И я осознал причину по которой не могу ее отпустить. Потому что черт возьми до потери пульса её люблю.

Вышла из машины и медленным шагом иду в сторону дома. В груди нарастает чувство какой-то неясной тревоги. Вдоль позвоночника пробежался холодок, и ледяная рука страха обхватила мое горло, да так что дышать становится все труднее и труднее.

Как только подхожу к пропускному пункту, и уже почти достала ключ-карту из сумочки, как меня оглушает адская боль в затылке, раскрываю рот в немом крике…а дальше темнота.

Спустя два часа.

— И чего он в этой мартышке нашёл? — раздаётся визгливый и до боли знакомый голос.

Я не знаю где я нахожусь. Пришла в себя минут десять назад, и ужасно болит голова. Судя по всему, я лежу на полу, на тонком одеяле или покрывале. И тут холодно. Скорей всего подвал.

Я никак не выдаю себя. Просто лежу с закрытыми глазами.

— Любовь… такая гадкая штука, — мужской голос, и тоже очень знакомый. И обладатель этого голоса ведёт пальцем по моей щеке отчего я вся дергаюсь. Этим и выдаю себя. — очнулась принцесса?

Нет нужды дальше притворяться. Открываю глаза. И передо мной на корточках сидит Ваня, и возле него стоит Лена.

Как?

Они меня похитили?

— Что вам нужно? — с дрожью в голосе спрашиваю.

Эти двое явно не в себе. Если Ваня говорил с какой-то ненормальной нежностью, то Лена же говорила с явной злобой. В их глазах безумие. Сумасшествие.

— Я предупреждала? — задаёт вопрос Лена. — какого хера тебе от него надо? А?

А ещё я крепко связана. Я же не смогу за себя постоять. И они что угодно могут сделать.

— Я не понимаю, — машу головой. — мне не нужен он! Отпустите меня, и я в к забуду!

Удар. Хлесткая пощечина. От Лены. Губу разбила. Чувствую, как тёплая жидкость бежит по подбородку.

— Зачем? — вскочил на ноги Ваня.

— Убила бы вообще, — со смесью злости и отвращения проговорила она.

Пульс частил. Сердце зыбилось где-то в глотке. На глазах выступили слезы.

— Я говорил не трогать, какого х**я ударила? — гневается Ваня.

Мне страшно. Так страшно, что кровь в жилах застыла.

— С её выбл**дком тоже разобраться надо, — как бы невзначай упоминала сына моего, и я вся дернулась.

— Не смей сукааа, — проревела я. — только тронь сына, я глотку тебе перегрызу, дрянь, — ору я.

— Не плачь, — Ваня снова присел возле меня, и с задумчивым видом вытер слёзы с моих щёк. Затем поцеловал в щёчек. Меня всю передернуло.

— Че ты с ней возишься? — ухмыляется она. — прикопаем на заднем дворе и делов то, — пожимает плечами. — зато мой Русик будет любить меня.

От каждого прикосновения, меня чуть ли не тошнило.

— Мы вообще так не договаривались, — рычит брюнет.

— Мне по**уй, — в тон ему отвечает эта больная сука.

— Выйди, — приказ. И она вышла. Оставляя меня с этим психом наедине.

— Как скучал, — начал он. — все это время о тебе и думал, — присел возле меня. — а ты скучала, Варя? — он дотронулся до моей нижней губы, оттягивает ее вниз, обнажая ряд белых зубов. Довольно улыбнулся.

— Пожалуйста, — шепчу. — отпусти.

— Не могу, — облизнулся, когда посмотрел на мою грудь. — или… да-да-да.

— Отпустишь? — уставилась на него.

Я готова была на все.

— Поцелуй… сама, — перевёл взгляд на мой рот. — чтоб прям крышу сорвало. И тогда отпущу, — даже веревку на руках ножом разрезал.

Я закивала головой, лишь бы выбраться отсюда живой.

— Правда? — уставилась на него.

— Да.

Но я медлила. Меня трясло все от страха, а руки не слушались потому что затекли, и красные отметины на запястьях очень выделяются. Однако надежда на то, что отпустил есть. Это может быть шансом на спасение. Я должна сделать то, что этот человек просит.

Он снова связал меня.

Ваня, он изменился. Когда-то он мне действительно нравился, пока не совершил один ужасный поступок. И милый парень по имени Ваня просто испарился, и передо мной предстал больной ублюдок.

Я смотрю на некогда красивые черты лица Вани, и не понимаю, почему все так сложилось? Почему он выбрал этот путь? Если раньше он жаждал мстить Максу из-за своей сестры, то сейчас то что? Решил закончить начатое? Тогда не смог меня взять, то думает сейчас сможет?

Меня всю передернуло от этой мысли.

Сможет…я связанная сижу на полу. И не смогу себя защитить.

Но должна.

Должна!

— Чтоб крышу снесло напрочь, — напомнил он строгим голосом.

Ждёт. Наблюдает за мной. В предвкушении.

Неловко поддалась вперёд, и коснулась его губ своими. Мне противно. Но если он отпустит после этого, то я должна терпеть. Ради Мишки. О себе не думаю. Главное чтоб сука эта, ребёнка моего не тронула.

У меня такое ощущение, что целую не человека, а какое-то мерзкое насекомое.

Меня затошнило от собственных мыслей. А ещё…от страха. Страх он такой. Злой сука.

Ваня не стал мямлить. Опрокинул меня на спину, из-за того, что руки связанные сзади мне неудобно, но это ничего по сравнению с тем, что он ворвался в мой рот с диким рыком, и тут же завладел моим языком. Задирает платье, и я пытаюсь вырваться. Скидываю его с себя, но где же мне справиться с ним.

— Тише, — шепчет. — не сопротивляйся.

— Я поцеловала тебя, — смотрю в его глаза. — ты обещал, Ваня… обещал.

В полутьме блеснуло лезвие ножа, я как в замедленной съемке следу за приближающимся ножом…и зажмурила глаза.

И шепчу:

— Мишкаааа, родненький мой. Сыночек мой.

Сталь коснулась моей щеки. Ваня чуть надавил. Вскрикнула. Он давит и ведёт лезвие вниз. Чувствую, как кровь бежит. Оставляя рваный порез.

— Вот теперь ты ещё красивей, — он наклонился и слизал кровь. — и вкусная.

Он отстранился. Глаза его блестели. Темные пряди волос спадали ему на глаза. Ноздри трепетали.

Он наслаждается. Ему хорошо. Псих. Конченый ублюдок.

Послышался грохот где-то сверху, визг Лены. Ваня отвлёкся. Встал и пошёл на звук. Топот ног и отборный мат слышится. Я воспользовалась этим, и отползал к стене и забилась в угол.

Кровь бежит из раны, и стекает вниз по подбородку. Меня колотит от страха.

Кто там?