Сергей Павлович шел по дороге к станции, наслаждаясь тишиной и свободой. Он старался не думать о том, куда ему идти и что делать дальше. Вековые деревья склоняли над ним свои косматые головы, а ветерок толкал в спину, будто помогал ему быстрее достичь цели. Он не был ни на кого зол, даже на жену, которая так ни разу и не приехала к нему на свидание и не прислала ни одной посылки. Он был рад всему и счастлив, что судьба в конце жизни оказалась к нему так добра. Ведь несмотря на свой почтенный возраст – семьдесят с лишним – он совершенно не чувствовал себя старым, был бодр, и время лишь немного посеребрило ему виски. Он шел и думал, что на самом деле для него жизнь только начинается и ему несказанно повезло увидеть новую Россию. Страну, которую он так любил и которой отдал все лучшие годы своей жизни.

Он хотел проехать от края до края через всю страну. Страну, где больше нет границ, тюрем, заключенных, надзирателей, судов, адвокатов, чиновников. Мыслимое ли дело – дожить до такого!

Время шло. Солнце катилось к закату, а пейзаж перед глазами Тучкова не менялся. Все те же сопки, деревья, дорога, теперь уже просто укатанная и без бетонных плит. И ни одной живой души.

Солнце укатило за сопку, появились первые звезды. Где-то в стороне от дороги завыл волк. То ли на приближение луны, то ли на легкую добычу! Становилось совсем уж холодно. Тучков перекрестился, прочитал короткую молитву «Путешествующему в помощь» и втянул голову в плечи, стараясь сохранить тепло.

Прибавил еще шагу. Он знал, что не сбился с пути, но встреча с серым братом не входила в его планы. На всякий случай он подобрал с земли крепкую суковатую палку и пошел, уже опираясь на нее. Когда на небосклоне появилась полная и яркая луна, Тучков поднялся на пригорок и увидел впереди огни небольшого таежного полустанка. Узкая железнодорожная колея отражала свет луны и убегала куда-то в туннель, прорубленный в скальной породе.

Теперь уже не луна, а фонари полустанка стали для него путеводными звездами, но они еще два раза скрывались из глаз за уступами и поворотами дороги. И только когда на землю выпал первый утренний туман, Тучков ступил, наконец, на бетонную платформу, которая даже не имела названия. Над входом в зал ожидания была прикрепленная пластмассовая табличка «Станция-33 Пермского края РЖД». И все! Больше никаких опознавательных знаков. Двери станции были сделаны из стекла и пластика, но через них совершенно не просматривались внутренние помещения. Чтобы увидеть, что там происходит, пришлось открыть дверь.

* * *

Тучков постоял перед дверьми какое-то время, собираясь с мыслями, и, нерешительно потянув ручку двери вниз, вошел в просторный зал, в котором было полным-полно народу. Никто не обратил внимания на появление нового человека. Люди входили в зал и тут же выходили из него через двери, на которых виднелись надписи на нескольких языках: «Европа», «Азия», «Америка», «Австралия», «Антарктида», «Арктика», «Африка». Нескончаемый поток. Все были приветливы, улыбались и казались совершенно счастливыми. Никто не толкался, не спешил, не ругался, но и не останавливался. Даже когда он поднял руку, чтобы обратить на себя внимание и спросить, как ему быть дальше, никто не остановился. Лишь один здоровенный африканец в шортах и куртке с меховым воротником посмотрел на него и на чистом русском языке произнес:

– Извините, спешу. Обратитесь к диспетчеру. Он поможет.

Уже входя в дверь с надписью «Арктика», он махнул куда-то в сторону. Тучков проследил за его рукой и заметил, что в дальнем углу зала светится одно-единственное небольшое окошко, над которым написано до боли знакомое название: «Касса».

– Ну, наконец-то! – облегченно вздохнул Тучков. – И как я ее раньше не заметил!

Он поспешил к окошку и, особо не разглядывая загоревшиеся рядом новые надписи, выложил на тарелочку несколько помятых банкнот, которые он успел достать из рюкзака.

– Мне один билет до Москвы, пожалуйста!

В ответ услышал приятный женский голос.

– С освобождением вас, Сергей Павлович. Попасть в Москву вы можете через порт «Европа», но сейчас он немного перегружен. Есть задержка на двадцать секунд, поэтому рекомендую через порт «Америка», с двумя пересадками в Токио и Париже. Сэкономите две секунды. Спасибо за подарок.

– Какой подарок? – не понял Тучков.

– Банкноты достоинством в тысячу и пять тысяч рублей образца 2010 года. Довольно редкие. Их с благодарностью примут частные нумизматические музеи в Антверпене и Дакке. Приложите, пожалуйста, к экрану свою ладонь, я должна снять ваши параметры, чтобы все благодарности смогли достичь своего адресата.

– Какие благодарности? – не понял Тучков.

– Благодарности – это что-то вроде международной валюты, с 2022 года – эквивалент ваших имущественных, физических и умственных затрат, – услышал за своей спиной Тучков и резко обернулся.

Прямо перед собой он увидел высокого молодого парня с короткой стрижкой, одетого в костюм для пешего похода. То есть практически точно так же, как и сам Тучков.

– Простите, – обратился к Тучкову парень. – Не подскажете, это станция номер тридцать три?

– Да, – ответил Тучков, вспоминая надпись на входе, и сам тут же поспешил обратиться с вопросом к парню, памятуя, что здесь все куда-то спешат, – а как ими пользоваться, этими благодарностями?

– Никак, – ответил ему парень. – Приложите руку к монитору и забудьте. Главное, чтобы ваш баланс полезных и бесполезных дел всегда был положительный. Но вы ведь не собираетесь превращаться в дракона?

– Не собираюсь, прости господи, – согласился Тучков и украдкой перекрестил себе рот. Он увидел, что парень никуда не спешит. Обойдя Тучкова, тот подошел к окошку кассы, приложил к монитору руку и сказал:

– Будьте любезны, яичницу с беконом и кофе. Только сахара – две ложечки.

Парень посмотрел на Тучкова:

– Позавтракаете со мной? Вы, я так понимаю, местный житель. Я хотел бы вас кое о чем расспросить. Если вы не возражаете, конечно, и не спешите.

Тучков кивнул два раза, потому что не возражал и не спешил. Парень обратился к окошку кассы еще раз:

– Две яичницы с беконом и кофе, пожалуйста.

Через мгновение из-под монитора выдвинулся поднос, на котором стояли две тарелки с аппетитно пахнущей едой и две чашки ароматного кофе. Из стены откинулись стол и стулья.

– Прошу, – парень поставил поднос на стол и уселся на один из стульев. – Ничего, что я сам выбрал блюдо? Если не хотите яичницу, то можете заказать себе что хотите. Я отблагодарю.

Тучков усмехнулся и снял с плеча рюкзак. Сел на стул напротив своего нового знакомого и, немного порывшись в рюкзаке, достал из него буханку серого хлеба и охотничий нож.

– Яичница с утра в самый раз. Да и кофейку сейчас тоже здорово глотнуть. Всю ночь не спал.

Он отрезал от буханки два хороших куска и один протянул парню: