Кэтрин решила тоже поставить свечку. Она не была католичкой, но это не имело значения. Свеча была символом света и любви, и ей нужен был этот символ, который вдохновил бы ее и дал надежду.

Кэтрин медленно подошла к высокой тумбе, на которой стояли несколько зажженных свечей, а рядом находились незажженные свечи и маленький ящичек с надписью: «Свечи, пять франков». Она разжала ладонь и посчитала деньги, которые ей дал Девлин. Тридцать франков, более чем достаточно. Он будто прочитал ее мысли. Кэтрин улыбнулась про себя, опуская монеты в прорезь ящичка. Девлин, как видно, понял, что она собирается ставить свечки. Надо поставить четыре: одну за отца, одну за Луизу, одну за себя и одну за Девлина, который, похоже, больше их всех нуждается в помощи. Кэтрин зажгла все четыре свечи, нанизала их на маленькие иголочки и опустилась на колени возле ближайшей скамьи.

Сейчас она была в церкви одна, пока ставила свечи, все остальные прихожане ушли. Стоя на коленях, Кэтрин чувствовала, как ее охватывает спокойствие и умиротворенность. Она подняла голову и посмотрела на яркие огоньки свечей, но все расплывалось от слез, которые наполнили ее глаза и стекали по щекам. Кэтрин прочитала благодарственную молитву и попросила у Господа, чтобы здоровье и память вернулись к ее отцу. Затем помолилась за Луизу, за Девлина, чтобы он разгадал все загадки, не дававшие ему покоя, и узнал то, что хотел узнать. А в конце Кэтрин помолилась за то, чтобы, когда настанет момент, она смогла с благодарностью отпустить его. Пусть с ним останется ее любовь, пусть он будет счастлив, пусть ничего с ним не случится.

Девлин увидел, как из церкви вышли женщины с ребенком и пожилой мужчина. Однако существовала вероятность того, что кто-то мог там прятаться.

— Проклятье, — пробормотал Девлин, швырнул панаму на заднее сиденье, снова направился к церкви и поднялся на затененное крыльцо.

Оттуда ему было прекрасно видно, как Кэтрин зажигает свечи. Она стояла к нему спиной, но в любом случае на крыльце было так темно, что Кэтрин со своего места не смогла бы заметить его. Ведь она хотела, ей нужно было побыть одной. Девлин с уважением отнесся к ее желанию, но все же сейчас не мог оторвать глаз от Кэтрин. Четыре свечи? Интересно, за кого. В прошлый раз, когда Девлин тайком приезжал к Луизе, она тоже попросила сопроводить ее в церковь, и, как сегодня, тогда в церкви тоже никого не было. Тогда Луиза ставила тоже свечи, но он не спрашивал, за кого.

Несколько секунд Кэтрин стояла, глядя на горящие свечи, и Девлину показалось, что она окружена ореолом яркого и нежного света. Мощная волна чувств захлестнула его. Он стоял, не шевелясь, и жадно пожирал глазами Кэтрин. В этот момент она была по-настоящему прекрасна, и благостность этого священного места, похоже, передалась не только ей, но и Девлину. Он увидел, как Кэтрин опустилась на колени и склонила голову. Какая-то неземная, в ореоле мягкого света, Кэтрин казалась коленопреклоненным ангелом. Потрясенный этим зрелищем, Девлин почувствовал, что на глаза навернулись слезы.

Его охватило желание войти внутрь, сесть где-нибудь позади Кэтрин и просто смотреть на нее, но он был вооружен, поэтому не хотел осквернять святость этого места. Конечно, если бы Девлин почувствовал хоть малейшую опасность, он без всякого колебания ворвался бы в церковь, но это совсем другое дело. Однако опасности никакой не было. Никакой.

Пламя свечей заколыхалось, словно от тихого ветерка, Кэтрин вскинула голову и уставилась на свечи, как будто ждала от них ответа. А затем медленно поднялась с колен.

Бросив последний взгляд на распятье, Кэтрин повернулась и двинулась по проходу. В этот момент она заметила на крыльце смутные очертания мужской фигуры. Приглядевшись, Кэтрин узнала Девлина и поспешила к нему.

— Извини. — Сейчас для Кэтрин не имело значения, что он может заметить ее слезы, потому что она совершенно не стыдилась их. — Я слишком долго, да?

— Нет. — Девлин взял ее за руку. Момент очарования прошел, и он вернулся к реальности. — Просто я заметил, что все вышли из церкви, и значит, ты осталась внутри одна.

Он повел ее к машине. Они шли молча, каждый погружен был в собственные мысли.

Когда они приблизились к машине, Кэтрин спросила:

— А ты католик?

Она и сама не понимала, почему задала этот вопрос.

Девлин удивленно посмотрел на нее.

— Нет. А что?

— Ты дал мне деньги. Я так и подумала, что это на свечи.

Впервые с момента их выхода из дома Девлин улыбнулся.

— Просто я подумал, что, увидев свечи, ты, возможно, тоже захочешь поставить. Вот и все. Так оно и получилось.

— Я поставила четыре. По одной за каждого из нас.

— Очень хорошо. Будет хоть какая-то маленькая помощь.

Заметив иронию на лице Девлина, Кэтрин бросила на него гневный взгляд.

Девлин улыбнулся.

— Я говорю серьезно, — заверил он. — И не смотри так на меня.

— Ладно, тогда прощаю. И спасибо тебе, Девлин.

— Не за что.

Они проехали уже половину пути до дома Луизы, когда Девлин остановил машину и повернулся к Кэтрин.

— Я намерен сегодня поговорить с твоим отцом. Мне надо задать ему много вопросов, и чем быстрее, тем лучше.

— Я понимаю тебя, Девлин. И после того, как ты рассказал о том, что нас могут искать, я согласна. Чем скорее мы решим эту проблему, тем лучше. Но, прошу тебя, будь с ним помягче.

— Обещаю.

Девлин тронул машину с места, и через несколько минут они уже были дома.

Ночью, лежа в постели, Кэтрин вспоминала события прошедшего дня. Это был прекрасный день, спокойный и безмятежный. Девлин сдержал свое слово, в разговорах с ее отцом он тщательно избегал тем, которые могли бы вывести Джона из равновесия. Он даже спрятал шкатулку со всем содержимым, а с отцом болтал о разных пустяках. Кэтрин видела, что и отец спокоен, поскольку тоже понял, что сегодня никаких разговоров о делах не будет. Отец долгое время находился в одиночестве, а до этого прошел через ад, прежде чем сумел пробраться во Францию. Здесь он чувствовал себя в безопасности, его окружали любовь и забота. Кэтрин едва не расплакалась, вспомнив о его телефонном звонке, этой единственной тонкой ниточке между ними, которой отец был вынужден воспользоваться, только чтобы услышать ее голос. А Девлин сумел найти ее отца, это было настоящее чудо.

Думая об этом, Кэтрин мысленно представила себе лицо Девлина, и ей захотелось пойти к нему, обнять, поговорить, оказаться в его объятиях. И еще она вспомнила лицо Девлина, когда они возвращались к машине после ее посещения церкви. В нем явно произошли перемены, взгляд был нежным, каким-то новым, другим.

Интересно, спит ли он сейчас или тоже лежит без сна? Кэтрин глубоко вздохнула. У нее появилось такое ощущение, словно она видит его, слышит его дыхание, дотрагивается до него. Кэтрин села на постели и взбила подушку, ей непременно надо было уснуть, и она решила считать баранов. Но на самом деле сейчас ей хотелось быть рядом с ним. Однако этому больше не бывать. Никогда!..