– Не думаю. Если честно, я даже не уверена, что смогла бы тебе объяснить.

На стадионе у меня создается впечатление, что Каллума Ройала знают все. Или, по крайней мере, люди делают вид, что знакомы с ним. Зрители на трибунах поднимаются и машут, приветствуя его. Кто-то даже останавливает Каллума у нижнего ряда, пока мы ищем свободные места. Он пожимает несколько рук. Кое-кто выражает сожаление по поводу его утраты, что мне лично кажется бестактным. Мария умерла два года назад. Зачем сейчас вспоминать об этом? Но Каллум улыбается и благодарит каждого за внимание к нему и его семье. На все уходит полчаса, и только потом мы поднимаемся, чтобы сесть в секторе для родителей.

– Уверена, что не хочешь сидеть со своими друзьями? – Каллум показывает рукой на среднюю секцию, где зрители рассажены так, чтобы чередовались синий и золотой. Он косится на меня. – Девушки в именных футболках сидят там, внизу.

Я передергиваю плечом под футболкой с именем Рида. К его досаде, я не надела ее в школу, но зато сейчас в ней. Решила, что раз сяду с Каллумом, то это будет выглядеть так, как будто я поддерживаю семью, а не лично Рида. Каллум одет в футболку Истона и отлично в ней смотрится. Я же утопаю в своей.

– Нет, мне и здесь хорошо. И нужно забить место для Вэл, – напоминаю я.

Но даже если Вэл не придет, я все равно предпочту сидеть подальше от моих так называемых «друзей». Я пришла к выводу, что в Астор-Парке учатся одни уроды. Бесчинство в школе почти сошло на нет, но пока еще не до конца. В один прекрасный день кто-то сделал так, что дверцу моего шкафчика заклинило, и я опоздала на урок, пытаясь ее открыть. К счастью, учитель принял мои объяснения. А на этой неделе на уроке физкультуры из раздевалки пропали мои трусики, и мне пришлось весь учебный день ходить без них.

По простоте душевной я рассказала об этом Риду, и он затащил меня в комнату для музыкальных репетиций, чтобы «убедиться лично». Я, конечно, опоздала на биологию, и Истон, который тоже был в этом классе, сразу догадался о причине и принялся безбожно дразнить меня.

– Каллум, а вы тоже играли в футбол в старшей школе? – спрашиваю я, пока мы наблюдаем, как команда разогревается, делая какие-то странные упражнения для ног.

– Да, был тайт-эндом[8].

Я ухмыляюсь. Термины в американском футболе звучат непристойно.

Каллум подмигивает мне, как будто знает, о чем именно я сейчас думаю.

– А твой отец играл на той же позиции, что Рид. Дефенсив-энд[9].

– Вы знали, что моей маме было шестнадцать, когда она встретила Стива?

Я как-то задумалась над разницей в возрасте и была немного шокирована. Каллуму сейчас чуть за сорок, и если они со Стивом вместе учились в старшей школе, значит, тот был примерно такого же возраста. Маме было семнадцать, когда она родила меня, шестнадцать – когда забеременела. Наверное, он уже тогда был настоящим бабником. Но даже так мне ни капли не легче воспринимать его смерть.

– Никогда об этом не задумывался, но ты права, – Каллум смущенно смотрит на меня. – Девушки, которые обычно сидели в барах рядом с тренировочной базой… было сложно сказать, сколько им лет на самом деле.

Я закатываю глаза.

– Каллум, мне исполнилось пятнадцать, когда я начала танцевать в стрип-клубах. Уж поверьте, я знаю, как сложно различить возраст. Просто пришла в голову мысль, вот и все.

– Стив никогда бы не стал обманывать женщину, чтобы соблазнить ее. Он был не такой.

– Я его ни в чем не обвиняю. Мама никогда не говорила ничего плохого о моем доноре спермы.

Каллум морщится.

– Я бы очень хотел, чтобы ты познакомилась с ним. Он был хорошим человеком.

Он щелкает пальцами.

– Нам нужно встретиться со старыми приятелями из «морских котиков»! Никогда по-настоящему не узнаешь человека, пока не проведешь с ним неделю в какой-то дыре посреди пустыни.

– Звучит реально жутко, – я морщу нос. – По-моему, Алекс, я приняла шопинг-туры за победу.

Он смеется.

– Справедливо. А вот и Вэлери. – Каллум встает и подзывает Вэл к нам.

Она так и сияет от радости, когда опускается на сиденье рядом со мной.

– Эй, подружка, что такое?

– Вот хорошо, твой приход спас меня от военных баек Каллума.

Видя непонимание на лице Вэл, Каллум объясняет:

– Я говорил Элле, что ей нужно встретиться со старыми приятелями ее отца из «морских котиков».

– А-а-а. Кстати, а я встречалась со Стивом. Разве я тебе не рассказывала?

– Нет. Когда? – с любопытством спрашиваю я.

– В прошлом году, на осеннем балу. – Она наклоняется вперед, чтобы посмотреть на Каллума. – Помните? Вы привезли мальчишек на вертолете.

У меня отвисает челюсть.

– Серьезно? На вертолете?

Каллум начинает хохотать.

– Я и забыл. Мы тестировали новый прототип, и Стив хотел испробовать его в деле. Мы взяли мальчиков и их подружек и, наверное, целый час летали вдоль побережья, а потом сели на территории школы. Берингера удар хватил. Мне пришлось отстегнуть кругленькую сумму на благоустройство ландшафта. – Он широко улыбается. – Но оно того стоило.

– Ничего себе! Неудивительно, что девчонки лезут по головам друг друга, только чтобы встречаться с Ройалами.

– Элла, – Каллум притворяется обиженным, – мои сыновья – воплощение мужественности. Женщину притягивает личность, а не чековая книжка.

– Можете и дальше в это верить.

Кто-то трогает Каллума за плечо, не дав ему ответить. Он наклоняется в ту сторону, и Вэл толкает меня локтем.

– А во дворце Ройалов снова все счастливы?

– Не знаю. А что, похоже, мы ладим друг с другом?

– После смерти Марии Каллум Ройал впервые пришел на игру своих сыновей, – выразительно говорит Вэл. – И я не единственная, кто это заметил. К тому же все сейчас смотрят на вас по-другому.

– То есть? – Я оглядываю толпу, но не вижу никакой разницы – в основном все те же злобные взгляды, к которым я уже привыкла.

– Вам легко друг с другом. Ты явно ему нравишься, но не в том пошлом смысле, о котором все сплетничали. Ты смеешься, он разговорчив. Не так, как было раньше. Каллум – важная шишка, и многие хотели бы заслужить его одобрение.

– Или доступ к его счету.

Вэл пожимает плечами.

– Разницы никакой. Но это может помочь тебе в школе. Если родители узнают, что их придурки третируют подопечную Каллума Ройала, то многих лишат карманных денег.