Дальше было еще больше лирики:

Сошел ли Муатесье с ума? Или, может быть, просто нашел новую, своеобразную форму здравомыслия?

Если французский яхтсмен и в самом деле помешался, то его безумие отличалось от расстройства, которое понемногу овладевало умом Кроухерста. Оба яхтсмена использовали сходные слова в своих эпистолярных работах. (Муатесье написал в своем журнале несколько позже: «В море время приобретает просто космическое измерение… Здесь у вас может возникнуть чувство, будто вы находитесь в пути уже тысячу лет».) Однако содержание их записей отличается, как и герои для подражания, и мотивация, толкавшая яхтсменов вперед. Муатесье не испытывал никаких сомнений:

Получалось, что Муатесье, у которого были все шансы выиграть оба приза, не говоря уже об ордене Почетного легиона, который (судя по слухам) ожидал его во Франции, в сущности, выбыл из гонки. В итоге теперь за призы «Sunday Times» продолжали состязаться трое яхтсменов: Нокс-Джонстон, Тетли и, как полагали во всем мире, Кроухерст.

Какое-то время фаворитом был Тетли, поскольку Нокс-Джонстон со своей видавшей виды яхты и со своим маломощным передатчиком не выходил на связь вот уже больше четырех месяцев с того самого момента, когда его видели по пути из Новой Зеландии к мысу Горн. В «Sunday Mirror», выступавшей спонсором яхтсмена, уже опубликовали печальную статью, выглядевшую плохо замаскированным некрологом. На самом же деле Нокс-Джонстон обогнул мыс Горн, а теперь одинокий флаг Британии реял на мачте его яхты над просторами Атлантики. Через несколько дней он снова достиг широт летающих рыб и сделал в судовом журнале подходящую моменту запись:

Помимо этого, в свободное время Нокс-Джонстон занимался тем, что читал сборник «Золотая сокровищница английской поэзии», пытался запечатлеть морскую свинью в момент прыжка из воды, как это сделал герцог Эдинбургский, строчил злые замечания в адрес де Голля, который осмелился оскорбить британского посла, и вспоминал о своем военном детстве (тогда ему было 5 лет).

6 апреля Нокс-Джонстона наконец заметили с проходящего мимо танкера, после чего в Британии немедленно начались приготовления к триумфальной встрече победителя. Теперь не оставалось сомнений, что именно молодой яхтсмен выиграет главный приз – «Золотой глобус». Однако яхта Нокс-Джонстона двигалась так медленно (в среднем проходила 96,5 мили в день), что два оставшихся участника, оба на тримаранах, могли обойти победителя по времени и побороться за денежное вознаграждение – 5000 фунтов. Тем временем к 20 марта Тетли благополучно обогнул мыс Горн и уже выходил в Атлантический океан. Его тримаран прошел всего в 150 милях от «Teignmouth Electron», который медленно тащился к югу от Фолклендских островов. Кроухерсту по-прежнему не оставалось ничего другого, кроме как ждать.

Как же Кроухерст убивал время? Есть одно занятие, которому он мог предаваться чаще всего, по нашим предположениям. Мы знаем, что в Тинмуте он купил четыре тетради для записей. Однако на яхте было обнаружено только три: Журнал № 1, Журнал № 2 и радиожурнал. Есть вероятность, что Кроухерст уничтожил четвертую тетрадь на каком-то этапе своего путешествия. И конечно, в этом не было бы необходимости, если бы тетрадь не использовалась. Но для чего?

Кроухерст, конечно, мог выделить последнюю тетрадь для записи стихов, изливавшихся из него рекой, сочинения историй и эссе, но мы думаем, что это маловероятно. Последние страницы Журналов № 1 и № 2 были специально отведены для литературных экзерсисов подобного рода, и в них оставалось достаточно свободного места. Также многое указывает на то, что, став героем, яхтсмен намеревался опубликовать эти сочинения, поэтому маловероятно, что он решился выбросить свои труды в море.

Вторая гипотеза: он использовал тетрадь для навигационных расчетов, радиосообщений и прочих заметок подобного рода. Но и это нам кажется сомнительным. После окончания путешествия яхта была усеяна обрывками бумаги с заметками, листами миллиметровки, страницами из радиожурнала и техническими инструкциями. Все указывает на то, что у Кроухерста не было специальной тетради для ведения систематических заметок.

Есть и третье предположение. Четвертая тетрадь, возможно, использовалась для составления черновиков судового журнала поддельного путешествия. К тому моменту Кроухерст почти перестал делать даже краткие заметки о навигации в Журнале № 2. Если только путешественник не собирался целиком и полностью полагаться на память и выдумывать правдоподобные детали, он должен был обязательно день за днем фиксировать события, относящиеся к его сфальсифицированному плаванию. Мы полагаем, что такое объяснение правдоподобно. Существует даже вероятность, что Кроухерст вел отдельный судовой журнал, где содержалась вся информация по путешествию, поскольку, как мы уже убедились, в Журнале № 1 присутствовали подозрительно резкие переходы от одного стиля к другому, что, должно быть, беспокоило яхтсмена. Есть и другие доказательства, запечатленные на пленку, которые подкрепляют предположение, что Журнал № 4 существовал и использовался. Его наличие помогло бы объяснить практически полное отсутствие тщательных и точных черновиков со сфальсифицированными данными, какие Кроухерст создавал при подделывании других, менее значительных событий.