Она взяла со стола две бутылочки с приправой для салата.

– Базилик или чесночную?

– Обе, – предложила Зара. – Смешайте их, и все дела.

– Хорошо. Если получится гадость, будешь виновата!

Они оглянулись – в кухню вошла Флер.

– А, привет, – сказала Зара. – Джонни успел на поезд?

– Едва-едва. Чудом живы остались. Ламберт напился, выписывал такие зигзаги!

– Вот черт!.. – Зара покосилась на Джиллиан. – Я хотела сказать – ой, мамочки!

Джиллиан захлопотала вокруг Флер.

– Бедненькая! Вы садитесь! – Она нахмурила брови. – А ведь это уже не в первый раз. Ламберта судить надо!

– Давайте позвоним в полицию! – обрадовалась Зара.

– Лучше поставь чайник, – сказала Джиллиан, – и завари мамочке чайку покрепче.

– Нет, спасибо, – отказалась Флер. – Я, пожалуй, приму ванну.

– Примерь пару новых шляпок, – посоветовала Зара. – Это тебя подбодрит.

– Зара, прекрати! – Джиллиан обернулась к Флер. – А Ричард знает?

– Нет пока.

– Нужно ему рассказать.

– Расскажу, – пообещала Флер.

Она вышла в холл и начала подниматься по лестнице. Тут снизу раздался голос:

– Вот вы где! А я вас весь день ищу!

Флер оглянулась. Филиппа, красная, запыхавшаяся, бегом догоняла ее.

– Флер, нам надо поговорить! Мне столько нужно вам рассказать… – Она вытерла слезинку. – О нас с Ламбертом. Вы просто не представляете…

– Филиппа, – резким тоном перебила Флер, – не сейчас, дорогая. Я не в настроении. А если хотите знать почему, спросите своего мужа.

И не дав ей времени ответить, убежала наверх.

Филиппа потрясенно смотрела вслед. На глазах снова выступили слезы. Флер не хочет с ней разговаривать! Ее даже затошнило от горя и злости. Теперь у нее не осталось друзей; некому рассказать свою печальную историю. А все из-за Ламберта! Ламберт ухитрился обидеть еще и Флер. Он все испортил! Филиппа сжала кулаки, чувствуя, как бьется сердце. Ламберт сломал ей жизнь, а никто об этом не знает. Его необходимо наказать. Пусть все увидят, каков он на самом деле!

Полчаса спустя ужин был готов.

– Куда все подевались? – спросила Джиллиан, оторвавшись на минутку от плиты. – Где Филиппа?

– Я ее не видел, – ответил Энтони, откупоривая бутылку вина.

– А Ламберт?

– Кому он нужен? – фыркнула Зара. – Давайте уже есть.

– Я видел Филиппу в саду, – произнес Энтони. – Когда мы играли в бадминтон.

– Схожу за ней, – решила Джиллиан. – И скажите, пожалуйста, всем, что ужин на столе.

– Ладно.

Джиллиан ушла, а Энтони распахнул дверь кухни и завопил во все горло:

– Ужин готов! – Оглянулся на Зару и пожал плечами. – Если они не услышали, я не виноват.

Он налил себе бокал вина и отпил.

– Эй, а я? – возмутилась Зара. – Мне не нальешь?

Энтони удивился:

– Ты же не пьешь вина.

– Все когда-нибудь бывает в первый раз, – ответила Зара и схватила его стакан.

Она осторожно отхлебнула и наморщила нос.

– Наверное, к этому нужно привыкнуть. Пока я останусь верна диет-коле.

– Вроде в кладовке еще была…

Энтони посмотрел на Зару и поднялся на ноги.

– В холодильнике тоже есть, – хихикнула Зара.

Она встала и пошла за ним в кладовую. Энтони закрыл за собой дверь и обнял Зару. Тихо скрипнула дверь, к которой они прислонились; губы привычно встретились.

– Ты жутко сексуальная, – шепнул Энтони, когда они оторвались друг от друга.

– Ты тоже, – прошептала Зара.

Энтони, воодушевившись, осторожно провел рукой по ее спине.

– А от этого точно не бывает…

– Да точно, точно, – успокоила его Зара.

Ламберт услышал, как Энтони зовет всех к столу, и его прошиб пот. Надо торопиться. Успеть бы выскочить из кабинета, пока не начали искать.

Он отыскал стопку личной писчей бумаги Ричарда и старенькую пишущую машинку. На столе перед ним лежали реквизиты банковского счета и образец подписи. По идее, нетрудно состряпать письмо, подтверждающее намерение Ричарда сделать богатой свою дочь, а заодно и Ламберта.

Вроде проще простого, только в глазах все расплывается, мысли в голове ворочаются медленно и неуклюже, и все время отвлекает воспоминание о ногах Флер. Ламберт со злобой тыкал пальцем в клавиши, отчаянно ругаясь при каждой опечатке. Пять листов бумаги уже испорчено; он вырвал их из машинки и швырнул на пол. Кошмар какой-то!

Ламберт отхлебнул бренди и попытался собраться с мыслями. Всего-то и нужно – сосредоточиться, по-быстрому сварганить проклятое письмо и как ни в чем не бывало спуститься к ужину. А потом ждать звонка из Первого банка.

«Вы хотели гарантий? – скажет он удивленно. – Что же вы сразу не сказали? А как вам письмо-поручение от мистера Фавура?».

Тут они и заткнутся! Не станут же они сомневаться в словах Ричарда Фавура, черт побери?

– Сумму, – пробормотал он вслух, тщательно нацеливаясь на каждую клавишу. – В пять мил-ли-о-нов. Точка.

Пять миллионов. Черт, вот если бы это была правда, если бы на самом деле…

– Ламберт?

Ламберт вздрогнул и медленно поднял голову. У двери стоял Ричард и смотрел на него с подозрением.

– Что это ты здесь делаешь?

Джиллиан вышла в сад, мысленно перебирая картины будущей поездки в Египет. На душе было легко, и это придавало упругость походке, заставляло улыбаться самой себе и напевать. Подумать только – поездка в Египет с Элеонорой Форрестер… Не с кем-нибудь, а с Элеонорой Форрестер! Раньше Джиллиан машинально сказала бы «нет». А теперь она думала: почему, собственно, нет? Почему ей, в конце концов, не поехать в далекую экзотическую страну? Почему не составить компанию Элеоноре? Джиллиан представляла, как блуждает по песчаным тропинкам, как, замирая от восторга, любуется останками древ ней удивительной цивилизации. Ее греет солнце иного континента, вокруг звучит чужая, непонятная речь, на пестром уличном базаре она торгуется с продавцом сувениров…

Тут что-то хрустнуло под ногой, и Джиллиан очнулась. Посмотрела вниз – кто-то бросил на лужайке стеклянный флакончик.

– Так и пораниться можно! – вслух сказала Джиллиан, подбирая пузырек.

Бутылочка от аспирина – пустая. Наверное, кто-то случайно уронил ее в траву. И все-таки Джиллиан встревожилась и невольно ускорила шаги.