В этой штаб-квартире имелись просторные хорошо замаскированные бетонные бункеры. Столовая располагалась на возвышенности, откуда открывался прекрасный вид на готический собор в Суассоне. Генерал Ханс Шпейдель, бывавший там, так описывал это место: «В бункере фюрера были большой кабинет на уровне первого этажа, спальня с ванной, помещения для адъютантов и специальные бомбоубежища, оборудованные для работы и отдыха».

Гитлер прибыл в «W-II» 17 июня в сопровождении генерала Йодля и других лиц. Вскоре по его приказу прибыли фельдмаршалы Рунштедт и Роммель. Фюрер был бледный и невыспавшийся, даже не предложил гостям сесть. Он в жесткой форме выразил недовольство их действиями в связи с успешной высадкой американцев. В разгар беседы была объявлена воздушная тревога, и участникам совещания пришлось спуститься в бункер, вместимость которого была не очень велика. Фюрер не захотел оставаться в Марживале надолго и вскоре отбыл в Клессхайм. Последующий кризис на Восточном фронте уже не позволил ему вернуться во Францию.

Между тем в июле 1944 г. для Гитлера была подготовлена еще одна гауптквартира под Тионвилем, в Вогезах. Для этого были использованы уже имевшиеся тут сооружения линии «Мажино». Однако отступление немецких войск из Франции сделало эту штаб-квартиру ненужной.

12 декабря фюрер выехал в гауптквартиру «Адлерхорст» в Цигенберге. Это был тот самый объект, который он отказался использовать в 1940 г. Он тогда был законсервирован и лишь спустя четыре с половиной года все-таки понадобился Гитлеру. Через четыре дня началась операция «Вахта на Рейне». Здесь произошло еще одно знаменательное событие. Гитлер, никогда не употреблявший алкогольные напитки, даже выпил стакан вина.

Фюрер пробыл в «Адлерхорсте» больше месяца. 16 января 1945 г. он на спецпоезде отбыл в Берлин. Последние месяцы войны он провел там в бункере под рейхсканцелярией. Однако строительство секретных объектов и бункеров вовсе не было остановлено. В частности, один такой объект строился в районе полигона Ордруф[42], в Тюрингии. Адъютант от Люфтваффе фон Белов даже несколько раз выезжал туда с инспекционными целями. Однако эта гауптквартира по понятным причинам так и не была достроена.

Генштаб сухопутных войск располагался в Цоссене, пригороде Берлина. В 1937 г. там был построен огромный подземный бункер связи под кодовым названием «Цеппелин». Он имел замаскированный вход, расположенный в большом здании. Сооружение было выполнено в двухуровневом варианте. Его длина составляла 100 метров, ширина – 50 метров. На верхнем этаже находился телефонный коммутатор и административные помещения, на нижнем – машинный зал, водяные насосы, душевые и туалеты. Как и коммуникационные центры других родов войск, «Цеппелин» был подключен ко всем линиям связи, что позволяло организовывать обмен информацией практически со всеми театрами боевых действий в режиме реального времени.

В «Цеппелине» имелось разнообразное связное оборудование – от телефонов до телетайпов для отправки кодированных сообщений. Подземные сооружения были оснащены колодцами, дизель-генераторами для автономного питания и системами фильтрации воздуха на случай химического удара. Этот объект вступил в строй к началу войны.

Еще один командный комплекс главного командования сухопутных войск был построен в районе Франкфурта-на-Майне. Здесь также находился подземный бункер связи под кодовым названием «Гизела». Еще один резервный коммуникационный центр ОКХ имелся в Ордруфе. Все гауптквартиры фюрера также были оборудованы новейшими системами связи, что позволяло очень быстро получать информацию из всех уголков Третьего рейха и оперативно принимать важные решения. Во время путча 20 июля 1944 г. рейхсминистр Геббельс, находившийся в тот момент в Берлине, без каких-либо проблем связался из своего особняка с «Вольфшанце» и организовал переговоры фюрера с командиром охранного батальона дивизии «Гроссдойчланд» майором Ремером. И это сыграло не последнюю роль в срыве переворота. Сами заговорщики тоже активно пользовались системами связи, рассылая приказы по военным округам. Не случайно Геббельс потом назвал события 20 июля «переворотом по телефону».

Для обеспечения бесперебойной связи между командованием Вермахта и группами армий на Востоке была организована прокладка подземных кабелей, которые вели от гауптквартир «Вольфшанце» и «Вервольф» к соответствующим штабам. Одна из таких линий шла по маршруту Растенбург – Вильнюс – Минск – Смоленск и была проложена между автомагистралью и железной дорогой. В свою очередь, сами эти два объекта, в которых попеременно жил фюрер, тоже были связаны между собой подземной линией связи. Многожильный бронированный кабель соединял их также и с Берлином.

Поскольку эти коммуникации, проходившие по советской территории и Польше, были очень длинными и в основном пролегали через безлюдные районы, они оказались уязвимы для партизан. В 1942 г. партизанам удалось установить систему связи на Украине, а позднее их белорусские коллеги обнаружили и линию, идущую к штабу группы армий «Митте». В августе начались диверсии, осуществлявшиеся методом подрыва либо вырезания кусков. В дальнейшем это «вредительство» приняло массовый и постоянный характер. Только за октябрь – декабрь 1943 г. линия связи разрушалась 779 раз! Это привело к тому, что связь в среднем осуществлялась не более шести часов в сутки. Подобное же наблюдалось и в полосе группы армий «Норд». В итоге в 1944 г. германскому командованию пришлось работать в основном по радиосвязи.

Система связи Вермахта имела и еще один важный недостаток, связанный с нечетким распределением командных функций, а именно их дублирование. У сухопутных войск, Люфтваффе и Кригсмарине были свои собственные системы связи, в результате чего, к примеру, в Грецию и Лапландию пришлось проложить две отдельные и независимые одна от другой линии, одну – для ОКХ, вторую – для командования Люфтваффе.

В целом связь продолжала бесперебойно работать вплоть до апреля 1945 г. Правда, некоторые считали, что наличие бесперебойно работающих систем связи даже вредило. Гитлер чрезмерно полагался на донесения, переданные телеграфом и по радио, нередко пренебрегая живым общением с генералами. Кроме того, с помощью развитых коммуникаций фюреру легче было контролировать командиров на фронте и ограничивать их инициативу.

Гитлер в бункере в «Вольфшанце» выступает с радиообращением к нации после неудавшегося покушения 20 июля 1944 г.

Охрана Гитлера и имперских министров в 1933 г. была возложена на так называемую «Рейхсзихерхейтдинст дер СС», подчинявшуюся Главному имперскому управлению безопасности «Рейхсзихерхейтсхауптамт». В рамках ее имелась и служба личной охраны фюрера. Ее начальником по рекомендации Генриха Гиммлера был назначен 36-летний гауптман Ханс Раттенхубер, которого тот хорошо знал по службе в баварской полиции.