— Зоя, мы хотим тебя, — начал Ален, но сбился от моего злющего взгляда.

— Ален хочет сказать, что мы боимся причинить вред ребенку и тебе.

— Вы издеваетесь? — прикрыла на секунду глаза, прежде чем осмотреть виноватые лица.

Они серьезно. Вот черт!

— Это глупо. Сексом можно заниматься до восьми месяцев, — подумав, добавила, — минимум.

— Да, мы знаем, врач нас проконсультировал.

— Какой хороший врач, — просила. — Так в чем проблема?

— Мы боимся, и не прикоснемся к тебе, пока ты не родишь.

— Если это шутка, то мне не смешно.

— Зоя, секса не будет, — серьезно произнес Ален.

— А у вас? — приподняла бровь, надеясь хоть посмотреть на распутства, возможно хоть вибратором себя поласкаю.

Фантазия пошла в разнос, киска сжалась.

— Нет, секса между нами не будет, мы не сможем быть с друг другом, зная, что ты не удовлетворена.

— Ах, так, значит, — скрестила руки на груди, отойдя на шаг от упрямых мужчин.

Надо же было вбить себе в башку такое!

— Я не понимаю, почему ты недовольна сейчас, — нахмурился Марк.

— У меня гормоны бушуют. Я не сексом заняться хочу, не любовью. Я трахаться хочу, много и с удовольствием, а вы как идиоты, — выдохнула, видя, как мужчины обиделись. — Делайте, что хотите, но не удивляйтесь тому, что спать с сегодняшнего дня я буду не с вами, а с вибраторами.

Хлопнув дверью, ушла к себе, надеясь, что упрямцы передумают.

Не передумали, даже спать стали в гостиной и бегать принимать холодный душ от моих стонов.

Надолго меня не хватило, я же их люблю, поэтому коробка с вибраторами перекочевала в шкаф, в самый дальний угол, а коты вернулись в спальню, где нежно обнимали меня перед сном и болтали с малышом, целуя животик.

Всю накопившуюся страсть направила на работу, даже полегчало немного, пока и здесь все не накрылось.

За месяц работы мой отдел перевыполнил план, но коммерческий все равно перестраховался и сдал меня старикам. А те не поленились приковылять ко мне и устроить скандал.

Как они только меня ни обзывали: и проститукой, и шалавой, и дешовкой, и пустышкой, и охотницей за деньгами двух геев.

Это был не ад, а адище. Сгорать со стыда, когда весь отдел слышит их. Каждое слово отозвалось болью в груди. Раньше Попкович могла поставить их на место и уйти, а сейчас даже сдвинуться с места не смогла. Склонив голову, плакала, кусая губы, чтобы не услышали всхлипы.

Марк, залетевший в этот момент в отдел, увидев мое состояние, так разозлился, что Алену пришлось удерживать, чтобы он не ударил своих родных дедов.

— Засуньте себе в жопу свою драгоценную компанию! Больше ноги моей семьи здесь не будет! — отрезал рыжий и, взяв меня на руки, вынес сначала из отдела, а потом и из компании.

— Оставаться без работы, когда до родов четыре месяца, не самое верное решение, — робко произнесла в машине, когда мужчины, эмоционально переговариваясь, везли меня к врачу на осмотр.

Видите ли, вдруг у меня будет эмоциональный срыв? Любимые параноики.

— У нас есть свой собственный бизнес, родная, — отрывисто произнес Марк, сжимая руль.

— Мой брат руководил им, пока мы здесь искали жену, — просиял Ален, повернувшись ко мне.

— А что за бизнес? — осторожно спросила.

— Мы владеем сетью, включающую в себя кафе здорового питания и магазины с полезными продуктам.

— Это успокаивает, — отозвалась, переварив полученную информацию.

— После родов ты сможешь у нас работать, твой талант к продажам нам пригодится, — улыбнулся Марк.

— А разве ваш бизнес в России?

— Нет, не в России, — осторожно ответил Ален.

— А это означает, что мы…

— Да, мы хотели с тобой обсудить это после родов, но я больше не вижу причин оставаться здесь, — сказал Марк, поглядывая на меня в зеркало заднего вида.

— Понимаю, вся твоя семья здесь, подруги, — начал Ален.

— Я согласна, только у меня никакой визы нет и с языком проблемы, — ответила, посмотрев в окно.

В машине наступила тишина, мужчины, не ожидавшие моего быстрого согласия растерялись, но не надолго.

— Это не проблема. Все решим, — с энтузиазмом отозвался рыжик. — Тебе только нужно определиться, за кого первого из нас ты выйдешь замуж.

— Марк, ты такой романтичный, слов нет, — недовольно произнес Ален.

— Я не понимаю, вы же женаты.

— Мы хотим развестись, чтобы один из нас стал твоим мужем.

— А я за то, чтобы меняться через каждые два-три года. У нас будет столько свадеб, — с восторгом предложил Алён, и мы, не сговариваясь с Марком, поморщились.

Брюнетик, заметив нашу реакцию, надулся.

— Думаю, что я выберу первого мужа Аленом, — сказала, хитро переглянувшись с рыжиком. — Согласен стать главным мужем в моем гареме?

— Согласен, если моя Госпожа не будет пополнять свой гарем, — расцвел Ален.

Закатила глаза.

— Мне вас хватает, уж поверьте, с лихвой, — и тише добавила, — хоть вы и не удовлетворяете меня.

— Я рад, что тебе нас достаточно, — улыбнулся рыжик. — Что касается удовлетворения, то мы можем пересмотреть свои взгляды, правда, Ален?

— Не смотри на меня так, я сам хотел поднимать белый флаг, — отозвался мой будущий муж.

— Срочно разворачивайся, едем домой! Пока вы не передумали.

— Зоя, — нахмурился Марк.

— Рыжик, не доводи, иначе я трахну тебя в машине.

Марк сглотнул, подарив через зеркало голодный взгляд.

— Я бы на это посмотрел, — хрипло проговорил Ален.

Уже через пару минут Марк развернулся, и мы помчались домой, где, оголодавшие друг по другу, занялись лучшим сексом в моей жизни.

Наша семейная жизнь с Аленом продлилась долгих и счастливых пять лет, и теперь настала очередь Марка стать первым мужем. Казалось, чего волноваться и дрожать, как лист на ветру. Но я не могла без волнения произносить клятву, без слез счастья смотреть в сияющие изумруды. Все было, как в первый раз, наш первый раз. Мой рыжик, хоть и храбрился, но так же взволнованно смотрел на меня, даже после церемонии, когда мы сидели за столом, выслушивая веселые пожелания семейства, не упустившего случая постебаться над нашими причудами.

— Люблю тебя, — шептал рыжик мне на ухо, хоть и рядом сидел Ален, при котором обычно он признавался любви нам обоим.

Но наш брюнетик не обижался, сегодня он согласен играть вторую роль и развлекать наших детей, пока мы наслаждаемся друг другом.