Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Никлас упрямо выставляет подбородок:
– Но как еще…
– Я надеялась на помощь Джейси.
Она поднимает глаза и глядит на меня:
– Что ты имеешь в виду?
Я нервно произношу:
– Мы могли бы усыпить его. Разве нет таких зелий, которые погружают человека в сон?
– Не знаю, Саския, не знаю. Провернуть это было бы труднее, чем кажется. Ты представляешь себе, какой бы случился переполох, если бы он вдруг осел на землю у всех на глазах?
Брэм качает головой:
– Это не единственная загвоздка – мы вообще не смогли бы подсунуть ему это зелье. Костоломов учат никогда не принимать ни еду, ни питье, когда они находятся при исполнении. Расмус не съест и не выпьет ничего, если он не видел, как это готовили. И особенно подозрительно он бы отнесся к тому, что предложили бы ему мы.
Джейси начинает грызть ноготь большого пальца.
– Если бы только я была сопряжена с магией смешивания не тех зелий, которых принимают внутрь, а тех, которые применяют наружно.
Мешальщики могут быть сопряжены с одним из трех подвидов магии: изготовлением зелий наружного применения, изготовлением зелий внутреннего применения и изготовлением зелий для производства взрывов. Джейси работает с зельями внутреннего применения, так что ее магия ограничена тем, что можно проглотить.
– Есть несколько способов применить сонное зелье, – продолжает Джейси, – и в нашем случае было бы легче использовать именно наружное средство – тогда Расмусу было бы невдомек, что у нас на уме. Но даже это не решило бы другую проблему – Расмус все равно мог бы рухнуть у всех на глазах.
Тэйлон присвистывает:
– Напомни мне как-нибудь, чтобы, имея дело с Мешальщиком, я никогда не затевал с ним ссор.
Джейси игриво тыкает его кулаком в плечо.
– Ты понял это только сейчас?
– А ты могла бы изготовить наружное средство? – спрашиваю ее я. – Ты знаешь, как надо это делать?
В комнате воцаряется молчание. Джейси подтягивает колени к груди. И, когда отвечает на мой вопрос, голос ее робок и тих:
– Наверное, могла бы, но не знаю, решусь ли я. После того что случилось с Дженсеном…
– Я бы не стала спрашивать, если бы это не было так важно.
Джейси опускает глаза и смотрит на свои колени. Пальцами рисует на них фигуры. Молчание становится тягостным.
– Не бери в голову, – говорю я. – Забудь.
Ее руки замирают. Она отрывает взгляд от своих колен и смотрит мне в глаза:
– На прошлой неделе мы узнали на учебном сеансе кое о чем интересном.
Я затаиваю дыхание и жду, когда она продолжит.
– О чем? – любопытствует Тэйлон.
– О дурманных зельях, которые не усыпляют, – отвечает Джейси. – Их часто применяют, когда Мешальщики работают с Врачевателями – их дают пациентам, чтобы снизить тревожность.
– Но каким образом это поможет нам решить проблему Расмуса? – осведомляюсь я.
– Дело в том, что эти средства действуют также и на память. – Она обхватывает свои ноги и кладет подбородок на колени. – Думаю, я сумела бы изготовить подобное зелье и сделать его таким, чтобы оно поглощалось через кожу. А после этого нам надо будет найти способ заставить Расмуса дотронуться до него.
– Джейси… – Но я не знаю, что ей сказать. Мне не по себе оттого, что я поставила ее в такое положение, однако я не могу заставить себя отказаться от ее предложения.
– Это не причинило бы ему вреда, – добавляет она.
Тесса неловко ерзает, сидя на краю своей кровати.
– И как же это будет работать?
– Нам надо будет придумать, как дать ему дозу этого зелья до того, как мы покинем Замок Слоновой Кости. Он не будет ничего помнить начиная с момента, когда зелье начнет действовать, и до тех пор, пока его эффект не сойдет на нет.
– Но он не потеряет сознания?
– Нет, он будет функционировать совершенно нормально. И сможет защитить Саскию, если возникнет такая нужда. Просто он ничего не будет помнить.
– Не знаю, как к этому отнестись, – говорит Тесса.
Джейси пожимает плечами:
– Мы сами вызвались помочь. Что еще мы можем сделать? Вежливо попросить Расмуса отойти в сторонку, чтобы Саския смогла выяснить, что именно замышляет человек, который хочет ее убить?
Брэм откашливается:
– Кстати, о том, чтобы защитить Саскию… раз нам предстоит вернуться в тот магазин, думаю, надо будет принять меры предосторожности. В прошлый раз мы вели себя слишком беспечно.
– Я подумал о том же, – соглашается Никлас. – Я мог бы изготовить для Тэйлона костяную флейту, если он сможет позаимствовать какую-нибудь птицу. Тогда у нас хотя бы появится возможность вести наблюдение.
– Это не проблема, – отвечает Тэйлон. – Я уже сумел завоевать привязанность половины птиц, которых мы используем для обучения, и наверняка смогу уговорить одну из них последовать за мной.
Пальцы Тессы сжимают мою руку.
– Я, разумеется, тоже готова тебе помочь, – говорит она, хотя не уточняет как. Мы все понимаем, что, если нам понадобится прибегнуть к умениям Тессы, это будет означать, что дела приняли скверный оборот.
– Хорошо, – подытоживает Брэм. – Отныне я буду носить с собой мешочек костей для ломания всякий раз, когда мы станем выходить за пределы Замка Слоновой Кости.
У меня становится тепло на сердце от их участия. От их готовности помочь. Я думаю, как мне было одиноко с тех пор, как я покинула Мидвуд. Мне казалось, что на свете у меня больше нет никого. Но теперь меня окружают люди, к которым я привязалась. Благодаря костяным играм нити наших жизней – наши надежды и наши страхи – переплелись и образовали единую ткань. Вот бы подобрать подходящее слово для того, что получилось в итоге, для того, что крепче дружбы. Глубже, чем сочувствие.
Это то, что я испытывала по отношению к матушке. И к бабуле. И тут я нахожу нужные слова.
Это чувство семьи.
Никлас вдруг подается вперед на своем стуле:
– Сас, что это за штука у тебя на руке?
Я опускаю глаза и вижу широкую серую полосу, обвивающую мою руку между локтем и запястьем. Мой взор перемещается на другую мою руку. Там проступила такая же метка. Тесса ахает:
– Они появились и у меня.
Теперь они есть у нас всех. И, когда мы становимся бок о бок, они словно образуют цепь, соединяющую нас.
* * *
На следующее утро, проснувшись, я обнаруживаю, что мой защитный амулет запутался в постельном белье. Должно быть, он каким-то образом свалился с моей шеи, пока я спала, что кажется мне дурным предзнаменованием, если учесть наши планы. Прежде чем выйти из комнаты вместе с Тессой, я делаю глубокий вдох, полная решимости не выдать себя. Расмус стоит, прислонившись к стене и сложив руки на груди, и, когда я открываю дверь, отрывает глаза от пола.