* * *

Наша вынужденная остановка немного сбивает график, и теперь мы ощутимо опаздываем. Джейк гонит на максимальной скорости, но я остаюсь совершенно спокойной и ни капли не сомневаюсь в том, что мы доедем без происшествий. Его стремительная, уверенная, и слегка наглая, езда внушает мне доверие на подсознательном уровне.

— Принцесса, — начинает Джейк спустя некоторое время, — извини, что я на тебя наорал. Я действительно очень дорожу тобой и хочу, чтобы у нас были нормальные отношения! Без всех этих глупых и утомительных тайн и пряток. Поэтому давай договоримся, что ты поговоришь с Джемой как можно скорее, и я в ближайшее время смогу, в открытую, заявить всем, что ты — МОЯ.

От его слов у меня в животе возникает трепетная щекотка, а на губах расцветает сияющая улыбка.

Все что он сказал сейчас, прозвучало так ультимативно, жестко и бескомпромиссно. И со стороны могло бы показаться, что Джейк снова попытался начать командовать и давить на меня. Но это не так! Ведь главное не то, что он сказал, а какой смысл и эмоции он отражал при этом!

Это было не принуждение или внушение, а нестерпимое желание и тяга обладать мной всецело. Инстинкт собственника. Необходимость заявить свои права на СВОЮ женщину и показать другим, что отныне только я важна для него!

А глаза его в этот момент отражали еще больше. В них и без слов можно было увидеть эту искреннюю потребность быть со мной без преград и ограничений. А также волнительное ожидание моего ответа и такой необходимой взаимности.

И как после всего этого я могу противиться его воле? Правильно. Никак не могу.

— Да, я согласна с тобой. Хватит этих тайн и нервотрепок. Но мне нужно немного времени, чтобы объясниться с Джемой. Мы можем подождать еще хотя бы пару дней?

Я смотрю на Джейка умоляющим взглядом кота из «Шрека», а он нервно постукивает пальцами по кожаному рулю.

— Ладно, дам тебе выходные на подготовку. Только при условии, что эти дни мы проведем с тобой вместе! Я и так почти неделю тебя не видел, бессовестная принцесса.

— Хорошо, я согласна на все, дракон!

Джейк усмехается.

— Почему это я дракон? — он деланно удивляется, — А не скажем, прекрасный принц, — шутливо поигрывает бровями и лукаво улыбается.

— Ты дракон потому что, — приближаюсь к нему, и нежно провожу пальцами по слегка колючей щеке, — В твоих глазах всегда горит огонь…

Он переводит синий взор на меня, и я вижу, как в придачу к полыхающему огню там зарождается лихорадочный блеск удовольствия.

— Он горит там не всегда, — протягивает низким шепотом, — А только, когда я смотрю на тебя.

Меня снова бросает в жар от его будоражащих слов, томного взгляда и хриплого голоса. Я сглатываю густую слюну и, потянувшись, слегка мажу губами по его губам от края до края, прикрыв глаза в наслаждении.

— Принцесса, если ты все еще планируешь доехать до этой гребаной олимпиады, а не остаться на ночь в этом лесу, прекращай меня драконить, — с низким рыком, заявляет Джейк.

Я киваю и, широко улыбаясь, отстраняюсь, переводя все свое внимание в окно.

Спустя пару минут Джейк берет мою руку в свою, слегка сжав, а затем нежно целует тыльную сторону ладони, и укладывает ее к себе на колено.

Глава 32

Джейк

Я впервые поцеловался в 10 лет. Это была моя одноклассница, и по совместительству соседка по парте — Кайли Марвин и элитный летний лагерь для подростков: «Golden child». То, что я испытал в тот день, было скорее противно, чем волнующе. Неловко, неуверенно, слюняво и с привкусом кефира, выпитого после ужина в столовой. В общем, приятного было мало.

Но я жаждал, наконец, сорвать этот пластырь. Поставить галочку. И закрыть вопрос с тем, что я девятилетний мужик, до сих пор не целовался.

Все мои последующие поцелуи были в основном способом подсластить пилюлю женщинам, перед бурным сексом. Весь этот процесс слюнообмена по-прежнему не доставлял мне какого-то особого кайфа и удовольствия. Я бы нашел для своих многочисленных пассий более приятный способ занять рот, но они ж «девочки» им почему-то жизненно необходимы были все эти нежности, ну а мне, зализаться пару раз для порядка, тоже было не сложно.

По этой причине я всегда был уверен, что важность поцелуев в жизни и тем более в сексе, очень переоценивают. Покусать шею, зализать сосок или присосаться к плоскому женскому животику — это да. А вот натирать губехи до блеска, превращая их в распухшие пельмени, ну такое себе.

И то, что сегодня произошло у нас с Авророй, абсолютно не вписывается в мои предыдущие представления о поцелуях. Точнее, это перечеркивает все то, что я знал раньше!

Это было невероятно, восхитительно, фантастически! Мне кажется, я даже в сексе ни разу не испытывал такой гаммы прошибающих эмоций, и незабываемых ощущений, как от горячего поцелуя с моей чертовкой. Мое дыхание спирало, сердечная мышца работала на износ, член в штанах уже буквально дымился от нетерпения, причиняя реальную физическую боль. Но я готов был терпеть эту сладкую пытку хоть целую, гребаную вечность

Раньше я мог только представлять какая Аврора на вкус. А теперь я точно знаю. Вишня и ваниль. Так бы я описал сладость на губах от поцелуя с ней.

Меня так шарахало от эмоций, что я снова почувствовал себя тем прыщавым малолеткой, у которого тряслись руки и холодели внутренности от маломальского контакта с девчонкой. Только на этот раз трясло меня целиком. Мне казалось, что я держу в руках хрустальную вазу, и одно неловкое или грубое движение, может привести к ее разрушению.

Но потом я услышал ее томные стоны, почувствовал, как она горячо отвечает на мой поцелуй, с тем же желанием и страстью. И мне окончательно сорвало крышу. Все стопы и ручники полетели к чертям. Я набрасывался на ее сочные губы, пожирая и вылизывая мягкую розовую плоть. Я ненасытно кусал и зацеловывал каждый миллиметр ее тонкой шелковой шеи. Я чувствовал себя диким зверем, который скитался голодным долгие месяцы и вот, наконец-то, нашел свою добычу и теперь не в силах оторваться от нее.

Желая быть еще ближе к Авроре, я перекинул ее хрупкое тельце через консоль и усадил на свои колени. И это был очень… Очень глупый опрометчивый шаг! Потому как, наши «тесные» ласки распалили во мне желание до такой степени, что в какой-то момент, пришлось бросить все моральные и физические