роль Тихона, вошел. Зубов следом.

– Потом он закрыл дверь, – продолжил Зубов, – а я прошел в комнату.

Он вошел в комнату.

– Вот здесь, – снова указал он на стоявшее у двери кресло, – сидела баба. Я прошел вперед, – он сделал три шага, – и она заорала. Я развернулся. – Он резко повернулся назад. Скованный левой рукой с его правой наручниками оперативник поморщился.