– Счастлива это слышать. Я честно пыталась отработать деньги, которые ты мне дал.

Она погладила лежавшую на столе его руку. Теплую, с длинными красивыми пальцами. Лиззи сразу вспомнила, как они касались ее. Ласкали.

– Хотя, переменись ситуация, я оценила бы твои услуги в два раза дороже.

«Сердце на секунду сжалось. Он же говорил, что тоже продавался!»

Джон прищурился, словно прочитав ее мысли.

– Мне платили не только за тело. И куда больше.

Они снова оказались на опасной сомнительной территории, но ее уже распирало любопытство.

– О чем ты? Можешь рассказать? Если нет, я не обижусь. Я просто назойливая корова, сующая нос в чужие дела.

Джон выпростал руку, сжал ее пальцы и стал наливать вино себе и ей. Оба, в основном, пили воду, но сейчас, похоже, им понадобилось взбодриться.

– Я женился на деньгах, Лиззи. Все просто и одновременно сложно, – вдохнул он, припав губами к бокалу.

– Не знаю, что ты узнала обо мне в Интернете, но лет в двадцать с лишним у меня начались тяжелые времена. Я окончательно рассорился с отцом и родными. Навлек на них позор.

Его лицо словно осунулось. Рот превратился в тонкую линию. Она почти видела молодого Джона: рассерженного, сбитого с толку, стыдившегося себя… безмерно одинокого.

– Я бы в кошмарном состоянии. Знал, что могу стать блестящим бизнесменом, но не имел начального капитала. А потом ко мне пришла приятельница… я ее искренне любил, но никогда не видел в ней женщину.

Он выразительно пожал плечами.

– Возможно, это звучит глупо… но таковы были обстоятельства. Мы вдруг обнаружили, что способны беседовать часами. Она оказалась остроумной, доброй, умной, прелестной женщиной, которой я мог сказать все.

Он снова потянулся к бокалу, но передумал.

– Я объяснил, что у меня есть бизнес-план, с помощью которого можно составить огромное состояние, назло моему старику. Он считал, что занятия коммерцией ниже нашего достоинства, и это несмотря на то, что деньги так и текли сквозь его пальцы и нам грозила опасность потерять Монткалм.

– Но я думала, твоя семья богата. Монткалм – один из красивейших и величественных домов во всей стране. Все знают, какое это чудо.

– Теперь – да. Но тогда он буквально разваливался.

Он так красноречиво подмигнул Лиззи, что она поняла, кто втайне восстановил фамильное состояние. Она многого не знала о нем и, возможно, никогда не узнает.

– Эта женщина… Кэролайн… предложила сделку, – продолжал он, тихо и бесстрастно. – После смерти первого мужа она была одинока. Мало того, ей недоставало секса. Она сказала, что не видела мужчины красивее и что со мной обошлись несправедливо.

Он помолчал. Губы дернулись, словно от смеха, хотя вряд ли ему хотелось смеяться.

– Она добавила, что, если я женюсь на ней и буду хорош в постели, даст на развитие бизнеса любую сумму, которую я назову.

– Вот это да!

– Именно. После ее ухода я был в шоке, но потом решил… что предложение имеет смысл. Мы могли дать друг другу то, в чем нуждались. А я был молодым человеком в стесненных обстоятельствах, но черт… как же был польщен!

Джон пожал плечами.

«Но ты по-прежнему красив, – хотелось ей сказать. – Самый красивый мужчина из всех моих знакомых. Даже теперь, когда ты лет на двадцать старше…»

– Не то, чтобы она мне не нравилась. Она… она была невероятно привлекательна. Чувственная, умница, сексуальна, очень добра и прекрасная собеседница. Ситуация была самой странной, чтобы не сказать больше. Тебе и представить сложно. Но трахать ее не составляло труда. Мы искренне наслаждались в постели. Я пытался дать ей все возможное… лучший трах за ее деньги.

Лиззи рассмеялась:

– Боже, это действительно что-то. Я выкинула совершенно непристойную штуку, притворившись эскортом, но ты…

Она покачала головой.

– Так что же случилось? Очевидно, вы больше не вместе. Ты ей надоел?

– Не совсем. Но постепенно мы становились не столько любовниками, сколько хорошими друзьями. Могли бы прожить и дольше, но она встретила другого.

Лиззи не смогла скрыть удивления. Джон сухо улыбнулся, очевидно заметив это. Но все же она не понимала, как можно бросить его ради кого-то еще. Его жена рехнулась?

– Знаю… трудно поверить. Но этот человек был ее первой любовью, и она вдруг осознала, что чувства по-прежнему живы. Несмотря то, что она два раза побывала замужем. Он был ее истинной любовью, двадцать лет жил на Дальнем Востоке, там овдовел и вернулся на родину.

– И что случилось? Громкий скандал?

– Нет, – улыбнулся Джон, – скорее, наоборот.

Но Лиззи заметила, что лицо его стало задумчивым, а взгляд – отчужденным.

– Мы оба знали, что брак долго не продлится. И расстались дружелюбно… она была очень щедра. Мое вознаграждение, если так можно выразиться, и стало начальным капиталом для основания плутократической бизнес-империи зла, которой я ныне управляю.

Лиззи только что рта не раскрыла. Неудивительно, что ему ничего не стоит платить такие деньги за секс. Груды денег, которыми он ее осыпал.

– Вау… – только и смогла пробормотать она.

– Да, возможно, это кажется совершенно аморальным соглашением, но на деле все было не так. Она помогла мне, когда я сидел в глубокой финансовой яме. И мы были и остаемся друзьями, а когда-то – и страстными любовниками. Время от времени я ужинаю с ней и ее мужем. И за три года я вернул ей каждый пенни.

– У меня уйдет немного дольше времени на то, чтобы отдать тебе все, что я потратила…

– В этом нет необходимости. Понимаю, почему ты хочешь… – серьезно начал он. – Но пойми, Лиззи, я богат и люблю дарить друзьям подарки. Вот и считай это подарком. Если хочешь, пожертвуй деньги на благотворительность, но только не возвращай мне. Они мне не нужны.

Но Лиззи все-таки было не по себе.

– Послушай…

Он, казалось, перебирал в голове идеи, пытаясь отыскать лучший способ уговорить ее оставить деньги себе.

– Почему бы тебе не устроить друзьям сказочный отдых? Похоже, твой приятель Брент в этом нуждается, тем более после того, как его едва не размололи мельничные жернова. После свадьбы Кэролайн повезла меня на Карибы. Солнце и блаженное безделье помогли мне обрести душевное равновесие.

Лиззи прищурилась. Что у него на уме? Откуда эта одержимость Брентом? Пытается снова свести их, чтобы не беспокоиться о ней, когда уйдет навсегда?

И все же…

– Неплохая идея, – кивнула Лиззи, пытаясь по лицу определить его реакцию. Но недаром он слыл непревзойденным мастером переговоров. Потому что не выдавал своих эмоций. Лицо оставалось таким же благожелательным. Никакой ревности.