пояс его брюк, высвободила из петли пуговицу и чуть дернула ткань, дразня.

Ее потряхивало от желания наконец перейти последнюю грань, разделявшую их с Денисом в настоящем. Она хотела всего и прямо сейчас. Страх, что ничего из сегодняшнего вечера могло не случиться, никуда не делся.

Страх перед будущим, счастью которого угрожало огромное множество еще не решенных проблем и конфликтов, уже прорастал в ней, вынуждая паниковать, пусть пока лишь отчасти осознанно. Катя отказывалась идти у него на поводу. Все получится. В этот раз у них с Денисом все получится.

Он, будто почувствовав, что она упорно старается о чем-то не думать, отвлекая, подхватил ее под бедра и приподнял. Вскрикнув от неожиданности, Катя засмеялась. Обхватила его ногами за талию, обняла руками за шею. Чувствовала себя не взрослой женщиной, а юной, окрыленной, без памяти влюбленной.

С Денисом всегда было так. Только с ним и было.

— Дурак, — запричитала она счастливо. — Я же не ожидала.

Он засмеялся, и Катя забыла, как дышать. Смотрела на него во все глаза и не могла насмотреться. Денис улыбался. По-настоящему улыбался. Она видела его таким счастливым и довольным впервые за последние пять с половиной лет.

— Что? — спросил он озадаченно, заметив ее пристальный взгляд.

— Ничего. — Катя покачала головой. — Просто… просто рада видеть тебя таким.

Денис смутился. Улыбнулся как мальчишка, прижал ее крепче и двинулся к выходу из кухни.

— Пойдем… — зашептал он ей на ухо, дыханием щекоча нежную кожу, а после целуя. — В спальню… — Поцелуй. — Нашу… — Поцелуй.

И Катя могла только твердить в ответ, задыхаясь от восторга:

— Да… — Вздох. — Да…

До спальни они добирались с переменным успехом. Останавливались у каждой стены, делая паузу на очередной поцелуй. Смеялись, улыбались, встречались долгими, проникновенными говорящими взглядами. Смелели в прикосновениях и желаниях, обретали прежнюю власть друг над другом и были ей только рады.

Кровати Катя и Денис достигли уже в полубеспамятном состоянии. Торопливо стягивали последнюю одежду друг с друга трясущимися руками, в чем-то признавались, опять не верили, что все происходит с ними по-настоящему, не во сне.

— Денис… — выдыхала она так, словно пыталась удостовериться в его реальности.

— Катя… — шептал он в ответ с благоговением в голосе.

Они были вместе. Наконец-то вместе.

Лицом к лицу. Глаза в глаза. Кожа к коже.

Катя задыхалась от нахлынувших чувств. Денис целовал ее шею, грудь, живот, спускался ниже. Влажные следы, оставленные его губами на ее коже, холодил прохладный воздух. Цепляясь за Дениса изо всех сил, Катя выгибалась под его ласками, задушено сипела, теряясь и забывая себя. Их переплетенные пальцы стали для нее единственной точкой опоры в накрывшей ее пелене неги и счастья.

Она забыла. Она все-таки немного забыла, каково это — быть с ним.

Кожа горела, глаза закрывались сами собой. Прокатившая по телу сильнее прежних волна удовольствия заставила Катю выгнуться на кровати. Голова Дениса была между ее ног, его пальцы — внутри, губы и язык — на клиторе.

Катя сходила с ума. Денис же только крепче держал ее за бедра, не позволяя ускользнуть он ставших запредельно ошарашивающими прикосновений. Она дрожала, стонала и, кажется, кричала, собирая под собой простыни. Воздуха не хватало. Тяжести тела Дениса на всем ее теле не хватало тоже, но он и с места не сдвинулся, пока Катя не провалилась на несколько минут за грань бытия.

Он не позволил ей отдышаться. Подтянувшись на руках, наконец, лег сверху, и Катя вздрогнула от новой волны теперь уже болезненного удовольствия. Кожа стала слишком чувствительной, но ее желанию впечататься в Дениса целиком и полностью это не мешало.

В его взгляде бушевала буря — та же, что Катя была уверена, он видит внутри ее глаз. Страсть, неверие, любовь, не угасшая еще мучительная тоска, которой мало всего: слов, чувств, тактильного контакта и времени.

— Люблю, — беспрестанно Катя выдыхала Денису в губы признания и не могла прекратить. — Люблю.

Он отвечал ей тем же. Словно они опять умудрились синхронизоваться во всем и сразу.

— Я подыхал без тебя, — Денис шептал зло, отрывисто, с острым отчаянием, от которого что-то рвалось в сердце. — Если бы… ты знала… как.

Катя могла только целовать его, чувствуя соль на губах. Надеясь, что его боль уйдет. Со временем, но уйдет.

Их общая тоска рождала жажду — потребность хотя бы лишь на чуточку заполнить эмоциональный и физический дефицит пяти лет. Катю подбрасывало на кровати с каждым проникновением Дениса в нее. Ей было так хорошо, что слезы снова и снова переполняли глаза. Ночь длилась одним бесконечным мгновением.

Денис и Катя уснули, не размыкая объятий.

Счастливые. Влюбленные. Возродившиеся.

КОНЕЦ