НИКАКОГО ДАВЛЕНИЯ, ПРОСТО ЗНАЙТЕ, ЧТО Я ВАС ОБОЖАЮ! БУДЬТЕ СЧАСТЛИВЫ В ДЕНЬ СВЯТОГО ВАЛЕНТИНА.

С ЛЮБОВЬЮ, ДЖЕРРИ

Она собрала розы и вернулась в дом. Норма высунула голову из-за угла кухни:

— Малышка, твой друг не желает зайти? Милости просим.

— Нет, все в порядке. Он уехал. Вот цветы, нужны?

— Боже, красота какая! Поставлю их в вазу, пусть будут у тебя в комнате. Как мило с его стороны привезти тебе розы, правда? Он, похоже, очень хороший человек. — Норма, умирала от желания узнать, кто это был, но спрашивать не стала.

— Хороший, но я начинаю подозревать, что он сумасшедший или что-то в этом роде, — ответила Дена, поднимаясь по лестнице.

Норма шмыгнула обратно в кухню и сказала Маку, который пил кофе:

— Видишь! Что я тебе говорила! Малышка тоже считает его сумасшедшим. Никогда ты мне не веришь. — Она поглядела на цветы и потянулась за вазой. — Но розы красивые, что бы ты ни говорил.

— Я ни слова не сказал, Норма.

Джерри еще потряхивало, когда милях в двадцати от Элмвуд-Спрингс он проехал мимо автомобиля дорожной полиции, превысив скорость на десять миль в час. Полицейский допил кофе, сунул в рот последний кусок пончика, включил сирену и рванул следом за нарушителем. Джерри услышал сирену, глянул в зеркальце заднего вида, и сердце у него ухнуло в пятки. Других машин вокруг не было. Мелькнула мысль, не дать ли деру, но он был законопослушным гражданином и, вздохнув со стоном, съехал на обочину.

Полицейский, человек весьма крупный, вылез, откашлялся и медленно подошел к машине.

— Доброе утро, — приветливо сказал он.

Заглянув внутрь, он подумал: господи помилуй, что это я остановил на автомагистрали номер 34?

Джерри сделал над собой усилие и сказал как ни в чем не бывало:

— Доброе утро. В чем дело, офицер?

— Будьте добры ваши документы и водительское удостоверение, сэр.

— Это арендованная машина. Я взял ее напрокат сегодня утром в Канзас-Сити, а удостоверение у меня в куртке на заднем сиденье. Можно я его достану?

Полицейский не хотел рисковать.

— Будьте любезны выйти из машины, сэр.

Джерри вышел, открыл заднюю дверь, взял удостоверение из бумажника и протянул его полицейскому. Прочитав его, тот сказал как можно спокойнее, что было нелегко при данных обстоятельствах, учитывая, что его правонарушитель (белый мужчина) был одет в трико и туфли с загнутыми вверх носками с колокольчиками на концах, словно он свалился с карнавальной платформы:

— Подождите, пожалуйста, здесь, пока я проверю вашу лицензию.

Джерри стоял у машины, молясь, чтобы никто не ехал мимо, но, разумеется, впустую, и все легковые машины, а также одна грузовая замедляли ход и пялились на него. Через несколько минут полицейский вернулся.

— Похоже, не много вы преступлений совершили, не считая этого превышения скорости на автомагистрали. — И отдал Джерри лицензию.

— Спасибо. Можно я сяду в машину, а?

— Конечно. Давайте.

Колокольчики на туфлях Джерри звенькнули.

Полицейский сказал:

— У нас тут, в округе Джефферсон, мало найдется мужчин, которые расхаживают в розовых колготках. Есть какая-то причина для подобного наряда? Или у вас в Нью-Йорке все так ходят?

— Это долгая история.

— Что ж, я не тороплюсь. Мне спешить некуда.

Джерри спросил:

— Скажите, вы женаты?

— Да. Этого у нас тут никто не избежит. Пойман и посажен на цепь, как и все остальные. А что?

— Тогда вы должны знать, что сегодня День святого Валентина.

Полицейский глядел на него, ожидая продолжения.

— Вы наверняка придумали для своей жены что-нибудь особенное. Ну, знаете, чтобы ее удивить. Сюрприз.

— Она каждый год получает от меня открытку, и все, я больше ничего не выдумываю. Появись я в таком виде, она решит, что у меня шарики за ролики закатились.

— Я прилетел сюда, чтобы преподнести сюрприз моей… ну, той, которая, надеюсь, станет моей девушкой.

Полицейский кивнул:

— А-а. Ну, значит, я правильно догадался, что тут наверняка женщина замешана. Вам тридцать пять лет, сынок, а вы предстаете перед ней, наряженный, как цирковая собачка.

Джерри не нашелся что сказать.

— Ну и костюмчик, однако. Где вы его откопали?

— Напрокат взял.

— Ага. Интересно, что она подумала.

— Вряд ли я сильно ошибусь, предположив, что сейчас она думает, что я поступил очень глупо.

— Не могу не согласиться с этим, приятель. А если бы ее дома не оказалось? Столько денег на ветер. Почему на подольше не остались?

— Я стараюсь на нее не давить.

— А-га.

— Она пока не знает, как ко мне относиться.

— Понятно. И как думаете, какие у вас шансы? Пятьдесят процентов? Двадцать пять?

— Скорее двадцать пять.

Полицейский ткнул в шляпу на сиденье, рядом с мандолиной.

— Еще и шляпа к костюму прилагается?

— Да.

— Не возражаете, если я взгляну?

— Пожалуйста, — Джерри протянул ему шляпу, — смотрите.

Полицейский внимательно рассматривал диковинную вещь.

— Это бархат, что ли?

— Наверное. Или плюш.

— А как думаете, что это за перья?

— Понятия не имею, какие-то перья.

Полицейский был заинтригован.

— Гм, перья. Да-а, черт. — Он вернул шляпу. — А что навело вас на мысль одеться в такое… обмундирование?

— Подумал, это будет романтично. По-моему, женщины любят романтику.

— Да?.. Моя сказала, когда мы женились: учти, в этом нет никакой романтики. Вы в таком виде и в самолете летели?

— Нет, остановился на автозаправке и переоделся. — Джерри начал терять терпение. — Слушайте, это все необходимо, что ли? Можно мне уже выписать штраф и отпустить? Или в тюрьму меня посадить, или что вы там со мной намерены делать.

— Эй, успокойся, парнишка. Не будет тебе никакого штрафа. — Патрульный засмеялся. — Я тебе вот что скажу. Если бы я тебя отправил в тюрьму, то в эдаком костюмчике ты получил бы романтики на-а-амного больше, чем хочешь. Они там звереют от одиночества, а в этих розовых колготках ты многим покажешься чертовски привлекательным. Не-е, я просто любопытничал. И сколько ты уже гоняешься за этой женщиной?

Джерри успокоился, что обойдется без штрафа, но нервы его были уже на пределе.