Входя в конференц-зал, София отстраненно думала о том, что еще недавно сполна насладилась бы следующей сценой, сыграла на эффекте неожиданности, может, сделала бы вид, что верит Алине, и лишь потом одним точным щелчком опрокинула бы все ее планы. Теперь же – она очень ясно это понимала – происходящее не доставляло ей никакого удовольствия, не вызывало азарта. Это просто была некая досадная заминка на пути, с которой нужно было разделаться поскорее, чтобы двинуться дальше.

Шагнув к столу, София, не оборачиваясь, жестом указала на два свободных кресла и вполголоса приказала:

– Присаживайтесь, господа.

Двое следовавших за ней адвокатов тут же уселись на свободные места. Один извлек из портфеля ноутбук, другой же зашелестел бумагами.

– Ты… – прошипела Алина по-русски, нервно комкая в руке кончик пояса бледно-голубого шелкового платья. – Как ты здесь оказалась?

Оливер, явно не понимая, что происходит, переводил растерянный взгляд с отца на даму сердца.

– Не ожидала? – вскинула бровь София. – Понимаю, рассчитывала, наверное, что, даже если доктору Густавсону и удастся вытащить меня из российской психушки, я буду уже полностью невменяема. Не вышло. У меня оказалась железобетонная психика. Кстати, удовлетвори мое любопытство, подскажи, что такое знает про тебя Карл, что сумел убедить тебя подписать бумаги, разрешающие ему забрать меня к себе? – Алина не ответила, и София продолжила: – Полагаю, у него есть доказательства твоей связи с Оливером Ковальски, сыном главного отцовского конкурента? Интересно, и давно это у вас началось? Юный Оливер тогда в детский сад ходил или уже в школу? Ну да теперь это уже не важно…

– По какому праву вы оскорбляете… – начал было младший Ковальски, но отец шикнул на него, и он замолчал, продолжил лишь буравить Софию обиженным взглядом.

– Ты не имеешь права здесь находиться, – нашлась наконец Алина. – Ты – сумасшедшая, у меня есть все бумаги. Компанией сейчас управляю я, как твой временный опекун. Не знаю, как тебе удалось сбежать из лечебницы, но лучше уйди сама, София, не то я вызову охрану.

– И снова ошибаешься, – коротко, без особого интереса бросила София. – Мистер Демпси? – обратилась она к одному из приведенных с собой юристов, пожилому англичанину с желтоватым постным лицом.

– Медицинской комиссией, состоявшейся 30 августа сего года в городе Дюссельдорф, Германия, мисс Савинов признана полностью вменяемой, – проскрипел адвокат и извлек из портфеля новую стопку документов. – Вот, пожалуйста, здесь все подтверждения.

– Что происходит? – снова вскипел Оливер. – Миссис Алина Савинов является главой совета директоров концерна «EL 77». Кто дал вам право врываться на заседание?

– Заткнись, – прошипел сквозь зубы Дэррен Ковальски. Из-под ровного загара, покрывающего его лицо, проступили пятна румянца. – Мистер Демпси, до вашего вторжения мы находились в процессе подписания договора. Могу ли я рассчитывать, что мы все же сможем вернуться к нашему делу?

– Боюсь, что не можете, мистер Ковальски, – обернулся к нему британец. – Миссис Савинов была назначена временным опекуном мисс Савинов, пока та оставалась нетрудоспособной. Однако теперь, когда медкомиссия подтвердила вменяемость мисс Софии, ее мачеха освобождается от этих обязанностей. А следовательно, на пост, который она занимала все это время, снова заступает мисс София Савинов, и все договоренности, достигнутые с временным исполнителем ее обязанностей, аннулируются. Кроме того, мы располагаем фактами, подтверждающими, что миссис Алина Савинов в течение двух последних лет состояла в любовной связи с вашим сыном, мистером Оливером Ковальски, и передавала ему конфиденциальную информацию о концерне «EL 77», способную нанести ущерб компании. Эти факты были установлены внутренним расследованием, проведенным мистером Кайя.

Кайя наконец выпустив из рук шнур от жалюзи, сделал шаг вперед и сдержанно кивнул головой. Алина, окончательно утратив самообладание, вскочила со своего места, развернулась к Кайя. Кресло за ее спиной с грохотом опрокинулось на пол. Она же, стиснув у груди нежные, изящные руки, с ненавистью прошипела:

– Шпион проклятый!

Кайя в ответ лишь пожал плечами:

– Ничего личного, миссис Савинов. Я более двадцати лет работаю в «EL 77» и предан компании безоговорочно.

– Да ты просто выслуживаешься перед ней! – выкрикнула она, ткнув дрожащим пальцем в сторону Софии. – Думаешь, она тебя заметит? В должности повысит? Очень зря! Она – машина! Такая же бесчувственная психопатка, как был ее отец. Ей наплевать на тебя и твои заслуги, она тебя растопчет и не заметит.

– Милая, милая, успокойся, они ничего не докажут…

Оливер подскочил со своего места, но отец дернул его за рукав, принуждая опуститься обратно.

– Алина, прекрати истерику, – поморщилась София.

– Таким образом, полученная в ходе внутреннего расследования информация позволяет нам заподозрить, что здесь имел место промышленный шпионаж… – продолжал сухо бубнить британец, шелестя бумагами, в то время как его коллега повернул к собравшимся экран ноутбука, демонстрируя соответствующие документы.

Лицо Алины залила зеленоватая бледность, губы задрожали. Она принялась затравленно озираться по сторонам и в конце концов остановила взгляд на Ковальски-старшем.

– Дэррен, – сдавленно прошептала она. – Дэррен, что они говорят? Они ведь не могут… Почему вы не вступитесь за меня? Ведь я – ваша будущая невестка!

Ковальски, с каждой минутой все больше мрачневший, окинул Алину сумрачным взглядом и, ничего не ответив, обратился к Софии:

– Как я понял, мисс Савинов, с этого дня вы снова вступаете на пост руководителя «EL 77»? И все договоренности, достигнутые с вашей временной заместительницей, теперь ставятся под сомнение?

– Вы хотите спросить, собираюсь ли я подписывать с вами составленный по распоряжению Алины грабительский договор, практически полностью передающий «EL 77» под патронат «ЭсТиЭм»? – со смешком спросила София. – Разумеется, нет.

Ноздри американца дрогнули, и без того квадратный подбородок отяжелел.

– В таком случае, думаю, нам лучше будет уйти, – выплюнул он и поднялся из-за стола.

– Я вас не задерживаю, – бросила София.

– Оливер, – глухо пискнула Алина, в отчаянии глядя на поникшего Ковальски-младшего.

Тот замялся было у стола, попытался что-то сказать ей, но Дэррен насупил седые брови, и парень, струхнув, поспешил прочь из кабинета. Отец для надежности еще и подтолкнул его в спину и захлопнул за ними обоими дверь.

– Я думаю, что и остальные участники совещания могут нас покинуть, – обратилась София к собравшимся. – Мистер Кайя, я благодарю вас за проявленную преданность и огромную проделанную работу. Должна принести вам свои извинения: в тот вечер, когда вы пытались сообщить мне об обнаруженных вами фактах, я не выслушала вас, что спровоцировало череду негативных для компании и для меня лично происшествий. Это моя вина, и я прошу прощения.