– Да и черт с ним… – Я обнял Майю и опрокинул ее в постель.

– Подожди. – Жена со смехом оттолкнула меня. – Да подожди же, вот неуемный. Я еще не все сказала.

– Что еще?

– Мад, кажется, заинтересовалась одним гвардейским поручиком. А он ей стихи свои читал.

– Вот же паразитка малолетняя. Ее же жених во Франции ждет. Да пусть ее, дело молодое. Так, на чем мы остановились?

– Да подожди ты! Есть еще кое-что. Александра Федоровна намекнула, что государь в самое ближайшее время хочет встретиться с тобой.

– И зачем это? – Я про себя обругал оного государя самыми последними словами.

– Увы, не знаю.

– Да и черт с ним…

К утру я уже совершенно забыл о намерении Николая со мной встретиться, но об этом напомнил мне прибывший курьер. Пришлось лезть в присланные роскошные сани и в сопровождении подчиненных его императорского величества убыть в Царское Село. Вместе с Майей и Мадиной, которых тоже затребовали.

Император принял меня исключительно тепло, представил жену, дочерей и сына, после чего увел к себе в кабинет, где после короткого благодарственного спича в адрес Майи и меня самого устроил настоящий допрос по договору аренды. Этим, честно говоря, сильно удивил, так как в процессе показал себя очень даже неплохим экспертом международного права, неуступчивым переговорщиком, к тому же, уж совершенно неожиданно, крепким хозяйственником.

Договор мы разобрали едва ли не по каждому пункту, я прямо диву давался, зачем царю это надо, тем более учитывая его намерение мне отказать. Но еще больше меня удивило завершение разговора. Да что там, оно меня вообще ошарашило.

Николай внимательно на меня посмотрел и после недолгой паузы спокойно сказал:

– Мною подписан указ о создании государственной комиссии по имплементации сделки, господин де Лавардан. Однако не считайте, что договор уже у вас в кармане. Есть несколько моментов, по которым мы подготовили свои возражения и дополнения…

Я от глубокого удивления чуть не сломал в кармане мундштук, в который была вмонтирована капсула с очередным адским зельем, предназначенным уже для самого Николая.

Да ну, серьезно? Неужто отдают Сахалин? А как же все эти «достоверные сведения» о том, что царь собрался мне отказать? Ой-ой, господа соратники, неужто вы решили вести свою игру?

Н-да, дилемма. Я оказался перед сложнейшим выбором. Нет, в то, что соратники меня хотели подставить, я не верю, там, скорее всего, гораздо проще. Возможно, действительно произошла накладка: источники информации где-то недослышали, где-то додумали, тем более что речь царя-батюшки отличается витиеватостью изложения. А возможно, просто соратникам надоело сидеть без дела, и они решили слегка поторопить события. Такое тоже более чем вероятно.

Так вот, дилемма не в том, казнить либо миловать ближников, она совсем в другом. С одной стороны, причина убирать Николая отпала, следовательно, претворение в жизнь заговора вроде как и не требуется. А с другой – изменения в политическом строе стране только на пользу пойдут, особенно – перед грядущими страшными вызовами.

Вот и думай, граф божьей милостью, как поступить. Либо ограничиться сиюминутными целями, либо смотреть глубже и шире. А еще дело осложняется тем, что теперь я не смогу возглавить протесты сам, как предполагалось ранее, не особо красиво получится. Тут же скажут: мы тебе, гляди-ка, Сахалин отдали, а ты дули принялся из-под пальто благодетелям тыкать. Ты смотри, экий гад. Как ни крути, имиджевый урон.

Как же в России со всем и всегда сложно! Ну да ладно, еще не из такого выпутывался.

– Первое… – Я обвел присутствующих тяжелым взглядом. – Ежели вам кажется, что я без оснований затягиваю дело, то свои догадки предлагаю засунуть поглубже в самое темное и потаенное место, то бишь себе в задницу. Это вам не прыщ на носу выдавить, тут поневоле сто раз перекрестишься, ибо, что бы ты ни задумал в России, оно обязательно пойдет через то самое место.

Соратники угрюмо молчали, всем своим видом демонстрируя искреннее раскаяние.

Я сделал внушительную паузу, так сказать, для лучшего драматического момента, и только когда личный состав полностью проникся, продолжил суровым отеческим тоном:

– Второе. Накладку с информацией я считаю случайной. А ежели каким-то образом она все-таки намеренная, злого умысла в случившемся не вижу. Однако в дальнейшем прошу свести до минимума подобное, господа офицеры, так как цена ошибки чрезвычайно высока. Надеюсь, я понятно высказался? Не надо трясти головой и делать покаянные морды, вопрос был риторический. Третье. Вследствие известных вам обстоятельств наша акция откладывается до полного вступления договора в силу, на это потребуется не более месяца. На всякий случай повторю для самых ретивых: откладывается, но не отменяется. И четвертое. По тем же причинам, что и в третьем пункте, теперь придется искать новое «лицо протеста», являющееся одновременно официальным главой будущей партии «Отчизна», – я им отныне стать не могу. Критерии для кандидата простые – активное участие в борьбе с японскими захватчиками на Сахалине, благообразная морда и наличие разума в голове. Предлагайте кандидатуры, господа офицеры.

Свиньин немедля покосился на Стерлигова. Следом за ним на него синхронно уставились Карпов и Трусевич.

– Что? Это невозможно! – бурно возмутился юрист. – Почему я? Да какой из меня политик? Я военный! Нет, нет и еще раз нет. Предлагаю Алексея Федотовича. Или… давайте привлечем Петухова или Собакина! Они как раз герои. Или… Максакова! Это же он посудины косоглазых на дно отправил. Как раз достойный кандидат.

– Собакин, Петухов и Максаков – вне сомнения, герои, но они молоды, что недопустимо для такой роли, – веско заявил интендант. – А вы тем более в отставку собрались.

Судя по довольной роже, Свиньин зело радовался, что его миновала участь публичного лидера партии.

– И лицо внушительное, даже красивое, можно сказать, – притворно льстиво высказался Карпов. – Смотришь – и сразу доверяешь.

– Опять же, вы обладаете всеми нужными качествами, – добавил Трусевич. – Ум, знание законов и прочее…

– Нет, нет, и еще раз нет. Я? Бред какой-то…

Обсуждение получилось бурным, мне даже пришлось несколько раз вмешиваться, но по итогу Стерлигов все-таки сдался.

– Черт с вами, – буркнул он. – Уговорили. Но сразу предупреждаю: клоунады не будет.

– Вы и так неформально занимаете должность главы нашей организации. – Я поспешил успокоить Стерлигова. – Теперь будете исполнять ее официально. Никакой клоунады, все очень серьезно. Просто будьте самим собой. Итак, господа, предлагаю выпить по этому поводу…

– Придется корректировать легенду. – Свиньин ловко разлил по бокалам коньяк. – Прежде все строилось на вашей личности, Александр Христианович. А как будет сейчас?