окраине и пересели в другую. Той же ночью они и еще четверо агентов на двух автомобилях выехали из Лиллехаммера, а утром покинули Норвегию, улетев из аэропорта Осло. Цви Замир и Майк Харари тоже отбыли, на пароме и самолетом. В Норвегии остались несколько агентов, которые должны были разобраться с арендованным жильем и автомобилями и устранить все следы Моссада в Осло и Лиллехаммере.

Они не знали, что прошлым вечером члены «Кидона» были не одни на улице Сторгтен. Неподалеку от места убийства, в кустах городского парка, молодая парочка занималась любовью. Когда раздалась стрельба, они успели заметить одну из машин нападавших, которая на большой скорости удалялась с места преступления. Влюбленные запомнили цвет, марку и даже номер машины и сообщили в полицию.

Тем временем Дан Арбель вернулся к брошенному накануне белому «пежо» — как считал один из его коллег, Дан забыл в машине какую-то вещь, — и поехал на ней в Осло. Во всяком случае, он нарушил распоряжение, по которому им с Гладникофф надлежало добраться до Осло на поезде и затем покинуть страну.

На следующий день Арбель явился в автопрокат «Гертц» в аэропорту Осло и сказал, что хочет вернуть белый «пежо». Марианн Гладникофф сидела в машине и ждала, пока Арбель заполнит документы. Это была первостатейная халатность: на стадии отхода было строжайше запрещено возвращать в прокат машины, использованные в операции. Их предписывалось бросать на месте.

Ошибка оказалась роковой. Ровно в это время по норвежскому радио передавали полицейскую сводку с описанием машины, скрывшейся с места преступления. И норвежец, который сидел в своем автомобиле позади Марианн и слушал радио, случайно поднял взгляд и увидел перед собой разыскиваемую машину! Вне себя от волнения, он позвонил в полицию. Арбеля и Марианн тут же арестовали. Их допрашивала группа Стейнера Равло, следователя из полиции Осло, и они сразу сломались. Оказалось, что Арбель страдает клаустрофобией: в детстве, во время Второй мировой войны, ему много месяцев пришлось прятаться в подвале. И когда его завели в маленькую комнату для допросов, он сразу согласился сотрудничать с полицейскими, если дверь в комнату останется открытой…

Полицейские были потрясены. До сих пор они не сомневались, что лиллехаммерское убийство связано с наркотрафиком. Теперь же вдруг выяснилось, что речь идет о международном шпионаже. Позднее Стейнер Равло говорил: «В 1973 году невозможно было поверить, что нечто подобное могло случиться в Норвегии».

Гладникофф и Арбель выдали полиции конспиративную квартиру, где скрывались Сильвия Рафаэль и Авраам Гемер, дожидаясь возможности уехать из страны. С ними жили еще двое израильтян, Михаэль Дорфф и Цви Штейнберг. Сильвия сильно нервничала. Она не могла сидеть без дела взаперти и предложила друзьям покинуть квартиру. Но как только они вышли из дома, их окружили вооруженные полицейские. В документах Дана Арбеля полиция обнаружила номер телефона Игаля Эяля, офицера безопасности в израильском посольстве. У него дома арестовали еще двух сотрудников Моссада, а сам он был объявлен персоной нон грата и выдворен из страны вместе с семьей.

Сильвия держалась своей легенды о канадке Патрисии Роксборо и выдумала для полиции целую историю: она якобы встретилась с Лесли Орбаумом (Авраамом Гемером), с которым познакомилась до этого в Цюрихе, согласилась полететь с ним в отпуск в Осло, познакомилась там с Даном Арбелем и Марианн Гладникофф, потом они с Лесли поссорились, и он ее бросил… Следователь Геральд Роминген не поверил ни единому слову. Зато Арбель и Гладникофф рассказали все, что могли. Они признались, что служат в Моссаде, раскрыли все подробности, реальные имена, адреса в Осло, Париже и других странах, секретные правила и оперативные методы. Арбель даже выдал засекреченный номер телефона Майка Харари в Тель-Авиве.

Эти показания чрезвычайно повредили Моссаду и опозорили его. Кроме того, было раскрыто настоящее имя Патрисии Роксборо, и с тех пор полицейские называли ее Сильвией Рафаэль.

Но только после ареста бойцы узнали о самом страшном своем провале.

Они убили не того человека.

Молодой человек, которого они убили тем поздним вечером в Лиллехаммере, не был Красным Принцем. Его звали Ахмед Бучикджи, он был марокканцем и работал официантом в одном из ресторанов города. Беременная женщина, с которой он ходил в кино тем роковым вечером, была его женой Торриль. Сотрудники Моссада допустили трагическую ошибку и убили невинного человека. Много лет спустя, в 1996 году, несмотря на отказ признать любую вину, Израиль выплатил 400 000 долларов компенсации семье Бучикджи.

Никто из старших офицеров Моссада, даже Харари и Замир, не был обвинен и не получил выговор, никого даже не попросили уволиться. Не было назначено никакой комиссии по расследованию этого провала, худшего в истории Моссада. Можно было бы ожидать, что Замир и Харари уйдут в отставку по своей воле, но и этого не случилось. Годы спустя Замир признал, что операция в Лиллехаммере потерпела неудачу из-за «греха гордыни» после успешных операций против «Черного сентября». Тем не менее после норвежского фиаско Голда Меир приказала прекратить операции «Гнева Господня» во всех странах.

Лишь несколько месяцев спустя в руководстве Моссада поняли, как близки они были к тому, чтобы найти Саламе. Оказывается, во время операции в Лиллехаммере Красный Принц находился в Стокгольме. «Когда они убили Бучикджи, я был в Европе, — заявил он в интервью ливанской газете „Ас-Сайяд“. — Его лицо и телосложение не подходили под мое описание… Меня спасли не мои таланты, а слабость израильской разведки».

Передовицы газет по всему миру описывали убийство в Лиллехаммере и арест сотрудников Моссада. Попытки спецслужбы освободить пленников оказались безуспешными. Сильвии Рафаэль, Аврааму Гемеру, Марианн Гладникофф, Дану Арбелю и еще одному агенту были предъявлены обвинения, и они предстали перед судом.

До того как была раскрыта настоящая личность Сильвии, французская полиция просила норвежцев дать им допросить Патрисию Роксборо. Ее подозревали в соучастии в убийстве Мохамеда Будии и Базиля аль-Кубаиси, двух главарей террористов, в Париже в апреле и июне 1973 года. Норвежцы ответили отказом, но отправили двух своих сотрудников в Париж осмотреть квартиру Патрисии на набережной Сены. Кроме бутылки кальвадоса и номера газеты Le Figaro за двадцать седьмое июня 1973 года, за день до убийства Будии, в квартире ничего не было. Норвежцы пришли к выводу, что Патрисия, возможно, была замешана в этом деле, затем вылетела в Тель-Авив, после чего отправилась в Норвегию. Но никаких доказательств этой теории они не нашли.

В тюрьме в Осло Сильвия глубоко разочаровалась в своих товарищах по Моссаду, по ряду причин: многочисленные ошибки в планировании и выполнении миссии, включение в