Данил хмыкает, беря со стола вилку. Богдан внимательно наблюдает за всем происходящим, словно находится в театре и смотрит спектакль. Всё же не всегда приятно блистать на сцене, ещё и в главных ролях.

- Саша, - Марина качает головой, - не пугай нам ребёнка. Итак, мои дорогие, - поднимается со стула, - я так рада, что мы все сегодня здесь собрались. Как же я люблю домашние посиделки, жаль, что у нас не так часто получается собраться всем вместе. Давайте выпьем за встречу и за такое тёплое знакомство. Данил, у тебя очень милая девушка, - она поднимает бокал, вытягивая руку вперёд.

Раздаётся звон хрусталя, я, делая глоток вина, отмечаю, что оно очень вкусное, сладкое такое.

На несколько минут все погружаются в молчание. Данил сжимает под столом мою ладонь, уголки его губ ползут вверх.

- И как вам удаётся терпеть моего сына?

Я поднимаю глаза, с удивлением смотря на Доронина- старшего. Я не думала, что он так прямолинеен, у них не очень хорошие отношения с сыном, но говорить так чужому человеку -это как минимум странно. А уж то, что некрасиво, и подавно.

- Саша! – Марине явно не по вкусу такой тон беседы.

- Данька у нас весёлый экземпляр, да, Эльк? - вмешивается Шелест.

- Это точно, - закусываю губу, - Данил очень хороший и весёлый.

- И давно веселитесь? – не унимается Александр Николаевич.

- Мы встречаемся, - делаю акцент на этом слове, - чуть больше полугода.

- Вот как, - мужчина явно удивлён, или же делает вид.

Даниил всё это время молчит, только внимательно наблюдает за своим отцом.

- Интересно. Не думал, что мой сын способен на такие ДОЛГИЕ отношения.

- А чем он хуже вас? – во мне бушует злость, и я не успеваю понять, как это говорю.

Повисает пауза. Боже, что я наделала? Опускаю голову в тарелку, пряча взгляд, а потом вздрагиваю от резкого хлопка, ещё и ещё. Шелест хлопает в ладоши, ему весело, ну хоть кому-то.

- Даня, я уже её люблю, - обнимает жену, притягивая к себе за шею. - Александр Николаевич, тебя уели, легко так. На лопатки прямо кинули.

Данил ухмыляется, откидываясь на спинку стула, сжимая мою ладонь.

- Извините, - мечусь взглядом по комнате.

- Ты права, Марина, какая интересная девочка, - мужчина усмехается, - надо за это выпить. Действительно, на лопатки… - говорит тише, опрокидывая рюмку коньяка.

Атмосфера становится в разы непринуждённее. А я выдыхаю, надеюсь, это не показное веселье.

- Эля, а на кого вы учитесь? – Марина ставит один локоть на стол.

- Связь с общественностью.

- Нравится? Собираетесь работать по специальности?

- Думаю, да, мне нравится пиар и всё, что с этим связано. Даёт свободу мышления.

- Согласна, если ты - творческая личность и не любишь рамки, тебе явно понравится.

- Вы - пиарщик? – это уже интересно.

- Нет, что ты! Я - учитель. Можно же на «ты»?

- Конечно. Никогда бы не подумала, что вы - учитель.

- Она самая крутая училка, Геру так строила, мама не горюй.

Герда закатывает глаза, легонько ударяя мужа по плечу.

- Вы вместе учились в школе? – спрашиваю удивлённо.

- Ой, - Марина отмахивается, - они друг за дружкой, как верёвочкой привязанные, ходили.

- До сих пор ходят, - добавляет Даня.

- Классно. Мне всегда казалось, что школьная любовь - это так, возрастное.

- Ой, я когда Шелеста первый раз увидела, мне его прибить хотелось. Тебе когда-нибудь говорили, что у тебя *опа так себе? Пардон за мой французский.

Прыскаю от смеха.

- Вот-вот, сама галантность, - качает головой.

- Я же любя. Скажи тебе, что ты - красотка, ты бы не запомнила. А тут на всю жизнь эмоции.

- Железная логика, Богдан. Эль, а как вы с Даней познакомились?

- Случайно, я его толкнула, он разбил телефон.

Подробности я, конечно, опускаю, но по факту познакомились-то мы именно так.

- Ой, он там, наверное, всё пространство вокруг себя салфетками протёр, зная этого брезгливого.

- А сама-то, - Данил делает глоток из стакана с водой. - Мне Шелест рассказывал, как ты там пуговицами на платье хвасталась.

- Богдан, блин!

Разговор полностью переходит в шутливое русло, и я начинаю чувствовать себя в своей тарелке ровно до вопроса Александра Николаевича о моих родителях. Да, моя семья явно не вписывается в круг их общения.

- У моих родителей небольшой магазинчик одежды.

Он одобрительно кивает и смотрит так, словно душу мою видит.

- Значит, Данил сейчас живёт у вас дома?

- С каких пор тебя это интересует, папа?

Доронин грозно смотрит на сына, но ничего не отвечает.

- Думаю, чтобы стать хорошим специалистом после учёбы, ты должна уже сейчас начать работать.

- Может быть, она сама разберётся?

Господи, у меня сейчас голова лопнет от их разборок. Так, ладно, соберись, Эля. Соберись.

- Я думала об этом, но не везде готовы взять студентку- очницу, все хотят полноценного работника.

- Богдан, она могла бы стажироваться у тебя в PR-отделе?!

- Можно, - Шелест лениво тянет сок через трубочку, - нам всегда нужны сообразительные люди.

- Ох, - щёки начинают гореть.

- Кстати, Богдан, у Эльки курсач, и ей нужно интервью со звездой, - поддерживает Даня, - ты как, ещё с прессой общаешься?

- Да без проблем. Звоните, приезжайте в гости, что-нибудь намутим.

- Спортсмен нам для курсача подойдёт? Чемпион мира.

Киваю, как болванчик. Так, теперь ясно, почему его лицо мне знакомо, Шелест - звезда спорта. И я точно видела его фотки в интернете. Я далека от спорта, очень далека, но теперь мой быстро соображающий мозг понимает, кто это, и что полстраны смотрели бой с ним весной. Становится опять не по себе. За один вечер я успела офигеть сто пять раз.

- Ребята, мы вас оставим, - Марина поднимается на ноги, - болтайте, развлекайтесь.

Доронины уходят, и я не дыша смотрю им вслед.

С их уходом выражения становятся крепче, как и напитки. Только Герда остаётся верна водичке. После очередной шутки я выспрашиваю у Дани, где туалет, и топаю туда.

На телефон приходит сообщение. Мешкаю и открываю его, чтобы прочесть. Сглатываю, впиваясь глазами в яркое фото, на котором Доронин стоит у красной, плоской машины. Рядом с ним Дягилев, я всматриваюсь в их лица, номерной знак, фары, и меня отбрасывает во времени. Перед глазами цифры. Яркий свет фар и цифры. Девять, девять, девять. Точно такие же цифры, как на этом фото.