А как же моя мать, мёртвая и всеми забытая? Кто она была? Как мы очутились в том ужасном доме? Что ещё известно мисс Фрост? Чего она не договаривает? И что прикажете думать о мисс Олвейс с её убеждённостью, что я и есть загадочная Избранница Двух Миров?

Да, я нашла ответы. Но не все. Далеко не все.

Билет до Лондона лежал у меня в кармане. До поезда оставалось ещё добрых полчаса, так что я присела на скамейку и стала ждать.

— Надеюсь, камень при вас?

На краю платформы стояла мисс Фрост. Ножны с мечом исчезли, рыжие волосы снова были стянуты в аккуратный узел. Чёрная лошадь паслась у ворот на станцию. Мисс Фрост подошла ко мне и села рядом:

— Алмаз Тик-так, мисс Покет. Он у вас?

Я кивнула:

— Он убил Ребекку. Она стала сморщенная, как гигантская изюмина.

— Да, именно так он и действует, — невозмутимо сказала мисс Фрост. Если известие о смерти Ребекки и огорчило её, на её лице ничего не отразилось. Но потом она добавила: — Вот ведь глупая девочка! Я же говорила ей этого не делать.

— Я тоже надевала ожерелье, — сообщила я. — Совсем как Ребекка.

— Я знаю, — сказала мисс Фрост.

— Тогда почему я жива, а она умерла?

Мисс Фрост приподняла подол платья и достала из-за голенища левого ботинка небольшой ножик. Схватив меня за руку, она закатала рукав моего платья. Занесла нож… Конечно, я попыталась освободиться, но у мисс Фрост была железная хватка.

— Что вы творите, корова буйнопомешанная! — рявкнула я.

Прижав отточенное лезвие к коже, она провела им вдоль моей руки. Разрез получился не слишком длинным, но весьма профессиональным. Когда дело было сделано, я уставилась на рану, приготовившись закричать. Но даже не пискнула. Потому что крови не было. Вместо неё над порезом взвился лёгкий дымок. Спустя несколько мгновений дым поредел и развеялся. Рана исцелилась, как будто её и не было.

Я спросила только:

— Выходит, я умерла?

— Надеть ожерелье с алмазом Тик-так означает верную смерть, — спокойно ответила мисс Фрост. — Никому ещё не удавалось примерить его и остаться в живых. Этим-то вы и интересны, мисс Покет.

Получается, я мертва. Или что-то в этом роде. Удивительное ощущение.

— Ребекка столкнула вас с лестницы, чтобы доказать, что вам можно причинить вред, — пояснила гувернантка. — Чтобы доказать, что я ошибаюсь насчёт вас.

В моей голове проносились тысячи вопросов. Означает ли всё это, что меня вообще нельзя убить? Буду ли я становиться старше или так и останусь двенадцатилетней (что было бы весьма неудобно)? Буду ли я и дальше видеть призраков? Останется ли навсегда со мной этот зверский аппетит? Научусь ли я светиться в темноте, как герцогиня Тринити?

Мисс Фрост как будто прочитала мои мысли:

— Каким-то образом вам удалось не погибнуть, примерив камень. Почему, я не могу сказать. Возможно, мы этого никогда не узнаем.

— Если Ребекка знала, на что способен алмаз Тик-так, зачем же она его надела? — спросила я.

— Она верила, что камень поможет ей встретиться с единственным человеком, который для неё важен, — с её матерью. Я пыталась втолковать ей, что ваш случай — исключение из правил, что вы видите призраков лишь потому, что сами, по крайней мере отчасти, являетесь призраком. Но Ребекка не желала слушать.

На солнце набежало облако, и мир погрузился в тоскливый полумрак.

Я спросила:

— Так что, Ребекка теперь заточена в камне?

— Алмаз Тик-так не место заточения. Это врата.

— И куда они ведут?

— В Проспу. Мир, откуда я родом. И откуда родом мисс Олвейс.

— Но если камень — это врата, почему он убивает людей? Должна же быть причина!

— Тень, — сказала мисс Фрост.

Я нахмурилась, потом вспомнила:

— А, та дурацкая болезнь, про которую рассказывала мисс Олвейс?

— Да. Она убивает всех в моём мире за исключением немногих счастливчиков, которые обладают устойчивостью к ней. Если человек заразился, помочь ему уже нельзя. Лекарства не существует. Ничто не помогает… кроме одного средства.

— Какого? Да не тяните же, чудовище!

— Человеческих душ, — тихо сказала мисс Фрост.

Я была потрясена. Ошарашена. Сбита с толку. О чём она говорит?

— Одна очень умная женщина из нашего мира, профессор Пегготти Спринг, нашла способ попадать в ваш мир при помощи алмаза Тик-так, — пояснила гувернантка. — Она хотела найти здесь лекарство для наших людей.

— И нашла?

— Да. — Мисс Фрост прикрыла глаза. — Только лучше бы не находила. Это долгая и довольно-таки жуткая история, но в конце концов профессор осела в Англии и принялась ставить опыты… на людях. В итоге она обнаружила, что то самое орудие, которое она использовала, чтобы проникнуть в этот мир, и есть ответ на все её вопросы. Если кто-либо в этом мире надевает алмаз Тик-так, то вся жизненная энергия покидает его и перетекает в наш мир, где становится могучим целительным потоком. В теории всё ужасно сложно, но на деле просто: та самая вещь, которая способна облегчить страдания моего мира, причиняет страдания миру вашему.

— Так, значит, Ребекка сейчас в Проспе! — воскликнула я. — А вы можете вернуть её?

Мисс Фрост на миг отвела глаза, словно от неловкости. Потом снова напустила на себя уверенный вид и сказала:

— Она мертва, мисс Покет — вы же сами видели. Душа, похищенная камнем, попадает в мой мир в виде чистой энергии. Потоком целительного света изливается она из Солнечного алмаза, который хранится в Проспе. За один раз излечиваются лишь несколько счастливцев. Как вы понимаете, это делает камень поистине бесценным.

— Но как же так можно — похищать чужие души?! Это совершенно бесчеловечно!

— Вы правы, — согласилась мисс Фрост, нахмурив брови.

— А каким образом тогда алмаз Тик-так попал в руки герцогини Тринити?

— Мне сказали, она охотилась за ним долгие годы. Герцогиня решила, что он может стать идеальным орудием, чтобы отомстить леди Элизабет. Мы потеряли камень в прошлом веке. Несколько десятилетий он ходил из рук в руки, и те, кто надевал ожерелье, умирали. А болезнь, постигшая мой мир, продолжала собирать свою жатву.