– А какая в этом твоя роль?

– Да никакой. Меня ваша жизнь никак не интересует. А если будете мешать, то она вообще перестанет меня беспокоить. Я всю вашу историю жизни на Земле пытаюсь объяснить вам простую идею – у вас есть способность творить, чего я при вашем создании не предусматривал. Но вы же изо всех сил пытаетесь вытравить в себе это свойство. Хотя именно оно и обеспечивает жизнь всего разумного. А необходимое для жизни беречь нужно.

– Подожди, я не совсем понял, что значит «если будете мешать, то она вообще перестанет меня беспокоить»? Я что-то не уловил в этом никакого смысла.

– А ты не уловил ничего по причине того, что ты обычный человек, Владислав, и слышишь и понимаешь только одного себя. Я вообще то и задумывал вас как отдельные организмы, исключительно для решения узких задач по созданию искусственных возвышенностей, но отдельные особи людей не очень хотели работать, и решили уподобить себя моим представителям, чтобы управлять остальными. Но управлять они решили только в своих личных целях, а не для решения каких-нибудь дел, имеющих отношение ко всем остальным. Да проще говоря, обезьяна – существо ленивое и хитрое. Вот и пересилили эти природные атавизмы в их поведении. В стаях выявились вожаки, и обманом принудили других выполнять свою работу. А как же – «помазанники божьи»! Внушили остальным, что их мои фантомы выделили из общей массы, что они «избранные». И ведь все поверили! Но результаты управления этих «избранных» постоянно заводят людей в тупик, и наша деятельность по возобновлению естественных энергетических потерь из-за этого начинает страдать. А мы вас не для этого вывели. Поэтому время от времени приходиться «наводить порядок». Ты историю моих дел давно последний раз читал?

– Это какую ещё историю? О чём ты?

– Я имею в виду Библию вашу. Ты перечитай. Когда будешь читать, учитывай моё присутствие. Ты теперь многое знаешь. Может и намеренные искажения заметишь. Так вот, я про кибернетику договорю:

– Все ваши исследования и труды по развитию и созданию искусственного разума не приведут ни к чему толковому, и не улучшат в итоге жизнь человека. Самое вероятное, что у вас получится – создать новую, более совершенную дубину, которую можно будет приспособить для убийства. А музыканты на Острове Возвращения спасают всех живущих на Земле. Если вам будет угодно, вы можете обвинить Силу в меркантильном подходе к сохранению тайны Нгоута, но не забывайте – существование Зачарованных Земель – это сохранение вашей жизни. А мне совершенно безразлично, понимаете вы это, или нет. Я есть всегда, вне зависимости от желаний глупых людей. Человек всю историю своей жизни старается доказать окружающему миру, что он тут главный, не задумываясь, что миру то всё равно. Люди так беспокоятся о сохранении этой иллюзии, что не замечают происходящего у них под носом.

– А это о чём? Может откроешь тайну?

– Я об этой весёлой парочке – твой знакомый Питер, и его любимый зверёк.

– Чем же они должны быть интересны?

– Питер, – ключевая фигура в этой истории. Это же совершенно невероятно, как ему удалось с первого захода осуществить перемещение в пространстве. Нгоупоки, к примеру, должны были прожить целую жизнь со всеми её «прелестями», полностью выработав ресурс своего биомеханизма, и только тогда получали возможность вернуться в лоно общего разума. А этот мальчишка просто по своему желанию вприпрыжку бегает туда-сюда вместе со своим физическим телом по пространству. Глядишь, так и по времени научится шастать! И кролик с ним! Вам что, это никак не заметно? Вы хотя бы обратили внимание, что он очень сильно изменился, похоже начинает осознавать свою особенность. Мне то всё равно, а вот вам это явление должно быть очень интересным, во что он со временем изменится. Да вот он и сам сюда идёт, посмотри:

Я оглянулся – со стороны холма, по тропинке в нашу сторону двигался Питер. Шёл спокойно, но было заметно, что он постоянно смотрит себе под ноги. Ну конечно же, я сразу заметил того, о ком подумал, увидев Пита – Банни! Маленький белый комочек суетливо пытался находится рядом со своим подопечным, и всё время попадал на линию его шага, отчего тот замирал, и держал ногу приподнятой, чтоб не наступить на своего мелкого спутника. На их продвижение вперёд нельзя было смотреть без улыбки – эти двое неустанно заботились друг о друге. Я помахал им рукой. Питер заметил это, поприветствовав меня также.

Тут на пересечении тропинки с проходящей дорогой появился силуэт человека. Он двигался навстречу этой парочке с непостижимым искажением в движениях – то изламывался коленями в обратную сторону, то начинал беспорядочно размахивать руками. Его силуэт был неестественно тонким – как очень сильно худой, и одет он был, по всей видимости, в обтягивающий костюм чёрного цвета. Его резкие, неровные движения приковали моё внимание. Питер остановился, очевидно, тоже заметив что-то странное, и, наверное, решил его пропустить. Через мгновение они поравнялись, и в этот момент силуэт человека в чёрном, теперь больше похожий на плоскую вырезку из бумаги того же цвета, резкими движением схватил Питера за горло, и начал что-то забивать ему в живот правой рукой, совершая быстрые круговые движения, не отпуская хватку левой. Дикий, нечеловеческий крик боли разнёсся вокруг – Пит рухнул на колени, согнулся в поясе и упал, головой уткнувшись в землю, издавая короткие вскрики: «Оу, Оу, Оу» – только так его организм мог теперь выразить нестерпимую муку. В этот момент Банни, зарычав, вгрызся фантому в ногу, и рвал её на мелкие кусочки. Тот отреагировал на нападение обезумевшего зверька коротким, резким движением своей загнутой стопы, отчего белый комочек взлетел вверх, и в момент его падения махнул левой кистью по тельцу падающего отчаянного героя. Всё произошло мгновенно, за несколько секунд. Я в несколько прыжков переместился к месту трагедии, на ходу выхватив из кармана свой походный нож, но всё было уже кончено. Изо рта Питера раздавались бульканье и клёкот связок. Тип в чёрном искромсал ему всю брюшину и правую часть груди. Сердце ещё работало, понемногу выталкивая кровь. Кровью уже залило всё вокруг. Очевидно, что боль он испытывал нестерпимую. Говорить мальчик не мог, и только смотрел на меня дико расширенными глазами. Его верного дружка Банни эта тощая вырезка из чёрного пространства рассекла ровно по позвоночнику, также оставив