мы вообще освободить рабов – после десятилетий атрофии и хронической слабости в неволе – это совершенно иной вопрос (с ним я подробно разбирался в том независимом докладе, о котором упоминал выше). Для Кейко реабилитация определенно ничем хорошим не закончилась. Но это вопрос логистики, а не логики. Мы говорим не о тонкостях продолжительной физиотерапии существа размером со школьный автобус, мы говорим о том, заслуживает ли существо, чья эмоциональная и когнитивная проводка как минимум сравнима с нашей, существо, способное на решение сложных задач, сложные общественные отношения и сложные страдания, хотя бы такого же уважения, как какой-нибудь овощ-гидроцефал на искусственном жизнеобеспечении – пусть даже у этого существа хвостовой плавник вместо ног. Вы, должно быть, знаете, какое у меня мнение по этому поводу: всего два поста назад я предпочел бонобо воображаемым интересам Терри Шайво.

Я не верю в существование любых врожденных прав. Нет никакого неумолимого закона природы, который говорил бы, что мы обязаны проявлять заботу о каком-либо страдающем существе – хоть человеке, хоть нет – если это никак не увеличивает наше собственное благосостояние. Но нет и ничего, что препятствовало бы такой заботе; а если уж мы начнем ее распространять, то должны хотя бы быть последовательны в распределении нашей эмпатии. В этом контексте Питер Сингер был прав в «Освобождении животных»: вопрос не в том, «может ли оно думать?», а в том – «может ли оно страдать?».

Нет сомнений, что косатки могут страдать. Они могут страдать куда сильнее, чем те маленькие сгустки клеток, из-за которых так заводятся сторонники права на жизнь, те эмбрионы, у которых нет даже неокортекса, одни только нервные трубки. Они страдают больше, чем все вместе взятые люди в вегетативном состоянии, обязанные своим длящимся неосознаваемым существованием аппаратам для искусственного дыхания и очистки крови. Однако лично я не думаю, что такие доводы что-нибудь изменят; я думаю, защита, при всей невнятности ее аргументов, в конце концов победит – не потому, что они правы, а потому, что признать их неправыми слишком уж неудобно. Если очень долго думать о таких вещах, то можно разглядеть несправедливость; а разглядев несправедливость, можно почувствовать, что с ней надо что-то делать. Но тогда придется менять свой образ жизни. Отказаться от вещей, к которым вы привыкли. Встать с дивана. Лучше уж об этом не думать. Лучше в эту сторону не смотреть.

Единственная альтернатива – это откровенно заявить, что тебе на самом деле плевать, как много в мире издевательств и страданий. Страдания продолжатся, но тогда хотя бы никто не обвинит тебя в лицемерии. Возможно, поэтому адвокат SeaWorld взял и прямым текстом сказал именно это: дело не в страданиях.

Может, я недостаточно хорошо о нем думал.

Позднейший постскриптум. Пока я форматирую этот пост для выкладки, LA Times сообщает, что окружной судья Джеффри Миллер отклонил иск PETA на основании того, что китообразные – животные, а не люди.[121] Передайте лентяйку и шкварки.

Боги и Гамма

(Блог, 30 мая 2016 года)

Вот кое-что интересное: статья «Господь послал меня к вам» за авторством Арзи и Шурра, опубликованная в Epilepsy & Behaviour (а также на всяческих поп-научных сайтах, перепечатавших ее пару недель назад)[122]. Средних лет мужчина-еврей, практикующий, но не религиозный, прекращает прием лекарств в рамках лечения обширных судорожных припадков (хотя, судя по всему, теперь принято говорить «тонико-клонических приступов»). Освободившись от лекарств, он чувствует прикосновение Бога. Видит, как к нему приближается Яхве, общается с Ним, принимает новую судьбу: теперь он – Избранный, посланный Всевышним принести Искупление Народу Израиля. Он срывает провода с головы и выходит в коридоры больницы в поисках апостолов.

Да-да: все это было зафиксировано. Семь секунд всплесков гамма-ритма в диапазоне 30–40 герц (я тоже не знал, что это такое, – оказывается, гамма-ритмом называется паттерн нейронной активности, ассоциирующийся с «сознательным вниманием»).

(Иллюстрации – демонстрирующие традиционные манящие пятна неестественных цветов на МРТ – могут ввести вас в заблуждение, если вы не прочитаете то, что написано мелким шрифтом. На самом деле врачи не запечатлели следы Бога на МРТ. Они запечатлели их на одной из тех устаревших ЭЭГ, которые чертят извилистые линии на дисплее, а потом для наглядности перенесли в фотошопе релевантные зубцы на МРТ из архива.)

Тем не менее сами сведения очень интересны. Во-первых, Божьи зубцы проявились на левой префронтальной коре, хотя приступы концентрировались в правой височной. Во-вторых, Бог изрядно промедлил со Своим выходом на сцену: обращение свершилось через восемь часов после приступа. Ученые все еще пытаются сообразить, что из всего этого следует.

Поведенческие проявления, однако, классические. Этот парень не просто верил, что он избран; он совершенно точно знал об этом с той же убежденностью, с которой вы знаете, что ваша рука присоединена к плечу. Когда его спросили, что он будет делать со своими завербованными апостолами, пациент признался, что плана у него нет и он ему не нужен: Бог скажет ему, что делать.

Бог ему, конечно, ничего не сказал. Врачи смогли подавить психоз оланзапином и привели мужчину в нормальное состояние спустя несколько часов после происшествия. Насколько мне известно, он вернулся к работе и его приятели по заводскому цеху остаются в состоянии блаженной незавербованности.

Но что, если он не излечился?

Это далеко не первый раз, когда височную эпилепсию назвали виновницей религиозного фанатизма; медицинские данные существуют еще с семидесятых, и тонико-клоническими приступами объясняют теперь существование святых и пророков в прошлом, вплоть до самого Ветхого Завета. Возможно, самый известный подобный случай – тот, что произошел с Савлом из Тарса.

Вы его знаете. Чувак из первого века, обладатель двойного гражданства (Савл – его еврейское имя, Павел – римское; давайте звать его просто СПавлом). Не слишком любил новомодные христианские культы, которые после распятия вылезли повсюду. Главным предметом своей гордости считал роль гардеробщика на избиении камнями Стефана – до тех пор, пока его не ослепил яркий свет по дороге в Дамаск.

Со СПавлом Бог тоже заговорил. Обратил из врага в сторонника на том же месте. Оланзапина поблизости не нашлось. Прошло две тысячи лет, а мы до сих пор разгребаем последствия.

Эпилепсия – не единственное выдвинутое объяснение обращения СПавла. Некоторые утверждали, что в него едва не попал метеорит, основываясь на том, что ослепительный свет не мог быть галлюцинацией, ведь спутники СПавла его тоже видели. Согласно некоторым вариантам истории, это так; в других версиях спутники слышат голос Бога, однако не видят свет. Если бы меня заставили выбирать (а варианта