– Ничего, все нормально. Будь на месте, никуда не перемещайся. Я скоро позвоню – сейчас занят. До связи…

Спустя пятнадцать минут «рафик» подъехал к запасным воротам комбината и три раза коротко посигналил. Ворота медленно поползли вправо.

– Помни о своем нагрудном кармане, – ласково посоветовала Ли, подавляя нервную дрожь. – Я за тобой слежу. Попытку выпасть из сектора моего наблюдения расцениваю как провокацию. Делай, как я сказала, – и все будет тип-топ…

…Улюм сидел в одной из комнат административного здания завода железобетонных конструкций, пил кофе из термоса и любовался в бинокль на токсичный бокс. Комната располагалась на четвертом этаже – именно в ней провела несколько ночей Ли, разрабатывая предстоящую акцию. Никаких надуманных совпадений: Улюм – опытный боец – чисто интуитивно выбрал наиболее удобное место для своего НП, побродив днем на подступах к объекту и не обнаружив ничего более подходящего.

Из окна, у которого расположился Улюм, прекрасно просматривалась тыльная сторона фармацевтического комбината Толхаева.

Положив бинокль на подоконник, Улюм выглянул наружу – показалось, что мглистое небо на востоке начало слегка бледнеть. Включил фонарик, глянул на часы – стрелки золотого «Ролекса» показывали половину пятого.

– Циркуляр, – скомандовал Улюм, нажав тангенту «Мотороллы», торчавшей из нагрудного кармана камуфляжа.

– Второй – норма.

– Третий – норма.

– Четвертый – норма…

Три засадные группы, расположившиеся этажом ниже, доложили, что изменений в секторах наблюдения нет. Улюм пожал плечами: напрасно Саранов так волновался. Он позвонил с полчаса назад, сообщил, что курьера тормознули на въезде в промзону невесть откуда взявшиеся люди Коша, обыскали, расспросили о цели поездки и отпустили. Но – вне всякого сомнения – этот неприятный инцидент непременно нужно считать предостережением.

– Вы уж там не спите! – попросил Саранов. – Ты смотри, что творится: слетелись стервятники…

Улюм не разделял опасений Саранова. То обстоятельство, что люди Кошеля за каким-то чертом сидят на окраине промзоны, ровным счетом ничего не значит – у них свои дела, никто в них не лезет. Территория нейтральная – могут гулять сколько влезет. Обшмонали курьера? Тоже не довод – курьер мог поехать по любой другой дороге, ведущей в промзону. То, что он напоролся на пацанов Вора, – чистая случайность. И еще – наверняка, если бы курьер сказал, что он является человеком Второго альянса, его бы никто не тронул. Но у курьера легенда – эксперт лаборатории. Простой смертный эксперт – никакой «крыши». Без ствола. Без бабок. Такого кто угодно может обшмонать…

Без пятнадцати пять к запасным воротам подъехал «рафик» лаборатории, коротко посигналил три раза. Улюм стряхнул сонное оцепенение, скомандовал по радиостанции: «Всем смотреть!» – и приложился к биноклю.

Один из охранников нажал на кнопку на стене сторожки – ворота поползли в сторону. «Рафик» въехал на хорошо освещенный участок двора перед боксом. Ворота встали на место. Из машины вышел курьер – Улюм прекрасно знал этого человека, потому не счел нужным рассматривать как следует. Курьер поздоровался с охранниками, взял трубку телефона, висящего в нише на стене сторожки, пообщался с начальником смены охранников. Повесил трубку, махнул охранникам – отпирайте, мол, сам полез в салон «рафика» – переодеваться. Охранники пошли к дверям бокса, принялись распаковывать многочисленные запоры, отпирать замки. Все как обычно, никаких отклонений. Нет, зря Саранов волновался. Если этим дебилам взбредет в голову позариться на «левый банк», три засадные группы по четыре ствола каждая положат целый взвод на прекрасно освещенном пятачке перед боксом – и не более чем за полминуты…

…Пока курьер общался с охранниками, Ли облачилась в мешковатый защитный комбинезон и разобралась в устройстве изолирующего противогаза. Сейчас ей не давала покоя одна деталь, предусмотреть которую было весьма сложно. В противогазе невозможно разглядеть лицо – это плюс. Но несоответствие фигур… При одинаковом росте курьер был раза в три толще ее – несмотря на то, что комбинезон скрадывает очертания фигуры, взыскательный взор сразу обнаружит подмену. Это обстоятельство могло свести на нет результат многодневной кропотливой работы.

– Будет очень обидно, мальчики, если вы проявите бдительность, – пробормотала Ли, поудобнее размещая сумку на животе и проверяя, как входит рука в разрез не до конца застегнутой «молнии» на комбинезоне. – Придется мочить сразу…

Толстый закончил болтать, махнул рукой охранникам и пошел к «рафику». Ли присела в стороне от двери, сунула руку в разрез «молнии» и, нащупав рукоять «беретты», начала медленно стравливать воздух сквозь плотно сжатые губы.

– Я все сделал, как ты сказала, – прошептал курьер, забираясь в салон и задвигая за собой дверь, – все путем… Слушай, а от хлороформа не бывает побочных последствий? Меня как-то того… не травили ни разу.

– И я не буду, – выдохнула Ли, выдергивая из-под комбинезона «беретту». – Спасибо, толстый, – не знаю, что бы я без тебя делала…

Курьер даже не успел по-настоящему испугаться – Ли отодвинулась в глубь салона, прицелилась в голову жертвы и нажала на спусковой крючок.

Пук! – Курьер плюхнулся задницей на скамейку и стал медленно заваливаться вбок – Ли слегка поддержала его, стараясь избежать лишнего шума. Не удовольствовавшись тусклым светом, проникающим в салон через проем в перегородке, она включила фонарик и придирчиво осмотрела свой наряд. Стряхнув несколько капель крови, попавших на колено, сунула пистолет в плечевую кобуру, подхватила пузатый железный кейс с крестом на боку и вышла наружу.

Охранники не сочли нужным проявлять бдительность – к тому моменту, когда Ли приблизилась к боксу, они как раз раскрутили винтовую задвижку и распахнули небольшую дверку, вмонтированную в одну из створок ворот. Ли по-хозяйски переступила высокий порожек, потянула за собой дверку и защелкнула массивную задвижку.

– Фу, пронесло…

Просторное помещение бокса было залито безжизненным светом галогенных ламп, висевших под потолком. Ровные ряды стеллажей с двухкубовыми контейнерами – если толстый соврал, придется колупаться до рассвета.

Ли быстро подошла к восьмому стеллажу справа от входа, обнаружила на второй снизу полке контейнер с цифрами 3710, сорвала пломбу и с трудом вытащила крышку из пазов.

– Черт! – невольно вырвалось у нее. Пренебрегая мерами безопасности. Ли сорвала противогаз, жадно вдохнула затхлый воздух хранилища, опять буркнула:

– Черт… – и задумалась.

Контейнер был наполовину забит пачками купюр различного достоинства: в основном сотнями и полтинниками, хотя попадались частые вкрапления пачек с пятисотенными.

– Неужели нельзя было все на них поменять? – обиженно пробормотала Ли. – Как я это тащить буду?!

Действительно, тащить почти кубометр довольно плотно упакованных бумажек – дело трудоемкое даже для двух здоровенных мужиков, что уж говорить о даме.