– У меня тоже, только огневицы половина фляги. – Рада обвела взглядом лодку и язвительно добавила: – А хозяйка, у которой мы гостили, позабыла снабдить в дорогу, небось думала сама нашими харчами поживиться.

– Не думаю, что с тебя, Псица, можно чем-то поживиться. – Вампирица с готовностью вернула воительнице колкость. – Голь перекатная…

– Сама ты!.. – взвилась Рада, но потом передумала отвечать и сердито отвернулась.

– Ладно, по пути подстрелим или поймаем кого-нибудь, а в Холмеце хлебом и солью озаботимся, а пока придется потерпеть, – примирительно сообщил я всем и взялся за мачту. – Ветерок попутный, быстро доберемся.

С едой вопрос вскоре решился: Рада прямо из лодки подстрелила пару упитанных селезней. Я решил не откладывать обед и, выбрав подходящее место, причалил к берегу. В любом случае в Холмец мы попадем засветло, а кислые голодные мордочки девочек тоску нагоняют, да и у самого желудок уже подводит.

Привязав лодку к коряге, отправился собирать хворост для костра, а Псица пошла со мной.

Едва мы отошли на несколько шагов, как она меня окликнула:

– Не спеши, Горан! – Воительница остановилась и угрюмо на меня посмотрела. – Есть разговор.

– Если ты о Неяне… – Я уже понял, что разговор пойдет о хозяйке нежити.

– Да, о ней! – выкрикнула Рада. – Ты хоть понимаешь, что делаешь?

– У нас был другой выход? – едва сдерживаясь, чтобы не вспылить, поинтересовался я. – Затеять бойню в логове вампиров? Извини, я не самоубийца.

– Ты не понимаешь, – покачала головой Рада. – В пророчестве идет речь о Морене. А она – покровительница всей нежити. Теперь подумай сам, для чего увязалась с нами эта мертвячка. Подсказать?

– Мне нет никакого дела до Морены! – резко бросил я. – Я собираюсь передать девочек в Капитул, не более того.

– Девочки связаны с пророчеством! А оно – с тобой!

– Плевать.

– Ты не сможешь остаться в стороне! – убежденно заявила Псица. – Не сможешь.

– Хорошо, что ты предлагаешь?

– Убьем ее! Прямо сейчас! У меня осталась стрела с серебряным наконечником! А ты добьешь!

После недолгого раздумья я отрицательно покачал головой:

– Нет.

– Она пошла с нами, чтобы помешать нам! – с отчаянием выкрикнула воительница. – Неужели ты не понимаешь?!

– Все я понимаю, – тихо ответил я. – Все… Но убивать Нею – не буду. И тебе помешаю.

– Почему? – обреченно спросила Радослава.

– Подумай, что ей мешало уничтожить нас сразу? Какой смысл увязываться с нами, если это можно было сделать еще в пещерах?

– Не знаю, но я не верю ей ни капельки! – упрямо ответила Рада.

– И я не верю. И тебя не заставляю. Но дурного умысла в ней не чувствую. Если почувствую, сам убью. И еще… ты говорила, что я связан с пророчеством. Пусть так, но тогда, получается, с ним связан не только я, но и ты. И она.

– Как знаешь, – покачала головой Псица. – Я все равно с тобой.

– Тогда не провоцируй ее, пожалуйста.

– Это я тебе обещать не могу, – своенравно бросила воительница, резко развернулась и зашагала назад. – Ну что стоишь? Там, может, мертвячка уже всю кровь из наших девочек выпила.

– «Наших»? Твою же кикимору в гузно! – в сердцах выругался я, подхватил большую сухую ветку и пошел за ней.

Как очень скоро выяснилось, никто из моих подопечных кровь не пил. Все было гораздо… интересней, что ли…

– …и поцеловал прекрасный княжич спящую княжну, – тихо рассказывала Неяна, аккуратно расчесывая гребнем волосы Одарке. – И слетели злые чары…

Остальные юные чародейки сидели кружком вокруг них и, раскрыв рты, внимательно слушали повелительницу нежити.

Признаюсь, я и сам побаивался оставлять девиц на Неяну, но такого явно не ожидал. Идиллия, кикимора ее раздери. Прямо заботливая мамаша и дочечки.

Кстати, утки оказались уже ощипаны и спокойно дожидались своей участи на травке.

Радослава ошеломленно уставилась на вампирицу, явно не веря своим глазам.

– Что застыла, Псица Божья? – язвительно поинтересовалась Нея. – Небось ожидала, что я уже всю кровь выпила у девиц?

«Девицы» тут же сделали вид, что разговор их не касается, от слова совсем.

– Ожидала! – резко ответила воительница.

– Боюсь, разочарую тебя, но я не люблю кровь, – спокойно сказала хозяйка нежити.

– Но ведь пьешь! – слегка растерянно возразила Рада.

– Пью, – согласилась вампирица. – Но не в целях пропитания. И очень редко.

– Не помешало бы тогда объясниться. – Я сел рядом с ней и стал выстругивать засапожником вертела для уток. – Для пущего нашего спокойствия.

– Еще чего! – фыркнула Неяна. – Довольствуйтесь тем, что услышали.

– А как насчет доверия друг к другу?

– Какое доверие? – вскинулась Радослава. – При первой же возможности она выпьет из нас всю кровь!

– А ты только что уговаривала Горана меня убить, – парировала Нея. – К счастью, он не стал слушать твои глупости. Кстати, свою серебряную стрелу можешь засунуть себе в зад…

– Я тебе ее засуну!

– Так дело не пойдет! – рявкнул я, окончательно выйдя из себя. – Идем одной ватагой, значит, должны доверять друг другу. Еще раз услышу подобное – брошу обеих на хрен! Понятно? Пообещайте, что…

Но я не договорил, потому что Нея вдруг подняла руку и сказала:

– Сюда кто-то идет. Не зверь – человек. Странный человек…

Я прислушался, ничего так и не услышал, но на всякий случай вытащил саблю из ножен. Псица встала, вложила стрелу в лук и завертела головой.

– Слева, в двух с половиной десятках метров от нас, – невозмутимо сообщила вампирица. – Это женщина. Или была когда-то женщиной.

– Станьте там, – приказал я ученицам.

Едва девочки успели перебежать мне за спину, как из ельника послышался хруст ломаемых веток, а потом между деревьями показался человеческий силуэт.

Это действительно была женщина, верней, совсем молодая девушка. С растрепанными русыми волосами, съехавшим набок платком, в подранном простеньком сарафане и с лукошком в руке, она, словно слепая, дергающейся и ломаной походкой шла прямо через бурелом.

На ее расцарапанном чумазом лице застыло какое-то странное выражение, а мертвенно-бледные губы что-то беззвучно шептали.

– Стой! – резко окликнула ее Радослава. – Кто такая и куда идешь?

Не обращая внимания на слова воительницы, девушка резко ускорилась и почти побежала к нам.

– Стоять, сказала! – крикнула воительница и вскинула лук. – На месте!