— Что? — Лиза обернулась к нему.

— Ничего! — прочеканил Павел и, сжав кулак, направился в ванную.

Часы пробили двенадцать. Корнилов сидел в кабинете и наслаждался приятным теплом, исходившем от затопленного камина. Огонь то вспыхивал, как перо жар птицы, то затихал. Откинувшись на спинку кресла, обитого китайским бархатом, Павел смотрел на языки пламени. В его голове вертелась единственная мысль о том, как заглушить дикое влечение к этой девице, которая была, так желанна и так опасна для него.

Мысли Павла неотступно возвращались к Лизе, с которой судьба свела его вновь. Еще после обеда, после того, как он умылся и переоделся с дороги, он старался более не заходить в их спальню. Одна только мысль о совместной жизни в одной комнате с Лизой вызывала в существе молодого человека такую чувственную бурю, что он боялся, сделать что-нибудь непредсказуемое. Поэтому, сейчас, он ждал, когда Лиза уснет.

Вздохнув, Павел посмотрел на большие каминные часы. Стрелки отражали половину первого ночи. Решив, что Лиза должно быть уже уснула, он встал с кресла и, взяв свечу, поднялся на второй этаж. Открыв дверь в спальню, он тихо вошел, предварительно потушив свечу и поставив ее на столик, стоявший у входа.

Комната озарялась лунным светом. Павел медленно приблизился к кровати. Лиза спала. Ее волосы разметались по подушке. Одеяло немного сползло, и Павел увидел ее ножку, обнаженную ступню вплоть до икры, которая не была укрыта. Он вспомнил, как два года назад на реке, он омывал ее ножки своими ладонями, лаская их и целуя ее бедра. Вспомнив, прежние страстные ощущения, он задрожал всем тело и его руки вмиг вспотели. В его нос неожиданно пробрался мягкий еле уловимый запах лаванды. Ее запах, который он помнил до сих пор. Все было так запутано, мучительно и невыносимо.

Неимоверным усилием воли, заставив себя отойти от кровати, Павел понял, что не сможет спать рядом с нею. Оглядевшись, он заметил чуть в стороне небольшое канапе. Быстро стянув рубашку, легкий сюртук и штаны, он остался лишь в одних коротких подштанниках. Укладываясь на мягкие цветные небольшие подушки, на канапе, он устало прикрыл глаза и, тут же, представил в своих мечтах, как он жадными поцелуями покрывает прелестное личико Лизы, сжимая ее головку в своих ладонях.

Париж. Особняк графини де Майи,

1815 год, Март, 10

— Это право смешно! — Корнилова разбудил мелодичный приятный голос Лизы, который раздался над ним. Открыв глаза, он уставился на нежное лицо молодой женщины с распущенными золотыми волосами. — И как вы умудрились спать на этом диванчике, когда даже я на нем не помещаюсь?

Павел нахмурился и попытался встать из неудобной позы. И едва не застонал, оттого, что все его члены тела не только не отдохнули, а неимоверно затекли от неестественной позы, в которой он спал на этом маленьком канапе. Полночи проворочавшись на нем, он уснул только под утро. Почти оттолкнув Лизу, Корнилов вскочил на ноги и быстро направился в ванную комнату, пытаясь исчезнуть с поля зрения этой невозможной девицы, которая видимо, не только решила свести его с ума, но и явно потешалась над ним.

Он влетел в ванную и прикрыл дверь. Ополоснув руки, он начал проворно намыливать свою шею. Лиза уже была рядом, проворно последовав за ним в ванную. Прикрыв дверь, она нервно выпалила:

— Неужели вы не понимаете, что просто смешны! Вы все провалите!

Она пламенным взором смотрела на мощную спину Павла и следила, как его мускулистые руки проворно намыливают шею и подмышки. Далее ее страстный взор прошелся по его натруженным бедрам, одетым только в короткие обтягивающие подштанники и затем по сильным длинным ногам. Мысли Лизы затрепетали от одного вида, почти обнаженного Корнилова и она судорожно сглотнула комок в горле. В этот миг он резко обернулся к ней и процедил:

— Дайте мне хоть спокойно умыться! Выйдете отсюда!

Лиза охнула, понимая, что она и впрямь ведет себя непристойно, разглядывая его прелести. Она вихрем вылетела из ванны. Прикрыв дверь, она начала нервно ходить по комнате перед ванной, думая о том, что если Корнилов и дальше будет так себя вести, то все прекрасно поймут, что они не муж и жена.

Появившись из ванной спустя четверть часа, Павел, тут же, наткнулся на Лизу, все так же одетую в ночную легкую сорочку. Это была какая-то чрезвычайно кокетливая вещь, с ажурными бретельками на ее прелестных плечах. Тонкая ткань собиралась под высокой грудью молодой женщины розовой тесьмой и опускалась легкими фалдами далее по ее стройным ногам. Взор молодого человека, быстро описал круг по соблазнительному стану Лизы и остановился на призывно выступающих полных выпуклостях. Ткань сорочки была так тонка, что пылкий взгляд молодого человека отчетливо отразил просвечивающую через сорочку нежную плоть молодой женщины. Судорожно сглотнув, Корнилов вперил в ее глаза злой взгляд и тихо процедил:

— Почему вы ходите передо мной в неглиже?! Имейте хоть немного стыда!

— Ох, просите, — Лиза охнула и прикрыла грудь руками. Она так разволновалась из-за его глупого поведения, которое могло провалить все их дело, что даже не задумалась, что вовсе не одета. Проворно устремившись к банкетке, она накинула на себя пеньюар, скрыв прелестное тело.

Павел уже залез в шкаф и начал разыскивать одежду. Когда молодая женщина обернулась, он уже был одет до пояса. Он проворно натянул на себя рубашку, когда Лиза встала за ним и тихо произнесла:

— Фи-фи видела, как вы спали на кушетке. Она заходила полчаса назад и мне почти силой пришлось выставить ее из спальни. Вы понимаете, что это значит?

— Нет, не понимаю, — прошипел Павел, оборачиваясь к ней и застегивая шелковую рубашку.

— Да, теперь, ваша тетка все поймет! — выпалила она. — Если, как сказал князь Горчаков, она невероятно хитра, она, немедля, сделает нужные выводы из того, что мы не спим в одной постели.

— Вы преувеличиваете, — сказал он нахмурившись.

— А я думаю, что она все поймет, если вы не прекратите вести себя, как мальчишка! — нервно заметила Лиза, непроизвольно, откинув светлую прядь густых волос за спину. Она видела, как взор Корнилова проследил за ее рукой, а его лицо стало мрачным. Уже тише она добавила. — Если вам так трудно играть роль влюбленного супруга, то хотя бы на миг вспомните лето двенадцатого года. Когда мы были близки. Вам будет легче играть эту роль.

— Зачем вы вспомнили про это? — глухо пролепетал Павел, опешив. Он отчетливо ощутил, как его сердце бешено забилось от одного только воспоминания о том времени. От близости этой пленительной феи, что стояла перед ним, сверкая своими яркими чарующими очами, страстное желание, тут же, охватило все его существо. Яростное дикое желание поцеловать ее в сладкие губки, ворвалось в сознание Корнилова и застало его врасплох.

— Тогда, я была желанна для вас. Вы были влюблены. И, нынче хотя бы в память о прошлых воспоминаниях, вы могли бы притвориться и сделать вид, что любите меня? Это пойдет на пользу нашему делу, — нравоучительно заметила Лиза, не замечая его напряжения.