результаты нужны здесь и сейчас.

– Свято место пусто не бывает… – процитировала я известную поговорку.

– Ещё и ты скоро в Москву уедешь, – убитым голосом продолжил кручиниться Иван Аркадьевич, – Альберта вон закроют, Тонька попала, Герих мы, считай, на пенсию выгнали, и вот кто остается? С кем работать?

– Подрастает молодежь, Иван Аркадьевич, – усмехнулась я, – нужно и им давать шанс. А то все места плотно позанимали старые кадры – Марлен Иванович, Швабра, Щука.

– Легко тебе говорить – молодежь, – проворчал шеф, – что-то я особо инициативных не вижу.

– Ну почему же? Хорошо пошла в рост Зоя Смирнова, её вполне можно уже на место Кашинской ставить…

– Чем тебе Кашинская опять не угодила?

– Мутная она, Иван Аркадьевич. Сами разве не видите?

– Да я-то вижу, но работу свою она знает и делает.

– Вот и Зоя знает и будет делать. Только, в отличие от Кашинской, на неё можно положиться, – парировала я.

– Подружайку свою продвигаешь? – хитро прищурился Карягин.

– А почему бы и нет? – усмехнулась я. – Она обучаемая и исполнительная. Сами знаете.

– Ладно. Я подумаю. – Шеф затушил сигарету.

Я смотрела на него и видела, как он осунулся и постарел. Эх, жену бы ему, надёжную, чтобы дома быт наладила, коллектив крепкий, спаянный – как бы проще жилось. И приятнее.

– Что так смотришь? – спросил шеф.

– Тяжело вам?

– Ох, Лида, а кому сейчас легко? – усмехнулся Иван Аркадьевич, правда невесело, – раз впрягся, значит нужно везти.

– Понимаю…

– Сама-то как?

– Да ничего, кручусь. Сессию вон сдаю, третью уже.

– Как это тебе удалось договориться?

– Да Леонид, мой хороший знакомый, позвонил, и там уж помогли договориться о разрешении.

– Мда, обещал я тебе помочь, но не сделал, – хитро хмыкнул Иван Аркадьевич, – но это не потому, что не мог, просто знаю, что только ты диплом о высшем образовании получишь – сразу упорхнёшь отсюда.

– Да я и так упорхну, Иван Аркадьевич, – сказала я, – жизнь же идёт дальше. Нужно искать своё место.

– Жалеть не будешь? – спросил он. – Тут у тебя уже всё есть, живи и радуйся. А ты всё чего-то хочешь, ищешь. А чего – и сама, небось, не знаешь.

– Жалеть буду. – Честно ответила я, – Но, если не воспользуюсь возможностью и останусь – ещё больше пожалею.

– Ну смотри, – проворчал шеф.

– И ещё, – сказала я, – я хочу Репетун в Москву забрать.

– А зачем она тебе там? – удивился Иван Аркадьевич. – Прям такой ценный кадр? Ты же знаешь, Лида, какая она.

– Вот поэтому, – вздохнула я, – её испорченная в молодые годы репутация не даёт ей ходу дальше. А ей ведь уже тесно на старой должности. А здесь расти некуда. Пропадёт же человек. Перегорит.

– Ладно, я подумаю, – кивнул Иван Аркадьевич.

Этот разговор был один из последних, когда мы вот так поговорили с ним по душам.

Я вышла от Ивана Аркадьевича в глубокой задумчивости. Всё-таки зёрнышко сомнения он во мне посеял. А если я действительно сейчас делаю большую ошибку? Да, с квартирами Леонид сказал, что поможет обменять. А ещё же тётьзинин несостоявшийся муж в Москве обитает. Нужно и к нему наведаться, а я всё никак не соберусь.

А с другой стороны – ну, предположим, останусь я тут, и что дальше? Буду продолжать сражаться с вздорными бабами-коллегами на работе, а дома воевать с родственниками? В этом должен быть смысл моей жизни?

Да нет, я же так быстро заскучаю. Мне уже становится скучно. Боюсь подумать, что будет дальше.

В Москве – Леонид. Он практически сделал мне предложение. Если я скажу «да» – мы поженимся. Хочу ли я этого? Вряд ли. Нет, я понимаю, что замуж надо бы, но как-то сердечко не ёкает.

Ладно, оставлю этот вопрос на потом.

Зато в Москве я смогу сделать прекрасную карьеру. Может быть, даже выйду если не на уровень Терешковой, то где-то рядом. Во всяком случае я свою нишу найду. Пусть не сразу, пусть не за год, но найду. Тем более высшее образование у меня вот-вот будет.

Стану большим начальником, помешаю распаду СССР и воспитаю будущего президента – Светку, как я видела по телевизору в будущем. От этой мысли я почему-то вспомнила Жорку, который не бросил меня там. Милого, родного Жорку. Настоящего. Сердце защемило.

Как мне его не хватает!

Тогда, после линейки на первое сентября, когда Жорка-десятиклассник нёс Светку и она звонила в колокольчик, я выбрала момент и подошла к нему. Якобы поблагодарить за Светку. Мы перекинулись парой слов и у меня аж отлегло – нет, не он. Точнее он, но не он. Не знаю, как объяснить. Мимолётные мимические движения, разрез глаз, взгляд – это был словно молодой брат-близнец моего Жорки, но не Жорка.

Сердце опять закололо от тоски.

Вечером дома Римма Марковна затеяла какое-то особое блюдо. Она хлопотала у плиты, весело напевая что-то себе под нос и не пускала нас со Светкой на кухню, поэтому я пошла к себе «учить уроки», Светка что-то рисовала у себя в комнате. В общем, все были заняты своими делами.

И тут раздался звонок в дверь.

Я пошла открывать, недоумевая, кто это бы мог быть. Почему-то подумала на Будяка, давно его не было. Но я ошиблась – на пороге стоял… Витёк. Несостоявшийся Лидочкин жених и муж Лариски.

Я воззрилась на него с удивлением – был он выбрит, чисто одет и при этом абсолютно трезв. Правда новый костюм сидел на нём, как на корове седло, да и рубашка была поглажена кое-как, символически, но тем не менее преображение было налицо. В руке он держал потрёпанный саквояж.

– Привет, – сказал он смущённо. – Я на минутку. Можно?

– Ну заходи, – удивилась я, – что-то случилось в деревне?

– Да нет. Я так… попрощаться зашёл.

– В каком смысле?

– Уезжаю я, Лида, – в его голосе проскользнули нотки гордости, – мы тогда с тобой поговорили, и я как прозрел. Понимаешь? Бросил пить, заработал немного деньжат, как ты советовала, купил билет и вот сейчас уезжаю.

– Куда?

– В Одессу, – его лицо расплылось в мечтательной улыбке, – пойду там хоть дворником, хоть сторожем. Работы не боюсь!

– А как же Лариска?

– Да ну её в пень! – отмахнулся он, – не могу я больше смотреть на неё. И сам пропадаю и ей нервы все вымотал. А там, может, жизнь по-другому повернется.

– А если не повернется?

– Тогда на Севера подамся, – хмыкнул он, – сама же говорила, Советский союз большой, где-нибудь и мне местечко найдётся.

– Лида. Кто это? – из кухни вышла Римма Марковна, – у нас гости?

– Здравствуйте, – скромно сказал Витёк.

– Да,