В конце концов с Эстебаном из Джотто мы договорились. По счастью, он занимал достаточно высокое положение (равное примерно рангу Хиля из Л’авери), чтобы заключить со мной если не альянс, то временное перемирие. Пока Дом Карела остается угрозой, мы союзники. Что будет потом — вопрос другой. Не люблю я кукольников, но чего только не стерпишь ради дела.

Домой я вернулся не в лучшем расположении духа. Все лунари как-то откликаются на медлительный ритм вращения; меня ближе к рассвету охватывает депрессия. Я разделся и, пытаясь развеять тоску, скачал себе очередную рассылку новостей.

Блок комментариев по взрыву на Лагранже я пропустил — вряд ли там появится что-нибудь интересное, покуда о своем решении не объявит экспертная комиссия. Перейдем сразу к новостям Доминиона. Ага… беспорядки на Аверне[32]; местная администрация, расписавшись в собственной беспомощности… ля-ля… направлен взвод боелюдей[33].

Так-так. Видеть между кадров мы и сами умеем. Что же за бучу утворили ссыльные на злосчастной планетке, если на усмирение мятежа (слово «беспорядки» в данном контексте переводилось именно так) брошена не малая оперативная группа из четырех-пяти супераугментов, а полный взвод — сотня наводящих ужас киборгов? Ладно, пусть их; главное, что не на наши головы. Что у нас дальше?

В систему 82 Эридана[34]направлена следственная комиссия Службы[35]по требованию населения Теллуса…

Пожалуй, если бы не боелюди, я бы пропустил эту заметку мимо ушей. По привычке, как пропускаю девяносто девять процентов того, о чем болтают в рассылках. А так сработал уже запущенный режим междустрочного чтения, и я задумался.

В последние дни Служба будто с цепи сорвалась. По каждому поводу в домены отправляют голубцов десятками, пачками, без разбора. Раньше обошлись бы одним. А то и пригрозить хватило б. На всю Луну, на три миллиона — пятеро колониальщиков. Это стало в последние годы. А раньше ровненько по стандарту было, один голубец на миллион жителей.

Такое впечатление, что крысы разбегаются из протекающего купола.

Сам не знаю, как это до меня дошло, но, единожды явившись, мысль эта не отпускала. Действительно, если катастрофа близится — как проще и неприметней всего вывести с Земли максимум голубцов? Да разослать их по надуманным поводам в домены…

Но это значит, что день "Д" и час "Ч" на носу. Будет странно, если взвод боелюдей потратит на подавление рассерьезнейшего мятежа больше недели.

А что я сам делал бы на месте людей, вознамерившихся захватить власть в освоенной вселенной? Да в общем, поступил бы так же. А еще — постарался бы заранее, до условленного момента поставить под контроль хотя бы часть миров, спровоцировать беспорядки, сместить местные власти, установить военное правление… Что и наблюдаем.

Так может, и события у нас, на Луне, вписываются в тот же ряд? Меррилл провоцирует Карелов, те начинают войну — не только с другими домами, но и с полицией… Правда, затребовать подкреплений он не может — карантин не дает. Разве что сбрасывать баллистические капсулы с орбиты. Или приказ был дан заранее, а голубец только выполняет его до иоты?

Или у господина Меррилла свои планы? Если власти он хочет не для Службы — для себя? Тогда все сходится. Пока еще дойдут руки до отколовшейся Луны у полураспавшегося союза обитаемых миров… а к тому времени можно расширить производственную базу, контролерами поставить — сьюдов, ощетиниться пенфорд-аннигиляторами… и упиваться властью.

Звонок раздался неожиданно, хотя и негромко — у домового хватило соображения не пугать меня, когда я работаю. В объеме проявился крайне возбужденный Эрик.

— Миша, выручай! — Ну-ну. Только теперь, значит, «выручай»? Я-то думал, что меня начнут рвать на части, едва я из капсулы выйду.

— Что случилось?

— Опять элман буйный. — Ничего себе «опять». Как говорится, давно не было. Центровики нередко сходят с линии, но обычно они попросту впадают в кататонию. Да и тех, кто все же принимается бушевать, скрутить их не проблема — движений они толком не контролируют, мысли разбегаются. Депрессия, хоть и ажитированная, не лучшее состояние духа для бурной деятельности.

— Сильно?

— У него оружие.

Прецизионная точность.

— Какое?

— А всякое. Бластер точно есть. Еще гаузер и блиссер. Блиссером он кормится.

Так. Никаких связных мыслей у меня не возникало, одни междометия. Что за светотень творится? Элман с оружием?..

— Где Сольвейг?

— Уже едет.

И то легче. Вы можете удивиться, почему в моем рассказе все время мелькают одни и те же имена. На самом деле весь постоянный штат подчиненных нашего шефа составлял четыре десятка человек — включая санитарную полицию — и из этих четырех десятков почти половина разбросана по дальним куполам. Не так и много остается для делового и дружеского общения.

— Где этот парень засел?

— В куполе Чаплина. — Киношники лифтанутые… — В третьей верхней отводке. Но он разбил дорожку, так что подобраться к нему впрямую никак — он простреливает все подходы, да и большую часть купола.

Час от часу… Точно сговорились все вокруг не давать мне ни минуты подумать спокойно. Первый раз в жизни со мной творится этакая светотень.

Пять минут спустя я был на месте — вооруженный, как я полагал, до зубов, потому что бластеры кареловских громил так и болтались у меня на ремне. Полагал я неверно — поджидавшие меня ребята из милицейских увешались опасной для здоровья мишурой так, что кожи не видно. Сольвейг, Эрик и Эрнандес (за все годы нашей совместной службы, а он поступил в пентовку еще до меня, я так и не узнал, имя это или фамилия — во всех документах он значился просто как Эрнандес) отогнали неорганизованную ополченскую банду за пределы досягаемости элмановского бластера. На большее моих коллег не хватило, ибо ополченцы рвались в бой, ругаясь и призывая все кары, хвори, несчастья и цорес, какие только есть в Доминионе, на голову ополоумевшего элмана. Я понимал их негодование. Прежде роскошный сад перед входом в отводку тлел; все, что могло гореть, уже сгорело или само погасло, и едкий дым противно щипал глаза. Синеватая дымка висела в воздухе, амебно шевелясь и медленно утягиваясь в вентиляцию.