— Че, вернулась, всё-таки?

— Не-ет!

— Как нет? А зачем, тогда пришла-то?

— Мать попросила передать, продукты. Я медсестре оставила… Живу пока в одном месте! — Зая загадочно залыбилась.

— В каком еще месте? Ниче не понимаю… Ты меня любишь?

— Нет!.. В общем, прощай!

— Как прощай?! Стой, погоди!

Но Ленка быстро ушла, оставив мужа в тревожном недоумении. Что могло, случиться? Здесь явно, что-то не так!..

Накануне выписки, псих высчитал, что день, когда, должны были отпустить, как раз, выпадает на смены Заи в туалете. «Значит, её можно застать там… — прикинул он. — Если дома нет, будем ловить на работе!..».

Выписали Михаила в понедельник. Приехав домой, ждал семи вечера, чтобы подрулить к жене к окончанию смены, и забрать обратно к себе.

— Ну, че потерял женушку? Так, дурню, и надо! — ёрничал батя. — Не будет она жить с тобой, не надейся! Тоже, связался с потаскухой, а теперь расхлёбываешь!

Мать же, как всегда, успокаивала:

— Да живёт, наверно, у подруги. Обиделась за то, что выгонял. Пройдет обида-то! Помирятся еще… Приходила же, и в больницу ездила. Ясно, что тянет домой…

Между тем, время близилось к вечеру. Михаил сел на трамвай, и поехал к Ленке, решив, что «хватит дурачиться», а нужно мириться, да и дальше жить вместе. Соскучился ведь…

От остановки, через небольшую площадь, дошел до кинотеатра. В двух шагах, виднелся заин туалет. Подавив волнение, направился туда.

Мужу показалось, что кассир Люба, как-то странно, с ним поздоровалась. Ленка торчала в своей каморке.

— Ну, че привет! Так и сидишь? Как дела-то?

— Ничего… — заметно было, что Зая не ожидала визита, руки её дрожали.

— Че молчишь-то? Не рада, что ли?

— А чему радоваться? Я тебя и не жду…

— Давай, собирайся. Домой поедем.

— Никуда я не поеду! Отвянь!

— Что?! — оторопел Михаил. — Что значит, не поеду?!

Зая резко вскочила, собрала вещи и направилась к выходу.

— Люда, уже без пяти восемь. Пойду, — ладно?

Они вышли на улицу. Ленка, быстрым шагом, заторопилась в противоположную, от остановки, сторону. Муж, еле поспевал за ней.

— Ты че это? Куда прёшь?!

— На массаж, к одному человеку надо!

— Массаж? Какой еще массаж?! Что происходит?

Пройдя метров триста, завернули в проулок и остановились у кирпичного здания, — судя по всему, общежития.

— Не ходи за мной! Как бы худо не было! — Зая была вся на нервах.

Михаил заподозрил неладное.

— Нет, пойду! К кому это, ты направляешься?!

Зая, молча, открыла дверь и спустилась, по бетонной лестнице, вниз, в подвальное помещение. Пройдя по холодному коридору, уперлись в железную дверь. Ленка постучала.

— Значит, здесь твой «массажер» живёт?! Ну, б-дь, счас поговорим!

— Уходи лучше, по добру-по здорову! Прошу тебя!

Но дверь никто не открыл. Зая развернувшись, поспешила назад, к выходу из подвала. Двинулись по тому же пути, каким пришли. Но не к остановке, а, видно туда, где, — Михаил это помнил, — жила тётка Заи.

— Дак можешь объяснить, что происходит?! — он схватил Ленку за руку и, почти насильно, остановил.

— Всё! Я от тебя ушла! Счас у меня, другая жизнь! Больше, ни о чем не спрашивай!

— Что?! — муж, даже представить не мог, самого страшного.

— Ты, всё время гнал, так вот, и добился своего! Не люблю больше, гада!

— Не любишь?! Ах, падла! — Михаил, изо всех сил, влепил Зае пощечину. — Значит, кого-то нашла?!

Ленка вырвалась и побежала. Вслед неслось:

— Беги, беги! Только от себя не убежишь! Смотри, обратно не приму! Сама этого захотела!..

Михаил тяжело дышал. Нервы были на пределе. Надо срочно, где-то выпить, чтобы успокоиться! Денег — ни копейки. Только на проезд. И он отправился, ни с чем, домой…

В норинских окнах, горел свет.

— Дядя Коля, — я это! Пусти. Хреново мне!

Норин, как всегда, оказался поддатым.

— А! Дорогой мой человек! Че-то давно, не было видно. Проходи, — у меня выпить, закусить есть!

Зашли в знакомый бардак.

Михаил жадно проглотил, налитую стопку. Сбивчиво рассказал о беде.

— Э, брат! Профукал ты, кажись, бабу-то свою. Есть у неё кто-то!

— Да откуда бы? Я всё к Витьке, соседу ревновал…

— Значит, и на работе скурвилась! — убеждённо глянул, на непутёвого мужа, Норин.

— Не может быть!

— Мо-ожет! Еще как может. Вот, когда в подвал ходили, там видно, её хахаль и обитает. Сходи, разберись!

— Счас бы пошел, да ночь на дворе! — заскрипел зубами Михаил.

— Ну, че тогда говорить? Будем пить тогда…

Они просидели, за разговорами, до четырёх утра.

Проснулся Михаил, в «избе», когда уже был полдень. С ужасом, припомнил всё. «Ах, гадина! Ну, я тебе устрою! Однако, прежде, нужно в общежитие сходить… Кто же, там у неё завёлся?!».

Не умываясь, натянул брюки, свитер и, накинув куртку, помчался к остановке…

Подходя к общежитию, ощутил тревогу. Кто он, — этот хахаль? Наверняка, здоровый бугай! Завалит его, как щенка! Черт, надо было, хоть нож взять! Если что, припугнуть…

Вот, и железная дверь. Не по себе что-то! Ну, да наше дело правое! Вперёд!

Муж, изо всех сил, застучал. Загремели засовы. К удивлению, дверь открыл пожилой, сухопарый дядька с лысиной.

— Вам кого? Почему так стучите? — мягко спросил.

— Я — муж; Лены! Вчера сюда приходила.

— A-а! Нас дома не было. Они с Петей, уехали на дачу сегодня.

— С каким еще Петей?!

— Так вы ничего не знаете? Может, пройдете? Только ведите себя, как мужчина…

Михаил шагнул в небольшую прихожую. Да здесь квартира! На вешалке пальто, шубы, шапки. Узкий коридор ведёт на кухню. Через небольшой проход, была видна комната с широкой тахтой. В углу иконы — целый киот. Окна глухо зашторены. А на полу, — несколько ящиков водки…

— Проходите, проходите, — также мягко и вкрадчиво, заворковал старик. Взгляд его был, какой-то странный, с придурью. На ногах шерстяные носки, на тщедушном теле безрукавка.

— Значит, вы и есть муж Лены? — переспросил он и, неожиданно, поинтересовался — Водку употребляете? Тогда пройдемте на кухню.