не торопился садиться, мягко ступая, расхаживал по кабинету и, похоже, совершенно не спешил заводить разговор, ради которого вызвал его к себе на ближнюю дачу.

Неожиданно повернувшись, Иосиф Виссарионович заговорил:

– Неделю назад вы мне докладывали о криминогенной обстановке в стране.

Генерал-полковник Круглов попытался подняться, чтобы ответить, но Иосиф Виссарионович лишь махнул рукой, заставив министра опуститься на место.

– Так точно, товарищ Сталин. Особое внимание уделялось тому, что особо тяжкие преступления: убийства, грабежи, изнасилования – пошли на спад. Конечно, пока еще рано сравнивать наметившуюся тенденцию к понижению преступлений с довоенным периодом, но в некоторых крупных городах их число уменьшилось почти на двадцать процентов.

– Но почему-то вы не упомянули Казань, а там, насколько мне известно, далеко не самая радужная ситуация. Что вы можете сказать о криминогенной обстановке в Казани?

– Там не только не упала преступность, но даже возросла. До этого года в Татарии министром внутренних дел был генерал-майор Горбуллин, но ему за период работы так и не удалось сбить волну преступности, за что он и был отстранен от своей должности. Сейчас на его место поставлен полковник Шагалей Зиннатович Ченборисов. До этого он работал в Башкирии. Но в Татарии он человек не новый, по национальности татарин, был заместителем министра внутренних дел в Татарии, в этой должности проявил себя с самой лучшей стороны. И нами было принято решение утвердить его в должности министра. С его назначением мы связываем улучшение криминогенной ситуации как в Казани, так и в целом по республике.

– Надеюсь, что так оно и будет в действительности. Буду внимательно следить за всем тем, что происходит в Казани. Это очень важный для нас регион… Он и при царизме был непростым, и сейчас тоже. С начала войны в Казань из Москвы эвакуировано очень много военно-промышленных заводов. Люди там прижились, освоились на новом месте, хорошо работают, получают высокие зарплаты. Жилищные условия им тоже создали. Так что нет никакой надобности перевозить заводы обратно. Скоро Казань станет очень крупным промышленным центром, и мы должны исходить из того, что этот город имеет для страны большое значение. – Кивнув на письма, лежавшие на столе, Иосиф Виссарионович продолжил: – Но криминальная ситуация в Казани, судя по этим письмам, одна из самых худших в Советском Союзе, и нужно сделать все возможное, чтобы ее улучшить.

– Товарищ Сталин, ситуация будет исправлена в самое ближайшее время.

– Как вы собираетесь это сделать?

– Для содействия милиции привлечем солдат внутренних войск. Усилим ночное патрулирование. В помощь местным следственным органам направим в Казань лучшие кадры.

– Все это правильно… Но для начала нужно ввести в Казани комендантский час… Согласуйте этот вопрос с первым секретарем Татарского обкома товарищем Муратовым. Если бандиты объявили советским гражданам войну… что ж, мы принимаем этот вызов и будем поступать с ними по законам военного времени. Все эти банды должны быть ликвидированы! Наши люди пережили очень суровые военные годы и вправе рассчитывать на то, чтобы государство позаботилось об их безопасности и обеспечило им достойную жизнь.

– Есть, товарищ Сталин! – живо отозвался генерал-полковник Круглов.

– Можете быть свободны… Хотя постойте. – Иосиф Виссарионович подошел к столу, собрал лежавшую на нем почту и протянул ее министру МВД. – Это вам, товарищ Круглов. Ознакомьтесь с этими письмами. Хотя даже письмами их назвать трудно. Скорее всего, это воплощение боли. Кровоточит буквально каждая написанная строчка.

Взяв корреспонденцию, Круглов вытянулся:

– Разрешите идти?

– Идите, – негромко ответил Иосиф Виссарионович, едва кивнув.

Глава 26

Неожиданный вызов в Москву

Все последующие часы, до самого рассвета, Сергей Никифорович читал письма, переданные ему товарищем Сталиным. Понимал, что это всего лишь небольшая часть посланий, дошедших до Кремля, в действительности их должно быть несравненно больше. Курил одну папиросу за другой, наполняя небольшую комнату все больше дымом. Сон пропал, непонятно куда подевалась усталость, а ведь когда вернулся домой, то казалось, что буквально валится с ног от усталости. Прочитанное производило удручающее впечатление.

В кабинет робко заглянула Таисия и несмело поинтересовалась:

– Сережа, ты так и не ложился? Тебе нужно немного поспать. Хотя бы два часа.

– Не могу, Таисия, – признался Сергей Круглов. – Как-то не спится. Прочитал вот эти письма, что мне передал товарищ Сталин, и сон как-то напрочь отшибло! Вроде бы немолодой, на фронте повидал всякого, там людское горе через край лилось, а тут письма прочитал от обычных граждан… Вот это, например, – поднял он со стола три листка бумаги, исписанных, убористым почерком, – об убийстве целой семьи с тремя малолетними детьми, меня так тряхнуло, что до сих пор в себя не могу прийти. Ладно, ты иди… Мне еще поработать нужно, а там, может быть, действительно удастся немного поспать.

– Сережа, ты бы хоть форточку открыл, а то ведь совсем дышать нечем.

Не сказав более ни слова, Таисия ушла, плотно прикрыв за собой дверь. Сергей Никифорович с силой воткнул папиросную гильзу в стеклянную пепельницу и открыл форточку, запустив в комнату прохладный утренний воздух. Через площадь пробежала девушка в желтом платьице. Новый день вступал в свои права. Постояв немного у окна, Круглов поднял телефонную трубку.

– Соедините меня с министром МВД Татарии.

– Ожидайте, – прозвучал приятный женский голос.

Через несколько секунд в трубке раздался бодрый голос полковника Ченборисова:

– Здравия желаю, товарищ министр.

Голос Шагалея Зиннатовича никогда не менялся вне зависимости от времени звонка: всегда живой, энергичный, преисполненный энергии. Наверняка минуту назад он крепко спал, возможно, что даже нежился в объятиях любимой женщины. Но телефонный звонок из Москвы, которым невозможно было пренебречь, заставил его немедленно отложить сопутствующие дела и ответить Круглову.

– Шагалей Зиннатович, я бы хотел с вами увидеться. Вы можете сегодня приехать в Москву, скажем, в два часа? – Голос прозвучал не столь бодро, как ему хотелось бы. Бессонная ночь сказывалась на настроении.

Всего-то небольшая пауза, которую можно истолковывать как угодно – беспокойством о незавершенном важном деле; размышлением о совещании, которое следовало провести, – но только не сомнением. Министр Круглов уже предполагал ответ и предвидел план следующих действий: в наступившее утро министр МВД Татарии соберет небольшой чемодан для предстоящей поездки в Москву и отправится в столицу самым ближайшим рейсом. Не исключено, что даже на военном самолете.

– В четырнадцать часов я буду у вас, товарищ министр.

– Тогда до встречи, – попрощался генерал-полковник Круглов и положил трубку.

* * *

Шагалей Зиннатович еще с минуту держал в руке телефонную трубку, как если бы рассчитывал на продолжение разговора, а потом аккуратно положил ее на аппарат.

– Кто это был? – с