Их настигал Цербер, трёхголовый пёс из Аида.

Сани резко нырнули вниз.

Спасены! Перед ними расстилалось большое открытое пространство: река сверкала точно зеркало и дрожала в первых лучах солнца. Полозья вгрызлись в обледенелую корку льда, и сани снова набрали скорость.

Вот только собаки не ожидали, что тащить станет так легко, вожак упал и потянул за собой вторую собаку. Упряжка опрокинулась.

– Вперёд! – заорал Свен. – Вставайте!

Но кричал он совершенно напрасно. Собаки дрожали от ужаса и злости, не сводя безумных глаз с чудовища, появившегося на берегу.

Величиной с мастифа, чёрное с рыжими подпалинами, всклокоченное. Ужаснее всего была тройная пасть: три плоские квадратные морды, утыканные острыми, как у мурены, зубами, сквозь которые яростно брызгала слюна.

Монстр уже приготовился наброситься на добычу, но немного замешкался, словно выбирая, кого схватить первым.

Свен Мартенсон схватил хлыст, который обронил в снег, и принялся размахивать им, пытаясь удержать чудовище на расстоянии.

– Собаки! Распрягите их!

Это были крепкие сибирские хаски – помесь собаки с волком, – способные вцепиться в горло даже самому лютому медведю.

Но Цербер – больше чем просто зверь, пёс из ада, чудовище, призванное вселять ужас. Даже вожак – запутавшийся в ремнях упряжки богатырь весом больше шестидесяти килограммов – сейчас лишь скалил зубы и лаял, покорно и отчаянно.

Вацлаву пришлось перебраться назад: находиться рядом с собаками было опасно – в таком состоянии они могли разорвать в клочья.

– Собираемся в кучу, – скомандовал Свен Мартенсон. – И главное – никаких резких движений. Оно бросится на первого, кто попытается убежать.

В отношении Мимси это предупреждение было излишним. Она дрожала всем телом и, казалось, вообще потеряла способность двигаться. Магнусу пришлось силой затащить её под перевёрнутые сани.

– Не высовывайся, что бы ни происходило. И закрой глаза, – добавил он, укрывая её шубой.

Хрупкие сани были, конечно, игрушкой для челюстей монстра. Но у Магнуса мелькнула надежда, что вонючая шкура, из которой сшита шуба, помешает чудовищу унюхать Мимси.

Откуда у трусливого Магнуса вдруг появилась храбрость, он не знал, но в ту секунду важнее всего было защитить Мимси, даже если для этого придётся вступить в единоборство с ужаснейшим чудовищем всех времён и народов.

Зверь, брызгая слюной и рыча, вертелся вокруг, отвечая тройным рыком на каждый удар хлыста. Его злоба и голод были настолько древними, что никто не мог бы их усмирить. Магнус, Свен Мартенсон, Большой Вацлав – что, все они против монстра, который разорвал столько героев? Было очевидно: долго уворачиваться от разинутых пастей им не удастся.

Даже Тотем у них над головами, чудом спасшийся Тотем, похоже, дожидался неотвратимой развязки. Ведь от кошмара можно избавиться, проснувшись, но, если кошмар пробудился сам, от него уже нет никакого спасения.

Совершенно никакого. Не считая, конечно, другого кошмара.

Внимание чудовища вдруг что-то отвлекло. Дрожь прошла по льду, сначала лёгкая, будто постукивание пальцами по барабану, затем всё более и более громкая – по мере приближения второго.

Собаки тоже его почувствовали. Они прижали уши и завыли в смертельном ужасе.

– Что это? Землетрясение?

– Лёд сейчас треснет!

– Бежать нельзя, погибнем, – предупредил Свен. – Садимся спиной к спине, чтобы на нас не напали сзади.

До того как показался всадник, все услышали отчётливое позвякивание сбруи и шпор.

Конь приближался. Он скакал галопом, но будто в замедленном темпе. Всадник был одет в чёрное, и плащ распылял вокруг кристаллы льда.

Цербер присел, приготовившись к нападению. Хриплый рёв вырвался из всех трёх глоток.

– Моё почтение, господа, – бросил всадник, снимая шляпу.

У него был крупный нос с горбинкой, и от правой щеки до подбородка тянулся красный шрам. Выдернув из рукава кружевной платок, он промокнул ноздри и спокойно добавил:

– Этот пёс – ваш? Чёрт возьми, нет, не думаю: от него за версту несёт серой и адом! Позвольте избавить вас от его присутствия. Доброго дня, господа!

И, выхватив рапиру из ножен, бивших его по бедру, он слегка пришпорил лошадь и бросился на монстра.

Не ожидавший нападения адский пёс повалился на лёд. Всадник воспользовался этим и прижал чудовище к берегу. Подняв коня на дыбы, он вознёсся высоко над монстром и приготовился вонзить шпагу тому в сердце. Но зверь вдруг резко вскочил. Присев на задние лапы, он издал вой, от которого волосы вставали дыбом, и чудовищные челюсти клацнули подобно зубьям волчьего капкана.

Магнус и его товарищи не отрывая глаз следили за ужасной схваткой. Человек из Менга, казалось, стремился лишь отвлечь внимание адской псины. Зверь нашёл себе достойного соперника. Обычный всадник не продержался бы в битве с ним и минуты, но наёмный убийца заставлял коня кружиться волчком, искусно уворачивался от нападений и в промежутках атаковал, оттесняя чудовище всё дальше от группы, укрывшейся под санями.

Вдруг человек из Менга снова поднял коня на дыбы, пришпорил его и поскакал прочь через болота.

Цербер с победным воплем бросился в погоню, и вскоре оба скрылись в зарослях камыша, слышно было только, как с треском ломаются сухие стебли, дрожит земля и морозный воздух разрывают удаляющиеся крики.

Свен Мартенсон не стал дожидаться продолжения. Он быстро раздал короткие распоряжения и скомандовал бежать. Никто не оглядывался, пока сани не миновали второго изгиба реки, – только теперь все могли быть уверены, что опасность позади.

– Свен, а что такое ящик Пандоры?

– Зачем тебе?

– Не знаю. Всё время вертится в голове.

Они ненадолго остановились, чтобы дать собакам передохнуть и поделиться друг с другом тем, что нашлось из еды. Занимался день, и зелёный туман понемногу рассеивался, а вместе с ним – и риск встретить ещё какое-нибудь существо из ночных кошмаров.

Надо было спешить, но предварительно – хоть немного набраться сил. Измученная пережитым за ночь, Мимси Покет тут же уснула на плече Магнуса, который жевал хлеб, стараясь не шевелиться, чтобы не потревожить эту маленькую живую грелку, тесно прижавшуюся к нему.

– Пандоры? Это кто, она, что ли? – пошутил Большой Вацлав, которого никто не спрашивал.

Страх отступил, они осознали, что уцелели, и их переполняла радость. Что бы сталось с ними, если бы не судьбоносное вмешательство человека из Менга? Никто не решался об этом даже подумать.

Всадник, вышедший из книги Магнуса, являлся ему уже третий раз. И хотя он с ужасом вспоминал каждую из этих встреч, невероятный факт оставался фактом: их только что спас его собственный кошмар.