Элеанор внимательно посмотрела на нее из-под полы своей джинсовой садовой шляпы. Она обрывала листочки растения с чашевидными цветками,

— Ты интересуешься растениями?

— Мне нравятся растения и цветы. Я бы с удовольствием выращивала их круглый год, если бы имела подходящее место. — Фила наклонилась вперед и всмотрелась в красный лист странной формы, по краям которого росли шипы. — А это что такое? Какой-то кактус?

— Нет, дорогая. Это Dionaea muscipula. Ее еще называют Венериной мухоловкой.

Фила, собравшаяся было потрогать необычный листок, сразу же отдернула палец.

— Плотоядное растение?

— Да, дорогая.

— Как интересно. Ну, мне-то больше нравятся плющ или филодендрон. — Она оглянулась и нахмурила брови, понимая, что не узнает ни одного из этих буйных, сочных растений, переполнявших оранжерею. — А то, которое вы стрижете, с маленькими чашечками, это что такое?

— Разновидность саррацении. Я пытаюсь вывести гибрид. Видишь эти симпатичные кувшинчики?

— То есть это насекомоядное? Растение, в которое попадают ничего не подозревающие мухи, а потом не могут из него выбраться?

Элеанор любовно улыбнулась растению, которое держала в руке.

— Да, это именно оно, дорогая. Кувшинчики — это, естественно, видоизмененные листья. Довольно интересно наблюдать, как насекомое обнаруживает нектар и начинает сосать кончик листа.

— Могу себе представить.

— Глупое создание просто забирается все глубже и глубже внутрь кувшинчика, пока вдруг его маленькие лапки не начинают скользить по крошечным волоскам внутри листа. Насекомое катится, пытаясь снова встать на лапки, пока не оказывается в том месте, где вообще уже подняться невозможно. Прежде чем понимает, что произошло, оно падает прямо внутрь кувшинчика.

Фила взглянула на так невинно выглядевшее растение.

— А что потом?

— А потом его съедают, дорогая. — Элеанор улыбнулась. — Понимаешь, попав внутрь, насекомое уже не может спастись. Ловушка.

— Как же растение его переваривает?

— В глубине кувшинчика находятся специальные железы, которые выделяют пищеварительный секрет, — объяснила женщина. — Бактериальные процессы тоже помогают переварить добычу. — Она рассеянно посмотрела вокруг. — Несколько дней назад Джордан играл вот с этой грядкой саррацении. Если ты заглянешь внутрь некоторых кувшинчиков, то сможешь увидеть кусочки муравьиного хитина.

— Нет уж, спасибо, я скоро собираюсь обедать. — Внимание Филы привлек аквариум. — А растения в этой емкости тоже плотоядные?

— О да. Это Utricularia.

— В этой оранжерее все плотоядно, да? — Фила посмотрела прямо на Элеанор, спрашивая себя, не обидит ли ее двусмысленная фраза.

— Да, дорогая. Плотоядные растения — это мой конек. — Миссис Каслтон оторвала очередной листок. Она явно не уловила двойного смысла замечания. Или же была слишком леди, чтобы попасться на крючок.

— Как давно вы занимаетесь такими растениями? — спросила Филадельфия.

— Надо подумать. По-моему, около тридцати лет. До того как меня привлекли плотоядные растения, я выращивала орхидеи.

— Вот как? — Фила решила, что с нее достаточно этой ботанической дискуссии. — Спасибо за вчерашний ужин, Элеанор. Я замечательно провела время.

— Очень рада. Я подумала, что тебе понравится возможность провести вечер со всеми нами вместе.

— Чтобы я поняла, что подхожу Каслтонам и Лайтфутам не больше, чем Крисси? О чем вы беспокоитесь, Элеанор? Что я могу тешить себя мыслью, будто когда-нибудь стану частью вашей прелестной семейной группы?

Миссис Каслтон вздрогнула от такой неприкрытой атаки, но быстро пришла в себя.

— Я уверена, что твое воспитание отличается от нашего, так же как отличалось воспитание мисс Мастерс.

— Любопытно, что если бы отец Крисси тогда принял на себя ответственность за ее рождение, то у Крисси было бы то же воспитание, что и у Дэррена. Приходится над этим задуматься, правда? Снова поднимаются все эти интересные вопросы о влиянии на характер человека его наследственности и окружения.

Приятно непроницаемое выражение лица Элеанор ожесточилось, пока она явно пыталась совладать с собой.

— Я попросила тебя прийти сегодня, потому что хотела откровенно поговорить об акциях, которыми ты владеешь.

— Это меня не удивляет. А каков ваш метод, Элеанор? Хилари пыталась купить их у меня. Вики плакала и старалась, чтобы я почувствовала себя виноватой за то, что отбираю наследство ее сына. Интересно послушать, какой подход выберете вы.

— Да, ты все-таки не слишком отличаешься от Крисси Мастерс. Другие подумывают, что ты, может быть, другая, но я вижу истину. У меня просто немного больше опыта, понимаешь. — Резкими, четкими движениями Элеанор орудовала садовыми щипцами. На стол падали листья. — О да, я вижу, как наши мужчины уже начинают относиться к тебе по-другому. Мужчины просто слепы, правда?

— Вы так считаете, Элеанор?

— Ты ведь думаешь, что скоро заставишь их плясать под свою дудку. Рид вчера за столом смеялся. Действительно смеялся. Он уж очень давно этого не делал. А Ник смотрит на тебя так, как никогда не смотрел на Хилари. Даже Дэррен нашел тебя забавной. Вики сегодня утром сказала мне, что он далеко не так обеспокоен по твоему поводу, как следовало бы.

— Вы думаете, что вашему сыну стоит беспокоиться?

— Конечно. Все его будущее находится в руках ярой охотницы за случаем, которая явно почувствовала хорошую сделку. Ты такая же, как Крисси. Такая же жестокая и злобная.

— Если вы собираетесь нападать на кого-то, то нападайте на меня, а не на Крисси. Она умерла, вы не забыли?

Рассеянное выражение исчезло из глаз Элеанор. Она резко вскинула голову. Голос ее звучал натянуто, она едва сдерживала ярость.

— Хилари пыталась заключить с вами честную сделку, мисс Фокс, но вы ее отклонили. Вики пыталась вас образумить. Если бы вы были порядочным человеком, то приняли бы деньги и вернули акции. Вы этого не сделали. Вы собираетесь причинить боль и неприятности, так же как и мисс Мастерс.

Фила вонзила ногти в ладони.

— Это ваша семья причинила Крисси боль. И в итоге ее погубила.

— Это не правда.

— Она умерла, Элеанор, а вы все живы, — тихо заметила Филадельфия. — Поэтому не нужно рассуждать о том, кто причинил боль и неприятности. Результаты говорят сами за себя.

Элеанор прекратила обрывать листья. Ее глаза сильно блестели не только от гнева, но и от чего-то, похожего на душевную боль.

— Крисси Мастерс была презренной дешевкой. Она несла беду и неприятности с того самого момента, как появилась в нашей жизни, постоянно пытаясь натравить нас друг на друга. Поэтому не стремись заставить меня ее пожалеть. Я никогда не прощу ей того, что она сделала, пока находилась здесь. У нее не было никакого права сваливаться на наши головы так, как она это сделала. Абсолютно никакого права.