Все же безмерная усталость брала свое. Сородичи, как видно, заметили, что Лорен держится из последних сил, — все как один были с ней преувеличенно добры и вежливы. Она съела лишь пару ломтиков жареной рыбы и хлеба, а потом вернулась в свою комнату, где царил привычный уютный сумрак и в ночной темноте плыли за окном призрачно-бледные облака.

Лорен уснула сразу и спала крепко, без сновидений.

Настало утро, и стылый воздух пахнул близкой зимой. Однако когда Лорен выглянула в окно, над островом клубились все те же низкие тучи.

Сейчас соберется совет. Она ни в коем случае не должна его пропустить. Быть может, ей удастся убедить старейшин в неправоте Родрика. Быть может, ей снова удастся доказать, что Морганы — сильные союзники и с ними следует дружить. Победить застарелую ненависть своих сородичей к англичанам — разве может она сделать лучший подарок Ариону перед тем, как навсегда покинет остров?

Лорен поспешно оделась и сбежала вниз по лестнице. Судя по тому, как посветлело небо, совет уже начался, но опоздала она ненамного. Девушка свернула за угол коридора и, переводи дыхание, остановилась у входа в главный зал.

Здесь было на редкость людно — обычно на совет собиралось куда меньше народу. Старейшины что-то обсуждали вполголоса — кто-то кивал, кто-то качал головой. Лорен лишь краем уха прислушалась к их речам — поразило ее совсем другое.

Кресло лэрда больше не пустовало — там сидел ее двоюродный брат Квинн.

Он издалека заметил Лорен и жестом пригласил ее подойти. Девушка подчинилась почти машинально — слишком велико оказалось потрясение. Квинн заметно побледнел, исхудал — и все же это был он, наследник ее отца.

Квинн сидит в кресле лэрда, а это значит, что Лорен больше не сиживать там на советах, не высказывать вслух свои мысли, не вразумлять заблуждающихся собеседников, повторяя то, чему учил ее отец.

Квинн оправился от раны, выздоровел, и теперь он полноправный лэрд.

И Лорен поняла — ясно и неотвратимо, — что теперь она в глазах совета всего лишь женщина, невеста Мердока, залог совсем иного союза.

Эта мысль читалась на всех обращенных к ней лицах, и к ней примешивались у кого откровенная радость, у кого тайное сожаление. Лорен явственно ощутила, как легла ей на плечи незримая тяжесть долга перед кланом, раз и навсегда установленного для нее будущего. Теперь уже почти все заметили ее приход, повернулись к ней, смотрели, оценивали, осуждали.

— Лорен, — проговорил Квинн — кажется, только он один и улыбался ей. Неловко поднявшись, он медленно, на негнущихся ногах двинулся в обход стола навстречу Лорен. Девушка бросилась к нему, обняла и прижалась щекой к его груди, смахнув тайком непрошеную слезу.

— Как твои дела? — спросила она.

Квинн опять улыбнулся, и на миг Лорен почудилось, что она видит своего отца — та же светлая улыбка, так же добродушно прищуренные глаза.

— Целители говорят, что буду жить, хотя, если они подсунут мне еще хоть одну пиявку, пожалуй, и передумаю…

Затем он посерьезнел, наклонился к Лорен, явно не желая, чтобы их слышали остальные.

— Твой отец… — начал он и оборвал себя, горестно покачав головой.

— Да, я знаю. — Лорен взяла его руки в свои. — Тут ничего не исправишь. Мой отец сейчас гордился бы тобой.

Они смолкли, и старейшины тоже притихли, выжидательно поглядывая на Квинна, ерзая в креслах и то и дело прикладываясь к кубкам.

— Ну что ж, — сказал наконец Квинн с той же добродушной непринужденностью, которую Лорен помнила у отца. — У нас тут, видишь ли, совет. Рановато ты пришла завтракать, но, может, сумеешь уговорить стряпуху…

— Я пришла на совет, — твердо перебила его Лорен.

Она ждала возражений, но Квинн лишь пожал плечами, повернулся и, не глядя больше на Лорен, пошел к своему месту. И лишь тогда девушка сообразила, что брат с самого начала знал, зачем она так рано явилась в главный зал. Значит, пока он еще не набрался духу выставить ее с совета.

Старейшины были настроены далеко не так мирно. Покуда Квинн усаживался в кресло, они сверлили Лорен сердитыми взглядами. Кое-кто от возмущения стискивал кулаки.

Лорен отыскала местечко на скамье поближе к столу совета и села. Совет продолжался, обсуждались дела, которые казались ей смехотворно мелкими: как ловится рыба, чья лодка более других нуждается в починке, сколько шерсти запасено в Кейре для прядения, на какой день лучше назначить грядущую свадьбу.

Лорен сидела, подперев кулаком подбородок, и потихоньку задремывала. Резко встрепенувшись и подняв голову, она обнаружила, что никто из мужчин так и не удостоил ее взглядом, хотя обсуждают они скорое прибытие Мердока и ее свадьбу — да так уверенно, словно все это уже свершилось.

Такая самоуверенность немало ее обозлила. Но вот наконец совет обсудил во всех мелочах подготовку к свадебному пиру — хорошо ли откормлены свиньи, достаточно ли запасено эля, — и тут старейшины один за другим начали вставать, отодвигая кресло. То был знак того, что совет окончен.

Лорен тоже стремительно встала.

Квинн, увидев это, кивнул и жестом повелел старейшинам вернуться на места. Мужчины вновь расселись, отводя глаза и недовольно поджимая губы.

— Вы ни слова не сказали о союзе с Морганами, — напомнила Лорен, обведя их настойчивым взглядом.

— Это мы уже обсуждали, — ответил Квинн. — Ты тогда еще была в Элгайре. — Он помялся, но все же прибавил: — Сожалею, Лорен, но…

— Но?

— Союза больше нет, — уже тверже завершил Квинн. — Свое дело он сделал, а теперь срок его истек.

— Как же так? — воскликнула Лорен. — Вспомните тот бой на поляне! Мы сражались плечом к плечу и победили викингов! Только потому, что были едины!

— Если бы не этот твой союз, нам и вовсе не пришлось бы сражаться в том бою! — огрызнулся Джеймс. — Дело было на земле Морганов — вот пускай бы англичане сами дрались с викингами.

— Но викинги крали наших овец из нашей деревни! — едко напомнила Лорен.

— А наши парни гибли из-за этих овец на английской земле! — отрезал Ранульф. — Мы щедро заплатили жизнями наших сородичей за благополучие Морганов!

Лорен шагнула ближе к столу, обращаясь разом ко всему совету.

— Нельзя же быть такими близорукими! Вы не вправе отрекаться от союзников, когда опасность еще не миновала!

— Ах, не вправе?

То был голос, который Лорен менее всего желала услышать. Из-за стола в дальнем углу зала поднялся Родрик.

— Не вправе? — с издевательским смешком повторил он. — Нет, Лорен, это ты не вправе указывать совету, что он может делать, а что нет. Хватит совать нос в мужские дела!

После этих слов по залу пробежал одобрительный говор, многие мужчины согласно закивали. Родрик окинул взглядом своих союзников и торжествующе ухмыльнулся.