– Наверное, поэтому вы расстаетесь с Эрлом?

– Эрл хороший парень, лучшего нельзя и пожелать. Но ему и так достается с Сэнди. Нет нужды прибавлять ему лишних хлопот.

– Хороший парень не стал бы считать это обузой.

Она поглядела на него.

– Кэсси никогда не считала обузой тебя. Надеюсь, ты это понимаешь.

Декер отвел глаза, скользя взглядом по полю, где он, бывало, носился как ветер, разметывая соперников словно камешки под одобрительные крики болельщиков, – нормальный пацан с чуточку даже ненормальным спортивным талантом. То было счастливейшее время его жизни, сошедшее к нулю на шкале счастья к тому времени, как он сделался мужем и отцом.

– Я это знаю и помню, – вымолвил он. – Но не думаю, что тебе следует так легко отступаться от Эрла. «В болезни и в здравии» – это ведь не просто слова.

– «Пока смерть не разлучит нас…» Такие клятвы легко давать, когда ты молод, здоров, счастлив и влюблен, а впереди у тебя вся жизнь.

– Ты все еще любишь его?

– Что? – Она посмотрела слегка удивленно.

– Я вот все еще люблю Кэсси. И любить не перестану. Мне нет дела, что она мертва. Но Эрл-то не умер. Он существует, здесь и сейчас. Я бы отдал все, чтобы Кэсси была здесь. И ничто: ни ранняя деменция, ни что другое – не отбило бы меня у нее. Для меня любая секунда без нее была бы пустой тратой жизни.

Дождь лил уже в полную силу. Декер поднялся и пошел вниз по ступенькам.

Мэри Ланкастер следила за каждым его шагом.

– Что-то вид у тебя… Ты нормально спал?

Марс с Декером сидели за утренним кофе в «Резиденс Инн».

– Как младенец, – соврал Декер. Откинувшись на спинку стула, он принялся теребить бумажную салфетку. – К преступлению они готовились. Им надо было заполучить отпечаток, ДНК и подогнать пластину выключателя. Затем похитить Дэвида Каца, совершить сами убийства, оставить улики и скрыться с места преступления. Тут без четкого планирования не обойтись.

– Согласен.

– Так почему же они выбрали для преступления именно ту ночь? Это просто совпадение, что все сопоставимо по времени с единственно известным за долгое время телефонным разговором между Кацем и Ричардсом?

– Может, убийцы прознали о звонке другим способом. Во сколько он был сделан?

– В двенадцать десять.

– Ричардсу позвонили на работу?

– Ему звонили на сотовый, но исходя из времени это был…

Декер сел прямо, распахнув глаза.

– Что? – слегка встревожился Марс.

– Это был понедельник, в октябре.

– Ну и?

– Это был как раз День Колумба[25].

– Значит, праздник.

– Что означает две вещи: школы и банки были закрыты.

– А где на момент звонка находился Ричардс, если не в банке?

– Он вполне мог быть дома, – рассудил Декер.

– Со своими детьми. И женой. По-твоему, один из них мог что-то подслушать, а потом кому-то рассказать?

– Вполне возможно. Но в любом случае им приходилось действовать быстро. Посадить отпечаток на выключатель и отнести его к Ричардсам. Затем кто-то царапает руки Хокинсу и таким образом собирает его ДНК.

– И ты думаешь, что это была его дочь, Митци.

– Это бы объясняло, почему он молчал: ведь он знал, кто именно его оцарапал.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, – задумчиво произнес Марс. – Его жена лежала при смерти, и он не хотел, чтобы их дочь вляпалась в беду, даже если бы это стоило ему свободы.

Декер кивнул:

– Я уверен: когда придут результаты ДНК, под ногтями Эбигейл обнаружится еще и примесь ДНК Митци.

– Но с чего бы ей подставлять родного отца?

– Она была наркоманкой, половину времени под наксом. Ее можно было легко на это подбить.

– Но зачем кому-то понадобилось все это мутить, убивать Дэвида Каца и Дона Ричардса? И как это связано с визитом Каца в дом? Постой. А ты не думаешь, что те парни тоже были наркоманами?

– Насколько известно, мы не… – Декер осекся. – Хотя сын Ричардса, Фрэнки, был из их числа. Мы выяснили, что он занимался дилерством.

– Опять же в чем связь?

Декер прикрыл глаза и обратился к своему облаку. Через несколько секунд он покачал головой.

– Этого в материалах дела нет.

– Нет чего?

– Имени дилера Митци.

Нэтти с угрюмым видом сидел у себя за столом в помещении убойного отдела. Автономно здесь работали еще четыре детектива, включая Мэри Ланкастер.

Спустя секунду сюда ворвались Декер и Марс. Даже не поздоровавшись (Ланкастер встретила такое поведение вопросительным взглядом), он остановился перед Нэтти.

– Карл Стивенс, – сказал он.

– Чего?

– Дилер, снабжавший наркотой Фрэнки Ричардса.

Из-за своего стола вышла Мэри Ланкастер.

– Личность нам знакомая, но у него по тем убийствам было алиби. Мы проверяли.

– Ну и что, – резко сказал Декер.

– Что «что»? – огрызнулся Нэтти.

– Митци Хокинс он тоже снабжал?

Ланкастер с Нэтти переглянулись.

– Не знаю, – ответил Нэтти. – Давно все было. А что, это может иметь значение?

– Еще какое.

Нэтти вздохнул.

– Могу проверить. Хотя гарантий, что это где-то отражено, нет. Карл Стивенс продавал многим.

– А где он сейчас? – поинтересовался Марс.

– Как раз это сказать несложно, – ответила Ланкастер. – Сидит в «Трэвисе». Теперь это частная тюрьма. От десяти до двадцати лет за убийство второй степени. Укокошил одного парня на сделке с героином. Отбывает уже пять лет. Как раз я его туда и отправила.

– Ну-ка, ну-ка… «Трэвис»? – Декер оживился. – Это не там, откуда освободился Мерил Хокинс?

Нэтти сел за компьютер и побряцал клавишами. Добравшись до нужной страницы, он с удивлением поднял голову.

– Ух ты. И в самом деле.

– Они оба находились в общаке? – спросил Декер, имея в виду общую камеру.

– Не знаю. Хотя это обычное дело. Для разделения заключенных там даже нет места, все переполнено.

– Значит, в тюрьме они могли пересекаться, – сказала Ланкастер. – Ты как думаешь? – поглядела она на Декера.