известно — сколько не дай, всегда будет мало. В идеале нужно выдерживать баланс кнута и пряника, кормить сытно, но не давать обжираться. Не позволять им забывать, что кому много даётся, с того много и спросится.

Покончив с трофеями, перешли к основному товару. Признаться, я мог бы предоставить и большее количество камней. Благо огранщик трудился не в одиночку. Настя ему в этом деле регулярно помогала, набивая руку. Ну и я бывало присаживался к мельнице, когда хотелось просто отвлечься или обдумать что-нибудь. За монотонной работой, не требующей умственных усилий у меня это получалось лучше всего. Однако предпочитал, не увлекаться, и не выдавать на гора слишком много.

— Вы сумели доставить мой заказ? — поинтересовался я, не торопясь получать чек.

О такой сумме в наличных не могло быть и речи. Абрамов никогда не держал в лавке слишком много средств. Да и я пока не особо получал деньгами. Всё больше взаимовыгодный обмен. Подозреваю, что в результате этих манипуляций, Мартьян Ярославович зарабатывает даже больше меня, хотя и занимается перепродажей, что подразумевает под собой цену за амулеты ниже номинала.

— Разумеется. Вот.

С этими словами он выложил на стеклянный прилавок два довольно крупных топаза. И сдерёт он за них, немногим меньше стоимости амулетов, а ведь получил скорее всего контрабандой, и разница в цене при этом более чем серьёзная. Впрочем, глупо о чём-то жалеть, коль скоро мне они нужны, а своего выхода на нелегальный рынок камней у меня нет.

Использовать рубины, чем дальше, тем опасней. Едва только просочатся сведения, как придётся срочно делиться секретом с общественность дабы не прибили к нехорошей маме. Ну и доходы серьёзно так просядут, или же придётся налаживать официальное производство с отчислением в казну налогов.

Я решил-таки изготовить для своих самолётов «Облегчители». «Альбатрос» имеет грузоподъёмность в сто восемьдесят семь пудов, и если вдвое потеряет в массе, сможет поднять уже четыреста восемьдесят, а у «Дрозда» дойдёт до тридцати семи. А это уже куда как существенно.

Разумеется, имеются трудности с необходимостью зарядки амулетов. Если бы не генератор, то я только на этом уже давно вылетел бы в трубу. Пока удаётся внушать парням, что всё это благодаря одарённости Насти, но вечно это длиться не может. А секрет этот я хотел бы сохранить лишь между нами двоими. Не знаю насколько получится, но постараюсь.

— Фёдор Максимович, не прокатимся в ювелирный? — поинтересовалась Бирюкова, едва мы вышли на крыльцо лавки.

— Не вопрос. А тебе зачем?

— Хочу купить Валентине серёжки позатейливей.

— Чего это ты решила её баловать? — удивился я.

— Да надоела уже её ревность. Буду умасливать, — улыбнувшись, пояснила она.

— Думаешь сработает?

— Ещё как сработает.

Для чего это Насте я спрашивать не стал. Не дурак, понимаю, что она на меня уже по иному смотрит. Её симпатия случилось не вдруг, после какого-то знакового события, а подкралась незаметно. Признаться, для меня это стало некоторой неожиданностью, даже несмотря на мою супер-память. С другой стороны, полностью устраивало иметь под боком одарённого, которому можно полностью доверять. Главное помнить о том, что нет никого преданней любящей женщины, и нет страшнее врага обманутой.

Впрочем, я пока решил не форсировать события, остановившись на роли заботливого и требовательного командира. Что же до большего… Не вижу в этом никаких препятствий. И вообще, согласно статистике всех известных мне миров, браки по расчёту самые крепкие.

Я уже подходил к авто, как вдруг расслышал отдалённый и едва различимый хлопок, и практически одновременно с этим лёгкий тычок в грудь. Ещё до конца не осознав произошедшее, я рухнул на мостовую, подбив ногу Насти, и роняя её рядом с собой. Очередной хлопок, громкий щелчок пули по цоколю лавки, и басовитое вжиканье искорёженного свинца ушедшего в рикошет.

Едва начав падать, я вошёл в боевой транс, и сразу определил направление откуда был произведён первый выстрел. Со вторым, я уже знал откуда именно. Окно третьего этажа, дистанция семьдесят метров.

Действовать начал уже после второго выстрела. Судя по скорострельности, это не болтовик, а двустволка, самозарядок тут пока ещё нет, поэтому данный вариант я даже не рассматривал. Блок даже из трёх стволов, это уже чересчур. Вывод, стрелок сейчас либо станет перезаряжаться, либо уже сворачивается и покидает лёжку. И что из этого более вероятно, совершенно непонятно. Ведь это последняя треть девятнадцатого столетия, тут до многих очевидных вещей всё ещё не догадываются. Хотя, во многом меня уже и успели удивить.

Вскочив на ноги, я обежал локомобиль, и перебежал на другую сторону улицы, сжимая в руке хауду. Теперь, чтобы выстрелить в меня, убийце придётся выглянуть в окно, и это будет большой ошибкой. Уж я-то не промахнусь. Тем более, что расстояние стремительно сокращается.

Впрочем, такую глупость он совершать не стал, и я беспрепятственно подбежал под нужное мне окно. Убрал хауду в кобуру, и подпрыгнул вверх, ухватившись за балкон второго этажа. Рывок, и мои пальцы сжались на перилах. Ещё один и я на балконе. Потолки тут высокие, но спасибо «Облегчителю», уменьшившему мою массу вдвое, что сильно помогает совершать вот такие кульбиты.

Вломился в остеклённую дверь балкона, грохнув ею так, что послышался звон разбившегося стекла. Хауда уже в руках, так что вид у меня тот ещё. Сидевшая за рукодельем дама смотрела на меня опешившим взглядом, разинув рот, не в силах ни пошевелиться, ни издать какой-либо звук. Зато служанка выронила грохнувший о пол разнос с чашкой чаю и блюдцем с печеньем, и завизжала словно боевая сирена. Вот как это у баб получается!?

Словно бык я промчался мимо женщин, по пути опрокинув журнальный столик, выбежал в коридор, далее в прихожую, опять пришлось убирать оружие, чтобы открыть замок, и наконец я вывалился на лестничную клетку.

Почему именно второй этаж? Путей отступления у убийцы три. Вниз по лестнице, в окно лестничной клетки во внутренний двор, что вполне осуществимо с помощью «Листа», или на крышу. И последний вариант наиболее вероятен, тем более, если у кровли домов имеется перепад по высоте. Второй этаж выводил меня в наиболее оптимальную точку.

Наверху хлопнула дверь. Я сразу определил, что для третьего этажа слишком высоко. Значит крыша. Сорвался с места, и побежал вверх по массивной чугунной лестнице перепрыгивая через две ступени, что благодаря амулету не проблема.

Буквально взлетев на площадку перед дверью на крышу, я замер на секунду, оценивая обстановку. В отдалении послышался грохот ног по кровельному железу. Убийца