Ксения фыркнула:

— Вы?! Разлюби твою… Ой, простите… Отец Андрей улыбнулся:

— И только потом… Потом понял, что работать не могу — не мое это, не лежит душа. Как ни старался… Начальники мои гневались на меня. Я переживал, мучился. А позже осознал: то якобы зло совершилось для моей же пользы.

— А ваша любовь? — с любопытством спросила Ксения.

— Она меня игнорировала, оставалась равнодушной, как я ни крутился возле, как ни пытался доказать свои чувства, себя показать. Сколько страданий принесла мне та моя первая любовь… Даже умереть мечтал, дурачок. А потом, позже, сложив, как я уже говорил, все кубики старой картинки, вдруг понял, что так Господь меня уберег от большой беды. Девушка та оказалась существом пустым и даже опасным: связалась с темной компанией, стала пить… Потом наркотики. Пропала душа…

— Но если бы вы были с ней, может, сумели бы ее спасти, — сказала Ксения.

— Я тогда не думал об этом. И предположить не мог, что буду в силах кого-то уберечь от беды. Нужно действительно очень верить в себя, чтобы взять груз такой ответственности. Рукоположенный человек — да, имеет право. Но если бы вы знали, Ксения, как тяжек этот груз! Удается далеко не все, хотя все возможно, а главное — сеять души в людях. И если тебе удалось это хоть в небольшой степени — такая радость… Мне как-то юная прихожанка задала вопрос: «Ответьте только «да» и «нет»: возможно ли спасение не в православной церкви?» Я не знал, что сказать… Есть вопросы, на которые нельзя ответить ни «да», ни «нет» без дополнительного объяснения. Известна мудрая молитва отца Власия:

— Молитва… — повторила Ксения. Она слушала, верила и не верила. Пыталась верить. — Чудеса… Это правда так действенно?

Батюшка ответил вопросом:

— Вы никогда не встречались с чудом? Ксения помолчала.

— Как-то у Сашки зуб болел. А время позднее, ехать в дежурную не хочется. Так он стал читать молитву Антипе-великомученику, который помогает от зубной боли. Я смеялась… А у него вдруг зуб прошел. Я очень удивилась: надо же, такая связь… И еще. Объективный факт: от чтения Евангелия может проходить головная боль. Даже если просто прочитаешь пару страниц.

Отец Андрей кивнул:

— По вере вашей да будет вам. Я знаю немало случаев исцеления после купелей в Дивееве, Оптиной, Троице-Сергиевой… Хотя на самом деле… Почему от зубной боли надо молиться именно святому Антипе, а от головной — святому Иоанну Крестителю? Это не более чем предрассудок. Важна сама молитва. Есть три ее вида: просительная, благодарственная и славословящая. Первый — самый распространенный и низкий. Потому что просить Бога о чем-то может даже атеист, когда ему невмоготу. Второй — более высокий. Когда память о Боге уже вытесняет мысли о себе, любимом. Но и здесь все равно «я» на первом месте, а Бог — на втором. Только благодарственная молитва бескорыстна. Скажите, Ксения, почему вы так странно поступили с крещением? Ничего не сказали Александру… Хотя какая разница, где и когда человек крестится… Но Александр был изумлен.

— Я тоже была, — вздохнула Ксения.

Утром Ксения позвонила Варваре:

— Еду на дачу. Папа просил. Вернусь вечером. Как там Денис?

— Кашляет, — меланхолично отозвалась сестра.

— Да ты завари ему травы! — закричала Ксения. — Грудной сбор! Это просто, как линейка.

— Приедешь — заваришь, — сказала Варька.

— Я его и так травой пою, когда он у меня. Но нужно ведь все время!

— Ладно, к чему зря ломать веники? — пробормотала Варвара. — Кланяйся названому братцу! Ты там с ним поаккуратнее, тонкая натура, — фыркнула и повесила трубку.

Потом Ксения справилась, как дела у дочери.

Новая няня с отличными рекомендациями — Ольгина находка — подробно рассказала, как ведет себя, как спит и ест Дашенька. За нее можно было теперь не волноваться.

Митя… Как это всегда больно — Митя… Не надо было его отдавать Сашке… не надо было… не надо… Но она отдала.

Ксения спустилась вниз. Лифт глухо ворчал, сползая к первому этажу, в мутном зеркале расплывалось Ксенино лицо с неправильными чертами и маленькими глазками. Она всмотрелась в себя. Какая все-таки некрасивая… Но так ли это важно? Когда-то даже преподаватели ВГИКа — как давно это было! — жалостливо и соболезнующе вздыхали: да, очень способная студентка, но внешность… Что она сможет с такой, что сыграет, как будет жить на сцене? Она сумела — и жить, и играть. Плохо ли, хорошо ли… Великая артистка Ксения Леднева, та самая, которая…

Она вывела машину из гаража, посидела несколько минут — неподвижно, посасывая сигарету… Раннее зимнее утро обнимало — синее, жесткое, безрадостное. А впереди дорога…

Пять секунд на размышление… Зачем я туда еду? Ну зачем? Любоваться Альбертом и выслушивать новые главы его нескончаемого романа? Основной признак графомании — человек не в силах остановиться, сказать себе: «Хватит» и поставить последнюю точку. Но он пишет и пишет — позади многие поколения предков, о которых ни под каким видом нельзя умолчать, о них непростительно забыть, невозможно, преступно не упомянуть.

— Характерная черта людей, одержимых жаждой славы и величия, — вести подробнейшие дневники, где записывается каждый шаг, — говорил отец. — Альберт тоже увлекается дневниками.

— Не забывай: дневники вели и Толстой, и Достоевский, — сказала как-то отцу Ксения.

— А разве они не мечтали о славе и величии? — отозвался Георгий Семенович.

Ксения погрызла сигарету. Зачем?… ну зачем?… Резко нажала на педаль. И понеслась мимо замерзшая сонная Москва, стылые дома и деревья, хмурые улицы. Все, что угодно, только не рано вставать… Но сегодня надо успеть вернуться в город не слишком поздно. Завтра репетиция.

Так и не проснувшийся к приезду Ксении элитный поселок остался совершенно равнодушным к ее нежданному появлению. Только охранник привычно улыбнулся по долгу службы. Он жил исключительно по обязанности.

Машина проехала вперед, повернула… Вот и коттедж Ледневых. Шикарный домина… Ксения рассматривала его, словно увидела впервые. Никому не нужная роскошь. Иногда так и подмывает спросить очередного соседа-миллионера: