Эдвард не замечал ничего подозрительно. Створки покачивались и скрипели от сквозняка. Занавески надувались колоколом… Он бежал закрывать рамы, а она успокаивалась…

— Как дела у Элизабетты, Эдвард?

— Рейтинг падает, о ее свадьбе с музыкантом забывают. Интерес к Смиту, напротив, растет — журналисты не успевают выпускать статьи о нем, а публика… назову их фанатами — одна часть поддерживает его, а вторая возмущена, что музыкант связался с наследницей, и Группа выпустила недостойный по качеству материал.

Эдвард выбросил газету в урну, выдержку из которой успел прочитать королеве дословно.

— Усилим позиции! Сфабрикуйте отчет о встрече Элизабетты с королем к четвергу. Подлейте масла в огонь!

— Но это безумие! — воскликнул Эдвард. — Альберт не предлагал…

— Знаю, Эдвард, знаю. Пусть верят… О… Почему Леон Андре выбрал меня, а не кого—то другого? В Южной Стране, например! Как мерзко! Мой муж внушил им, что они боги, и моим родителям много чего наговорил. Каждый шаг просчитан и расписан на годы вперед, кто умрет, кто будет жить, кто прольет невинную кровь ради акта мести или поднятия рейтингов!

Королева обреченно посмотрела на охранника. Она хотела взять его за руку… но… Не посмела.

— Вы рискуете…

— Не забывайте, я имею важный голос…

— И ваше имя — тринадцатый по центру.

— Да, Эдвард. Тринадцатый по центру. Первый справа так много говорит, а у меня раскалывается голова. К тому же без конца гудит эта лампа… Вы верите мне, Эдвард?

Эдвард замялся.

— Верю. Вам. Не им. Всеобщего счастья не будет. Ваш Город не может существовать без изъянов. Люди не роботы, и они очнутся от спячки, в которую их насильно вогнали. Элизабетта станет марионеткой и тайным врагом, а ваши внуки уничтожат заговор. Хотя сейчас советники скорее управляют вами, а не вы ими… Правда такова… Может вам следует принять ее?

— Нет, нет, мой милый Эдвард. — Королева улыбнулась. — Образ верной жены, которая поддерживает идеи мужа мне подходит… Я тут подумала… Подошлите к Элизабетте самых крикливых и ненавидящих монархию журналистов. Хочу, чтобы ее имя смешали с грязью и втянули в какой-нибудь скандал. И музыкант… Заставьте его упоминать о свадьбе в каждом интервью.

— Все организую, не волнуйтесь, —пообещал Эдвард.

— Не спится? — спросил Роджер.

Бетт Андре вошла в темную кухню. Брат Анри курил у открытого окна. Его присутствие напугало.

Бетт Андре вздрогнула и для вида взяла стакан с полки над раковиной. Какой шкаф был нужен, она не имела понятия, наугад открыла ближний, и на удивление он предназначался для посуды. Она набрала воды, глотнула и сказала:

— Не ваше дело.

Раздражение Роджера не смутило. И не таких выскочек ему приходилось окучивать. Он дунул на Бетт Андре и ее тут же окутали клубы едкого дыма. Задыхаясь, она замахала руками и перебежала в другой конец кухни.

— Веселый вечерок получился, не находите? — спросил довольный Роджер и затушил сигарету. — Поясните, зачем вам мой брат—неудачник? Хотите правду? Вы смотритесь смешно, он такой жалкий, беспомощный, потерянный и живущий где—то в стороне от остального мира. Объясните мне, разумному человеку, как вы его терпите?

Бетт Андре посмотрела на него.

— Вы старший брат Анри и ваше имя Роджер. Вы не способны оценить творчество Группы, а я могу восхищаться любой записью, гениальной или неудачной. Вы не знаете, о чем Анри думает, его идеи и принципы кажутся вам безумными! Он боится открыться вам. Почему, спросите вы? Понятия не имею. Но знаю одно — на семейном совете вы решили общими усилиями вернуть бедняге разум.

— А вам доверяет? — Роджер опрокинул пепельницу над урной. — Подумайте над тем, что я сказал, — он открыл дверь.

Бетт Андре оглянулась, хотела остановить его и сказать, что разговор не окончен. Но промолчала.

— Музыка и поступки сказали мне о многом… Анри сочиняет, не замечая, что говорит о себе.

— Вы издеваетесь?

Насмешливый тон Роджера задел. Бетт Андре поняла, что он обманул. Уходить Роджер не собирался.

— Скажите, вы слушали музыку брата?

— Жена тащится от его пластинок, а я… я предпочитаю классическую интеллектуальную музыку, свойственную мне по статусу выпускника юридического Университета.

— Откуда вы можете знать, какая музыка у Анри, если не слушали пластинки Группы?

— Не вижу смысла продолжать бессмысленный разговор, — съязвил Роджер и присел на край стола. — Могу я просить вас?

Бетт Андре кивнула. Ночной разговор она стала воспринимать игрой.

— Окажите услугу, как брату вашего мужа.

— Какую?

— Если кто—нибудь из вашей семьи станет моим клиентом, не официальным, но слух об этом нужно пустить обязательно, то новость повысит статус моей юридической конторы…

Бетт Андре отодвинула стул.

«Наглости у вас, мистер Роджер, через край. Все, отчего бежит Анри, мечтаете следом подобрать вы. И ни капли смирения и скромности во взгляде, словно так и должно быть — он просит, она помогает».

— Я не решаю вопросы подобного характера, — смело заявила она. — У меня есть поверенный. Я не могу лишить человека работы, потому что брат моего мужа требует оказать ему услугу!

Лицо Роджера скисло, он ждал извинений.

«Не дождетесь!»

— Хорошо… работа мне не светит. Но я могу распустить такой слух? С вашего разрешения, и заметьте, мог бы и не спрашивать.

— Нет, — отрезала Бетт Андре. — Не советую. Специальные службы отслеживают все так называемые слухи. Но я могу свести вас с мистером Эдвардом. Личный помощник бабушки, возможно, подберет что—нибудь для вас.

Бетт Андре усмехнулась, а Роджер и не думал подавать виду, как он зол, что нужно принимать подачку. Она поможет его брату, бездомным девчонкам в парке, но не ему!

«Почему все так любят Анри? Наследница, мама, Аннет… да, моя жена влюблена в брата и умело прячет постыдные чувства. Что находят в его щупленьком тельце женщины, фанатки, музыкальные дельцы? Почему румяные и курносые вознесли его на вершины хит—парадов? Кто указал дорогу в Золотой Дворец? Обычный паренек с неприметной внешностью и не прибегающий к услугам стилиста. Если внимательно приглядеться, то характеристика „неудачник“ проскользнет в жестах, мыслях, образе жизни и стремлениях… Видимо он случайно оказался в нужном месте и в нужное время».

— Хотите правду? — спросил Роджер. — Вы сказали: «бабушка, хочу мужа музыканта» и вот, лидер Группы у ваших ног, ведь так?

Бетт Андре встала. Бирюзовые глаза наполнились яростью. А Роджер обрадовался — ему удалось задеть наглую выскочку.

— Я и Анри — родственные души, — воскликнула она. — У нас много общего, мы застряли на границе, где правит здравый смысл, логика и суждения. Представьте, как двое летят по воздуху. И вдруг кто—то из них теряет чувство реальности… Второй спешит на помощь и приземляет первого.