– Но придется, – сказал я с угрозой. – На самом деле, вы же понимаете, у вас нет рычага давления.

Он вскинул на меня взгляд:

– Но вы пришли…

– Не из-за маркиза, – сказал я негромко, чтобы не услышала Жанна-Антуанетта, уже доносится стук ее каблучков, – или поверили в мой благородный порыв?

Он ответил чуточку растерянно:

– Я не поверил. Но кто-то верит, вы же с рыцарского Севера…

– Плюньте им в глаза, – посоветовал я. – Даже на Севере король, будь хоть трижды благородным варваром, в первую очередь политик. А вот настоящего рычага у вас нет. Я выражаюсь достаточно доступно?

Донесся тонкий голосок Жанны-Антуанетты, они с Милфордом показались из-за поворота, Милфорд поддерживает ее с таким усердием, что почти несет.

Через пару минут они спустились к нам, избегая огромных камней и выступов стены, а я повернулся спиной к Уламклайднеру, сказал громко и прочувственно:

– Я преклоняюсь перед вами, Жанна-Антуанетта! Какая из придворных дам решилась бы лично отправиться в неведомые дебри ради свидания с мужем? Которого подло и коварно захватили преступники и держат в заточении, подвергая постоянным жестоким пыткам…

Сзади запротестовали сразу в два голоса Уламклайднер и Жак:

– Ваше величество! Маркиз в полном здравии и в прекрасных условиях!

Я развернулся к Уламклайднеру лицом.

– Да?.. Вот его жена. Давайте сюда маркиза.

Он вгляделся в ее лицо, молча сделал знак в полутьму за его спиной. Я всматривался напрасно, то ли их телевидению недостает мощности, то ли особый оптический эффект, но отчетливо вижу только этого старшего координатора, а дальше все в дымке, что с каждым шагом становится плотнее.

Жанна-Антуанетта выпрямилась, измученное личико даже порозовело чуточку, взгляд не отрывала от экрана и, не поворачивая головы, прошептала:

– Ваше величество… он выйдет оттуда?

– Оттуда, – подтвердил я, – но не выйдет, там только изображение… в смысле, стеклянная стена!.. Ага, вон идут!

Старший координатор при слове «изображение» метнул на меня взгляд, но смолчал, экран мигнул, как будто переключили канал, из плотной мути показались три фигуры, две обычные человеческие, одеты в некие серые мешки, зато между ними идет человек в ярко-оранжевом костюме и голубых штанах, заканчивающихся пышными буфами под коленами, а дальше белые чулки и блестящие туфли.

Тюремщиков маркиза я рассмотреть не сумел, скрыты плотной дымкой, одни силуэты, зато маркиз рядом с ними как павлин с серыми гусями.

Жанна-Антуанетта счастливо вскрикнула, сделала быстрый шаг вперед и, растопырив справа и слева платье, присела в церемонном поклоне.

– Милорд…

Мужчина в красивом порыве остановился и, сорвав с головы шляпу, грациозно помахал ею над выставленным носком остроносой туфли с золотой пряжкой.

– Миледи…

Роскошные перья трижды прошлись над туфлей, затем маркиз выпрямился и посмотрел на Жанну-Антуанетту счастливыми глазами.

– Я безмерно счастлив…

Жанна-Антуанетта вскрикнула:

– Милорд! Я сделаю все, чтобы вас освободить из рук отвратительных похитителей, что держат вас в жутком заточении!

Жак нервно дернулся, но смолчал. Милфорд, как и я, смотрит с интересом, но не чрезмерным, не забывая поглядывать и по сторонам. Когда рядом такое мое величество, то все остальные чудеса не совсем как бы и чудеса.

– Миледи, – ответил маркиз прочувственно, – не волнуйтесь за меня. Берегите себя и ежедневно по утрам протирайте лицо настойкой, рекомендованной доктором Грабиусом Хайнером…

Маркиза взяли под локти и оттащили обратно в полутьму. Экран опять потемнел, из тумана проступило лицо старшего координатора.

– Как видите, – сказал он, – с маркизом все в порядке.

– Хорошо, – ответил я. – Можете прислать в мою канцелярию… а можно и прямо ко мне в кабинет подробное изложение ваших наглых требований. С обоснованием зачем и почему. Я изволю ознакомиться. Но больше потому, что я из любознательных императоров, а не потому что… ну вы поняли.

Он покосился в сторону, куда увели маркиза, ответил угрюмо:

– Понял, ваше величество. Подробное изложение наших скромных пожеланий скоро доставят в ваш кабинет.

– Жак? – спросил я.

Он ответил уклончиво:

– Если позволите, то да, Жак.

Я повернулся к Жанне-Антуанетте:

– Маркиза, скоро освободим вашего мужа из отвратительных лап похитивших его мерзких и поправших все человеческие святыни злодеев!.. Все будут наказаны, а герои получат награды и титулы. А теперь начинаем трудный подъем взад. Милфорд?

Милфорд вздохнул, но ответил с необходимой перед императором лихостью:

– Обратно дорога уже знакома!

– Ну тогда вперед, – велел я. – Правда, без песни. Маркиза петь отказалась.

Жанна-Антуанетта стегнула по мне негодующим взглядом, дескать, сам попробуй петь, когда поднимаешься по крутой тропе, цепляясь за камни стен и страшась оступиться, но я петь не стал, просто обогнал их, стараясь догнать Бобика.

Похоже, мелькнула мысль, судя по настолько церемонной встрече Жанны-Антуанетты и ее маркиза, они не муж и жена, а супруг и супруга. Возможно, как и принято, спят в разных спальнях.

Что ж, тем больше заслуживают уважение ее усилия по его спасению.

Знакомая дорога всегда кажется короче, но не в случае, когда поднимаешься наверх, цепляясь за камни и стены.

Первый наверх взбежал Бобик, сделал круг, поймал что-то, но слишком мелкое, постыдился нести нам, выпустил и снова носился кругами, а когда я быстрее всех выбрался к радостно ржанувшему арбогастру, гавкнул и вообще унесся по все более расширяющейся спирали.

Спустя минут десять наверх выбрался Милфорд с Жанной-Антуанеттой, опустил ее на ноги у выхода. Она одной рукой ухватилась за его плечо, другой уперлась в каменную стену.

Милфорд придержал ее на всякий случай, и она сказала едва слышно:

– Ваше величество… Немного закружилось… Но уже все в порядке. Просто солнце в глаза…

– Отлично, – сказал я. – Отдыхайте, а затем Милфорд отвезет вас во дворец герцога. Я прибуду попозже.

Вышли оставшиеся разведчики, двое вывели Жака с уже связанными руками. Один набросил ему на голову черный мешок, гордясь знанием новых технологий.

Примчался Бобик, сразу же потребовал, чтобы я его погладил, это ж сколько мы не виделись, представить страшно!

– Бесстыжий, – сказал я. – Ты хоть знаешь, что у тебя самая беззаботная жизнь?.. Не то что у меня или маркизы… Жанна-Антуанетта, крепитесь, вы показали себя героиней… Теперь в теплую мягкую постель принцессы Розалиндии… так зовут старшую дочь герцога Гондиния? Хотя не понимаю, почему у герцога дочь принцесса… Или это иносказательно?