– Джей, Джей, принц Джей, – не слушая препирательств и не вникая в перипетии конфликта, мечтательно шептала юная жрица. Похоже, краткое, но эффектное явление белобрысого бога поразило ее в самое сердце, бьющееся теперь подобно маленькой птичке, безнадежно запутавшейся в силках. Светлая шевелюра, голубые глаза и худощавая фигура принца никак не шли из головы.

Выслушав Высшего вара и Мичжеля, Элия и Энтиор холодно кивнули, показывая, что извинения приняты, но несдержанный на язык юноша не прощен. Теперь лоулендцы смотрели куда угодно: на арку коридора, светильники-розы, обитые золотистой тканью стены, в темные окна, на гостей, но вар ист Трак временно, словно воспользовавшись заклинанием, сделался совершенно невидим. Провинившийся парень на своей шкуре испытал великое искусство вежливого игнорирования, в совершенстве освоенное членами королевской семьи и отработанное веками практики на тех немногих существах, которых нельзя было наказать иначе за нанесенное оскорбление. И пусть между Энтиором и Джеем никогда не было теплой дружеской симпатии, слишком различны были сферы влияния и характеры богов, но уж если оскорблять бога воров, то принц-вампир предпочитал делать это лично, не доверяя такое ответственное дело посторонним, тем более неопытным и неискусным в изощренном деле оскорбления юнцам.

«Теперь я не нахожу ничего удивительного в том, что вар Монистэль никак не может сбросить оковы долга и покинуть свое утомленное тело. С такими-то наследниками», – мысленно поделился с сестрой своими соображениями принц.

«Да уж, – согласилась принцесса и добавила: – Я тут, кстати, подумала о нашем отце. Думаю, он будет жить вечно».

«Почему?» – удивился бог.

«А на кого государство оставить?» – резонно вопросила Элия.

«Я могу сразу назвать несколько подходящих кандидатур, которым это давеча предлагали, – сориентировался вампир, метнув на сестру лукавый взгляд. – Но даже если они не устроят отца, вряд ли из-за этой мелочи он задержится на пороге, когда придет срок».

«Сам-то он, может, и не захочет, не спорю, а вот Источник…» – раздумчиво предположила Элия, завершая мысленный диалог фразой, открывающей простор для предположений.

– О, а это место я запомнила, за следующим поворотом двери в наши комнаты, – с некоторым облегчением вздохнула Магжа, кивнув в сторону арки, отделяющей западное крыло замка от центральной его части.

– Вы совершенно правы, вара, я поражен вашей наблюдательностью, – галантно согласился принц. – И поскольку, к сожалению, в нашем сопровождении больше нет нужды, позвольте распрощаться с вами. Надеемся завтра иметь удовольствие лицезреть вас в большой голубой гостиной на официальном обеде в честь приезда посольства. Достойные вары, жрица, прекрасной ночи!

– Если в том будет нужда, не стесняйтесь обращаться к нам, вары, в любое время дня и ночи! – одарила гостей формальным пожеланием и ослепительной улыбкой Элия, чуть задержав заинтересованный взгляд на Фарже. Строгий и «женато-верный» воин вздрогнул и поспешно отвернулся от соблазнительницы, против которой были бессильны и его клинки и заколки-ежи. Довольная собой принцесса подхватила брата под руку, и лоулендцы исчезли, телепортировавшись из коридора.

– Наконец-то, – роясь в карманах в поисках своего ключа-маячка от покоев, с облегчением фыркнул Мичжель, когда хозяева исчезли из коридора и жиотоважцы остались одни. – Я уж думал, они себе сейчас по мальчику и девочке на ночь выберут, а за остальными проследят, чтобы каждый в свою кроватку лег, и двери на запоры лично закроют.

– Если у тебя есть пара минут, мой мальчик, зайди в мои покои, – прервав очередной ехидный спич Мичжеля, с непреклонной мягкостью попросил полуэльф, кладя руку на плечо юноши. – Я хочу сказать тебе несколько слов.

– Конечно, дядюшка, – согласился парень, пользуясь привычно-родственным обращением к Высшему вару, который знал и наставлял парня буквально с пеленок, уделяя мальчику ничуть не меньше внимания, чем родители и настоящая тетка. Подозревая, что ничего приятного в покоях Монистэля его сегодня не ждет, юноша попрощался с дамами:

– Ижи, Магжа, пусть сладкие сны навеет вам Кристалл!

– Сладких снов в свете Авитрегона, Мич, – откликнулась все еще витающая где-то в облаках жрица только после того, как за парнем закрылась дверь.

– Красиво у тебя тут, дядюшка. Глаз отдыхает и душу успокаивает, – пройдясь по гостиной Монистэля, небрежным тоном заявил Мичжель, полюбовавшись мило журчащим фонтанчиком-ручейком и зелеными плетями гигантской кимврасы.

– Да, Лоуленд позаботился о том, чтобы мы могли расположиться с наибольшим удобством, ни в чем не чувствуя ни нужды, ни стеснения, – укоризненно согласился Высший вар, отвернувшись к окну. – Мы, явившиеся в роли просителей. И мне стыдно слышать, как ты оскорбляешь наших гостеприимных хозяев. Разве был дан повод?

– Дядюшка! – взмолился чуть покрасневший от неловкости Мич. – Я же одними губами шептал! Ну кто же виноват, что у них акустика в замке такая странная, и слух, как у остроушки?

– Мальчик мой! – Вар повернулся к Мичжелю и посмотрел на него с легкой тревогой. – Я знаю, что ты остроумен, но никогда еще твое остроумие не шло нам во вред. Разрядить меткой шуткой серьезную беседу одно, но гневить ею переменчивых богов Лоуленда? Что с тобой?

– Я и сам не пойму, вар, – задумался над своим поведением юноша, опустив руки. – Словно кто за язык тянет, и рад бы сдержаться, да не могу, с детства за собой такого не замечал. Наверное, этот принц Энтиор своим самодовольным совершенством меня просто из себя выводит, а уж Элии я и вовсе боюсь. Мало того, что красивая и умная стерва, так еще такое могущество. Стоит ей только пальцем шевельнуть, и все мужики у ног лягут, да и женщины, наверное, тоже.

– Зато тебя понимаю я, – неожиданно сочувственно улыбнулся Монистэль, похлопав юношу по плечу. – И как сразу не догадался. Ты еще так молод, талант растет и формируется, а остроумие – его непреложная часть. Лоуленд – Мир Узла – дал ему мощный приток силы. Но ты пока не в состоянии совладать с таким подарком, направить его себе на пользу. Вот и начал талант от переизбытка сил прорываться там, где не должен. Что ж, надеюсь, день-два, и это пройдет. Постарайся пока соблюдать максимальную осторожность, лучше всего, если не уверен в пристойности своих слов, в присутствии лоулендцев просто молчи, сохраняя доброжелательное выражение лица. Я хочу, чтобы после успешного выполнения нашей миссии в Жиотоваж меня сопровождал живой и здоровый, обретший новые силы вар Мичжель ист Трак, а не калека или труп. Как я буду смотреть в глаза Даличке? Она же меня со свету сживет, только для того, чтобы воскресить и сжить снова!

– Тетушка – грозная женщина, – согласился Мич, думая о том, что она сделает с племянником, если посольство Жиотоважа потерпит полный провал из-за не вовремя брошенных и показавшихся кому-нибудь из богов обидными слов ее родственника. Для Далички доводы о формировании таланта сильным аргументом не будут. Юноша поежился и торжественно сказал, не оставляя себе пути к отступлению: