– Вот про «семибоярщину» ты реально зря. – Муравьёв так воткнул вилку в квашеный помидор, что сок забрызгал столешницу. – Они ж типа предателями считаются.[43]

– Ой, да ладно! – отмахнулся Антипов. – Ты словно японец какой, а не житель Руси великой. У нас постоянно в учебниках – сначала герой, потом предатель, после опять герой. Ты вспомни бой Пересвета и Челубея на Куликовом поле. Сперва в имперских учебниках писали, что Пересвет прекрасен и благороден, далее объясняли – Челубей прекрасен и благороден чуточку меньше, но тоже за свою Родину сражался. Теперь учёные сходятся во мнении, что оба отличные ребята, а в их гибели виноват Запад. – Он стянул с головы колпак и с ненавистью повертел его в руках. – Вот для чего это? Народ как с ума посходил. Красные банты, гвоздики, лажа фригийская. Те же самые люди, что вчера клялись государю в верности, теперь показывают себя завзятыми республиканцами. Боже, да ещё два дня назад государев рейтинг девяносто процентов составлял, а сегодня и трёх монархистов в городе днём с огнём не найдёшь!

– А когда у нас иначе было? – удивился Муравьёв. – Тут даже лейб-гвардия предъявит доказательства: мол, они с детского сада читали мемуары декабристов, переводили интервью Керенского и готовили втайне бунт с требованием Конституции. Хотя, собственно, я так и думал – ежели чего, в защиту царя ни одна собака не выступит. Они клянутся ему в любви, но умирать за него никто не хочет, уже в Грецию на пляж тур куплен, отпускной сезон же. Не, я императора люблю. Но у меня ощущение, что он давно от действительности оторвался. Как гуляй-ящик включу, там по всем каналам блокбастер про супергероя – государь зашёл в клетку к разъярённому дикому слону, государь взмыл ввысь с грифами и летучими белками, государь в батискафе нырнул на дно Чёрного моря, и сам Ктулху поддержал царственные начинания по объединению Руси. И ничем больше не интересуется. Знаешь, что я думаю? Он небось про революцию и не знает. Манифест подделали, Шкуро и раньше от царского имени указы подписывал, не впервой. Газет царь-батюшка не читает, радио не слушает, кино смотреть не изволит – один Квасов к нему заходит с отредактированной информацией, дабы монаршую особу не огорчить. Пару улиц вокруг Кремля можно оставить с царскими портретами, и государь даже не заметит, что власть-то сменилась.

У столика возник половой, воплощённая услужливость и расторопность:

– Чего-с ещё желаете, господа хорошие? С радостью угостим вас жаренными на сковороде колбасками, да в капусточке, по-дрезденски квашенной-с…

– Не, братец, – решительно остановил порыв трактирного слуги Антипов. – Здесь уж от греха не знаешь, куда и деваться. Поешь колбасок, так с ходу в роялисты либо немчины запишут. С другой стороны, чёрт знает, чего брать – русскую кухню иль французскую, какие идеи сейчас верх возьмут, чтоб попатриотичнее… Ты вот что… притарань-ка нам устриц свежих из Бретани, а к ним натри хрену побольше… пирогов тащи с визигой и блюдо лягушачьих лапок провансаль… ну и хамбургер тож сообрази, и не совсем мериканский, а шоб булочка, но внутрь лососины не пожалей, да помалосольнее…

– Нельзя, – с огорчением остановил друга Муравьёв. – Лососину ж финны едят.

– А, ну да, – спохватился Антипов. – Тогда в хамбургер селёдочки да картошки рассыпчатой нарисуй. Ну и багет туда ж, пополам с чёрным хлебушком. Уяснил?

– Так точно-с, ваше благородие! – сказал половой и унёсся на кухню.

Друзья разлили в резные кружки остатки «Джемисона».

– И что же дальше случится? – задумался Муравьёв.

– Да банально, – выдохнул пары виски Антипов. – Ты французскую историю читал? Сначала там была одна революция, когда короля Людовика нашинковали. Потом сместили тех, кто его разделал. Затем и этих тоже, да ещё и головы им на гильотине порубили. Дальше, кажись, по-новой два переворота, я уже сбился. Ну, а завершилось коронацией Наполеона, на всё про всё пятнадцать годков ушло. Только тут не французское бланманже, а Расея-матушка. У нас такое и за неделю может произойти. Сам знаешь, на Руси от политика ждут чуда. Чтобы вступил в должность, а завтра жизнь как в Швеции, и до послезавтра ждать несогласны – порвут в лоскуты. Не приживётся у нас Учредительное собрание, точно тебе говорю. И президент не приживётся, чай, не североамериканцы. Через пару лет народ хором взвоет: государя хотим! Сейчас Сеньку Карнавального освободили из-под ареста, он показательно в «Яръ» поехал, сидит там, осетрину трескает и в интервью жалуется: отощал, с неделю икры не видал. Топоровский прилетел, на коленях от метро к храму Христа Спасителя прополз, бородищей мостовую подметал. В храме икону целовал, божился жизнь положить за православие, хотя масон.

– А Запад чё? – моргнул Муравьёв, нехотя отрываясь от ветчины.

– А чё ему? – флегматично отозвался Антипов. – Они, наивные, думают, что мы и цены на мёд разом снизим, и аэропланы из Алавистана отзовём, и Гельсингфорс на блюдечке финнам притащим. Да щас. Нам без внешнего врага никак, иначе мы друг другу морду бить начинаем. Печенеги, монголы, поляки, турки, французы, немчура… Не, брат, без Запада не обойтись. Хотя лично я вот совершенно не против масонов. Очень удобный народец. Сидят где-то в тёмных подвалах, пакостят помаленьку. Дали б мне волю, я бы на государственном жалованье специально отряд масонов держал, ибо знаешь, это вечное, а североамериканцы там всякие, цээру, французы и фрицы – суть преходящее.

Половой, сноровисто оперируя тарелками, расставил хамбургер, устриц, лягушек и багет.

Муравьёв перекрестился и от души обмакнул устрицу в хрен.

– А ты знаешь, есть можно, – сказал он, с усилием прожёвывая плоть морского создания. – То бишь, если либералы победят на выборах в Учредительное, приноровимся. Главное, чтобы прокитайская партия не выиграла, иначе у меня сил не хватит тараканов жрать.

– Придётся, – потянулся за хамбургером Антипов. – Ты ж знаешь, батюшка, мы с тобой люди служивые. Прикажут, так похрумкаем, горчички сверху намажем да похвалим. Ещё и привыкнем, и даже обходиться без тараканов в обед не сможем.

– Оставят ли нас на службе? – вздохнул Муравьёв и обречённо наколол на вилку лягушку.

– Интересно, а кого назначат? – удивился Антипов. – Да я тебя умоляю! Абреки с Кавказа никуда не денутся. Жульё так и будет фальшивый мёд сахаром бодяжить. Скоро появятся недовольные новой властью, их понадобится с улиц убирать – и как ты думаешь, кто этим займётся? Отряд кроликов из Мордокниги? Не, полиция во фригийских колпаках. Раньше мы во имя его императорского величества демонстрантам по роже стучали, а теперь – за-ради свободы. Лозунги разные, а синяки будут те же. Кто им водомёты включит, слезоточивый газ правильно распылит, наручники защёлкнет? Я тебя умоляю… Разве мы реакционеры какие-нибудь? Что ты, голубчик, да мы красавцы! Мы очень даже. Плюнь на лягушатину энту, отведай пирога с визигой – патриотизм сейчас в тренде.