– Но почему? – спросила Вероника, стараясь сосредоточиться и не думать об Эйдане, хотя только о нем ей и хотелось думать. После долгого перелета она чувствовала себя уставшей, а Тимми это и в голову не приходило.

– Он бульдог, он ненавидит женщин, и я не позволю ему давить на меня!

– А он пытался? – удивилась Вероника. Такого человека Арнольд вряд ли стал бы нанимать. Но с другой стороны, Тимми была на нервах. Одного упоминания о Брайане хватило ей, чтобы снова прийти в ярость.

– Все мы должны предоставить свои финансовые документы «по требованию»! У меня на это нет времени! Да еще для этого дурацкого суда, который затеял Берти, чтобы обобрать нас!

– Этого я ожидала, – спокойно отозвалась Вероника. – Документы придется предоставить всем нам.

– Мама, в отличие от тебя, я работаю! – резкий тон Тимми не понравился ее матери.

– Все мы должны подчиниться этому требованию, Тимми, – твердо заявила Вероника. – Значит, об этом ты и спорила с адвокатом?

– Мне не понравились его тон и манеры. Прямо как сынок богатых родителей в деловом костюме!

И как ее бывший жених.

– Арнольд говорит, что он превосходный адвокат, – устало напомнила Вероника. Ей не хотелось вмешиваться в спор с адвокатом только потому, что Тимми приняла его за сексиста и сынка богатых родителей. Чтобы выиграть этот процесс, им необходим адвокат, а Арнольд сказал, что Брайан – лучший из лучших.

– Просто не спорь с ним и делай то, что необходимо, – посоветовала Вероника, и Тимми, поворчав еще несколько минут, в явно скверном настроении повесила трубку. С точки зрения матери, Тимми преувеличивала, и того же мнения придерживалась и Джульетта.

Домашняя обстановка действовала на Веронику угнетающе. В Лондоне сейчас пять часов утра, звонить Эйдану нельзя. В нью-йоркской квартире ей вдруг стало казаться, что проведенного вместе с Эйданом времени попросту не было. Или оно ей привиделось, или это просто был безумный летний роман, и больше ничего. Рим, Венеция, Сиена, Флоренция, Антиб, Берлин, Лондон… они исколесили чуть ли не всю Европу, и что же дальше? Он собирался навестить ее в Париже, она обещала вернуться в Лондон. А что потом? Может, Эйдан с самого начала был прав и пути, по которым идет каждый из них, просто не могут пересекаться. У них много общего, если не считать предыстории и возраста. Но значит ли это хоть что-нибудь? Этого Вероника уже не знала.

Она улеглась спать усталая и обескураженная, ощущая свое одиночество острее, чем месяц назад. Казалось, за это время ничего не произошло, а Эйдан ей приснился. Звонок рассерженной Тимми, жалующейся на адвоката, едва ли можно было считать теплым приемом. Как обычно, Тимми позабыла спросить мать, как у нее дела, чем она занята и как себя чувствует. Неудивительно, что рассказывать дочерям о своей жизни ей совсем не хочется, думала Вероника, уже засыпая. Ее отношения с детьми все чаще напоминали улицу с односторонним движением: вся любовь и забота текли только в одном направлении – от Вероники.

Вероника поручила Арнольду подготовить бумаги, касающиеся денежной суммы, которую она собиралась передать Джульетте в счет ее доли наследства. Он должен был попросить Джой и Тимми подписать их, чтобы в дальнейшем они не могли заявить, что были против или ничего не знали. Получив деньги от матери, Джульетта заплатила сестрам заранее оговоренную сумму. И такую же сумму отправила на счет Софи Марнье в Ниццу. Софи пришла в восторг, Джой и Тимми тоже остались довольны. Но Софи, которой незачем было больше ломать голову, не зная, по карману ли ей содержание шато, радовалась больше всех.

Джульетта получила от матери еще немного денег на ремонт шато и теперь ждала только, когда найдется покупатель на ее булочную. Тимми прибавила полученные от сестры деньги к тем, которые планировала потратить на приют, и продолжала искать подходящий дом для этой цели. А Джой намеревалась потратить деньги за шато вместе с наследством отца на актерскую карьеру и просто на жизнь в промежутках между поисками работы.

Джой наконец призналась, что встречается с Роном, ее новым менеджером, и что она от него без ума. Он не просто помогал ей строить карьеру, но и был очень внимательным и заботливым, и они виделись почти каждый вечер. В кои-то веки она жила в одном и том же городе с мужчиной, с которым встречалась, ее избранник не гастролировал целыми месяцами, в том числе на других континентах, и Вероника сочла эту подробность обнадеживающей. В возрасте двадцати шести лет у Джой наконец-то завязались первые серьезные отношения, которые пока что развивались успешно, хотя судить о том, насколько длительными они окажутся, было еще слишком рано. Вероника надеялась познакомиться с Роном, но Джой сказала, что пока они не собираются в Нью-Йорк. Кое-что в жизни Джой осталось неизменным: она по-прежнему держала дистанцию и была более независимой, чем обе ее старшие сестры. Ее жизнь проходила в Лос-Анджелесе, а не в Нью-Йорке. Но и она немного потеплела, расслабилась, в ее голосе поубавилось недовольства.

Джульетта продолжала встречаться с брокерами, надеясь подыскать покупателя на свою булочную. Несколько раз к ней уже приценивались, но предложений пока не поступало. Джульетта время от времени звонила Жан-Пьеру Флариану по Скайпу, чтобы поддержать его интерес к проекту перестройки шато, и каждый раз он уверял, что на этот счет ей незачем беспокоиться. Он будет в ее распоряжении, когда понадобится и придет время. В разговорах он держался вежливо и официально, его профессионализм был безупречен. Джульетта с нетерпением ждала, когда сможет приступить к работе в шато. Ей осталось покончить лишь с одним делом – продать булочную.

Вероника устроила встречу с Брайаном Маккарти, Тимми и Джульеттой, чтобы обсудить судебный процесс, и Тимми вновь сцепилась с адвокатом. Берти запросил материалы по делу, его адвокат представил официальный запрос, явно для того, чтобы досадить всем сразу, и Тимми опять заявила, что у нее нет времени. Она занята поисками подходящего здания для своего будущего приюта. Вероника не верила своим ушам: Тимми общалась с адвокатом на редкость грубо и демонстрировала непоколебимое упрямство. Брайан багровел, но сохранял спокойствие, и после того, как Тимми ушла, Веронике пришлось извиниться перед ним. К тому времени она уже догадалась, в чем дело: Брайан выглядел в точности как бывший жених Тимми, который изменял ей. Правда, Брайан был выше ростом и крупнее, но у Тимми в голове оба они уже слились в одно целое, и она наотрез отказывалась довериться адвокату и скрывать свою враждебность к нему.

Вероника упомянула о сходстве двух мужчин, когда тем вечером говорила с Тимми по телефону, потом мягко упрекнула дочь за грубость, и Тимми разозлилась и на нее.

– Не болтай чепухи! – Ее возглас прозвучал слишком резко, чтобы быть искренним. – Между ними ничего общего!

– Нет, сходство есть, – твердо сказала Вероника. – Но осложнять наше положение не имеет никакого смысла. Мы наняли этого человека, чтобы он вел процесс от нашего имени. Вот и не мешай ему. Если хочешь, можешь его недолюбливать, но дай ему возможность выполнять свою работу.