хлопал меня по плечу.

— Хорошо, все в порядке. Я понимаю, что ты испугалась — это подлые ребята. Или были, — исправил он себя, бросив взгляд на пылающие руины внизу. — Но, черт возьми, дитя… почему ты просто не ударила его?

— Потому что я не урод! — я рыдала. — Я не сильная, я не нормальная! Я просто… Дефект.

Его рука замерла на моем плече.

— Что?

Я не сразу смогла объяснить: Уолтер плохо слышал, а я сильно гнусавила. Но после еще пяти минут попыток он вроде понял.

— Хм. Что ж, для меня это звучит так, будто ты просто человек, — сказал он. — Нет ничего плохого в тебе, как и в остальных из нас. Эти другие люди — эти Нормалы — они сломанные. Я имею в виду, что за человек оставляет свет включенным на всю ночь, а? Насколько глупым нужно быть?

Он пытался заставить меня чувствовать себя лучше, и я ценила это. Но я все еще была подавлена.

— Прости, дитя, — Уолтер со стоном плюхнулся рядом со мной. Он опустил коробку между нами и похлопал узловатой рукой по моему плечу. — Я бы никогда не отправил тебя туда, если бы знал, что ты не урод — то есть, ты все еще урод. Но не из тех, кто бьет кулаками. В любом случае… — он тяжело вздохнул, — прости.

— Спасибо, — буркнула я.

Несколько мгновений он смотрел на пламя, а потом хлопнул по коробке.

— Почему бы нам не открыть ее, а? Возьмем кое-что, пока смотрим, как пады получают по заслугам?

— Хорошо, — сказала я.

Уолтер вытащил из кармана ржавый ключ и начал возиться с замком. Я услышала громкий хлопок из дома и подняла взгляд вовремя, чтобы увидеть, как рушится крыша. Она упала на костер внизу, извергая пепел и искры на окружающую траву.

Линия огня уже ползла к палаткам. Но когда воздух вырвался из крыши, он раздул их во что-то существенное.

— О чем ты кричал раньше? — сказала я, наблюдая, как пламя сжигает первую из палаток. — Что-то насчет того, что я втягиваю нас в неприятности?

— Ах, да… ну, — хмыкнул он, сильно поворачивая ключ, — пады не будут счастливы, когда вернутся и найдут своего лидера мертвым, а их дома сожженными дотла. Я бы удивился, если бы за меня не назначили какую-то награду.

— Подожди… как они вообще узнают, что это ты?

— Ну… я мог пригрозить, что сожгу весь лагерь дотла, а потом помочусь на пепел. Но это никогда бы не зашло так далеко, если бы Брендон не лишил меня обманом джемов!

— Чего? — осторожно сказала я.

Уолтер откинул крышку коробки, стало видно с дюжину банок размером с ладонь, уютно устроившихся на ложе из сухой травы.

— Мои джемы! Персик, клубника и много яблок. Вот, — он протянул руку и бросил мне банку, — это ежевика. Меня ужалили одиннадцать раз, пока я пытался собрать эти штуки.

— Ладно… а что такое джем?

— О, тебе понравится — это очень вкусно. Как губы красивой девушки, — он достал откуда-то из своего жилета две кривые ложки и передал одну мне. — Мы посидим здесь, угостимся джемом и посмотрим, как этот лагерь сгорает. А потом мы немного поговорим.

— О чем? — сказала я. Я не знала, были ли у меня силы на разговор. После того, что я только что пережила, я могла бы сидеть в тишине тридцать лет и не устать от этого.

— Ты не можешь вернуться в Мир Уродов. Я знаю, что ты этого хочешь, но это опасно, — твердо сказал Уолтер. — Уроды идут одним и тем же маршрутом каждый раз, когда уходят, и все это знают. Так что тебе лучше поверить, что Граклы будут следить за этой дорогой. Ты могла бы отправиться в путь самостоятельно, если бы захотела. Я бы не стал тебя останавливать. Но, думаю, нам лучше держаться вместе. Нам придется залечь на дно на пару недель, пока это маленькое… — он махнул рукой в ​​сторону пламени, — представление, в которую ты нас втянула, угаснет. Но у меня в Логове достаточно еды, чтобы переждать.

— Логово?

— Да, я так это называю. Немного, но… это дом.

Я не знала, что сказать. Я думала, что, как только он узнает, что я ненормальная, Уолтер не захочет иметь со мной дела. Я думала, что он просто выбросит меня, как мой отец, когда узнал, что я неполноценная. Или как сделал Говард, когда понял, что я не закончу учебу.

Или, как это сделал Ральф, как только у него появился шанс.

Но теперь я сидела рядом с кем-то, кому не могла ничего предложить, и он все еще хотел, чтобы я была рядом. Уолтер мог быть старым и странным, и у него были крошки кукурузной лепешки на всей бороде. Но это не имело значения, потому что он не собирался бросать меня.

И это было… всем.

— Хорошо, — сказала я тихо.

— Что?

— Я сказала, ладно, я буду с тобой.

— Ага? Тогда все в порядке, — он отвернулся на секунду, посмеиваясь сквозь ухмылку. Затем он повернулся ко мне с серьезным выражением лица. — Но если ты собираешься здесь быть, то я должен кое-что знать.

— Что?

— Вещи о мужчинах — например, почему они всегда будут смотреть на тебя, и чего они хотят, когда смотрят. Чему твоя мама должна была научить тебя десять лет назад. Но раз ее нет рядом, — Уолтер тяжело и разочарованно вздохнул, — то, думаю, это должен сделать я.

ГЛАВА 16

НОЯБРЬ 2212

— Что ты сделал? — выдавил Шон.

На его подбородке была рвота. Она была разбрызгана по полу и всему сине-зеленому одеялу Кэндис. Его толстые конечности дрожали, будто они только так могли удержать его в вертикальном положении.

— Чт… что ты сделал? Какого черта ты с ней сделал?

Мэтт покачал головой. Вся краска сошла с его лица, как только он услышал крик Шона. Теперь его кожа была так бледна, что была почти прозрачна.

— Я не хотел…

— Кэндис мертва! Ты, черт возьми, убил ее! — Шон снова повернулся, чтобы посмотреть на ее тело, и его слова перешли в сдавленный вздох. — Ты… ее голова… ее мозги повсюду.

Он согнулся пополам и влажно закашлялся, его тело содрогалось. Он кашлял, пока его лицо не стало багровым, изо рта свисали струйки слюны. Через мгновение он, наконец, отдышался.

— Нам нужно идти, — сказала он, спотыкаясь, пошел к двери.

— Куда? — Мэтт запинался.

— К декану. Ты должен рассказать ей, что ты сделал.

— Но я не хотел!

— Мне