- Я только одного не могу понять, - сказал Кеттл. – А как я понял, что дед причастен?

- Мне это тоже интересно, - сказала Нина.

Мы с Джоном задумались. Правда тут не поможет. Профессора с Арочником связал я по той страстной ненависти, что демонстрировал дедуля после моей схватки с Грегором. До сих пор не пойму, зачем ему было нападать на меня, и хоть информация об этом с четвертого участка протекла, не мог Кеттл знать всего. Тем более, не мог сделать нужные выводы. Ведь даже я в них не до конца уверен. Мой вывод не столько на логику полагался, как на чувства, а эмоции – паршивый советчик.

- Эмоции! – сказал я и обратился к баронету. – Когда исчез твой братец, дед был расстроен?

- Ну, меня они тогда не жаловали, так что я не сильно в курсе. Он вроде был зол. Все время ругался с копами.

- Слезу хоть раз пустил?

- Нет, но он вообще такой… строгий.

- А как выглядел отец?

- Хм, да, отец был подавлен. Едва не запил.

- Вот тебе и вариант. Скажешь, что вспомнил эту странность.

- Если есть грешок, - вмешался Джон, - он сам все додумает. И наблюдай, как отреагирует. Если станет вспоминать – точно есть. Ссору лучше всего затеять в колледже, под конец учебного дня. По моей информации сегодня профессор преподает до пяти.

- Ты хочешь провернуть все сегодня? – возмутилась Кейт. – Без подготовки? Нам нужен хоть день на слаживание!

- Чем дольше мы тянем, - ответил Джон, тем меньше шансов поймать Арочника и больше шансов, что вы сговоритесь.

- Мы? – в один голос удивились вампирши. Думаю, они это искренне, но в этой ситуации я предпочту вариант Джона. Кровососы легко пойдут на сделку с дьяволом, лишь бы выгоду получить.

Сансет проигнорировал их, продолжив инструктаж.

- В то же время две пары вампиров, влезут в дом профессора и перевернут там все вверх дном. Если хоть что-то найдут – вытаскивают на свет, вызывают полицию, устраивают пальбу и убираются.

- Это Сангарден, - напомнила Нина, – территория первого участка.

Неожиданно выяснилось, что адрес профессора для вампирши не секрет. Они конечно в одном районе проживали, но назвать соседями их было сложно, поскольку между «Гнездом Грач» и скромным домиком профессора был не один квартал.

- Поэтому, - сказал Сансет, - там случайно будут гулять братья Килворты. Они первыми среагируют на выстрелы, но никого в доме не застанут.

- А вдруг повезет, и там будет Арочник? – спросил я.

- Только не говори, что его надо взять живым, - прорычала Кейт.

- Боже упаси! Валить на месте, лишь бы лицо можно было опознать. Только не с нашей удачей. Профессор не глупец, он мог давно подготовиться к такому развитию событий и очистить дом. Поэтому еще пара вампиров пороется на кафедре после ссоры, а другая будет наблюдать за самим профессором и его перемещениями. Вдруг он заглянет в какое интересное место.

- Клуб, - вспомнил Кеттл.

- Почему я ничего не знаю? – задал риторический вопрос Джон.

Кеттл пожал плечами.

- Раньше он много времени проводил в «Клубе Натуралистов» с другими учеными.

- Тогда добавим и его в список. У нас хватит крово… вампиров?

Леди напряженно переглянулись, не решая раскрывать карты, хотя и так были в курсе положения конкурентов. Первой сдалась Нина.

- У меня не будет столько взломщиков.

Кейт подтвердила ее слова кивком.

- Столько и не нужно, - сказал Джон. – Второй номер нужен для контроля первого. Комбинируйте.

За полчаса мы утрясли детали этой бесшабашной затеи. Времени оставалось прилично, даже написать Кеттлу гневный монолог, за это Нина взялась, и разведать «Клуб Натуралистов», что легло на хрупкие плечи Кейт.

От нас с Джоном больше ничего не зависело, и мы вышли на крыльцо, где дежурили констебли. Один из них расселся на ступенях с газетой, но вскочил, едва открылась дверь, и скатал бумагу трубкой.

- Это «Фарнелл Дейли»? – спросил я, протягивая руку.

- Да, лорд. Газета лежала на крыльце, - сказал он, передавая мне.

Я развернул листы и уставился на незнакомую первую полосу с фотографией воспитательницы Дафны. Женское лицо было искажено злобой, а сама она держала прутья тюремной решетки.

«ЧЕМУ УЧАТ НАШИХ ДЕТЕЙ? Как воспитательница детского дома угодила за решетку.»

Что за шутки?! Я перелистнул страницу-другую в поисках фотографии профессора Мадигана с веером фунтов в руках. Долистал до конца, вернулся, сверил дату и начал снова, теперь уже приглядываясь к оглавлениям.

- Что там? – спросил Сансет.

Я разделил газету, передав ему титульный лист, только предварительно пробежав глазами тексты на последнем листе и продолжил осмотр вкладыша, что остался в моих руках.

- Интересно, - сказал Джон, когда я закончил. – Не нашел?

- Нет, - ответил я. – Пожалуй, стоит вернуться, сделать звонок.

- Давай, я подожду. А потом сразу к нему и поедем, - сказал Джон, имея в виду Гарольда.

Выглядел Муди еще хуже Сансета с утра: лицо бледное, руки дрожащие, холодные и потные, а день уже перевалил за обед. Видно полицейские с алкогольным отравлением умеют бороться лучше адвокатов. Тем не менее, поверенный проявил железную волю и, презрев мучения, впрягся в работу по первому звонку. Может потому так и вспотел.

За полчаса, что он провел на телефоне, а именно столько времени заняла у нас с Джоном дорога к адвокатской конторе, Гарольд выяснил, что его репортер не появлялся в редакции «Фарнел Дейли» со вчерашнего вечера, а на съемной квартире писаку не видели с позапрошлого утра. Муди связался с другими знакомыми репортерами, раздал обещаний на сотню фунтов, но так и не установил, куда тот делся.

Вариантов могло быть два: руку к этому приложили Фейрберны либо сам взяточник Мадиган. Три, если они это сделали вместе. Глупо было ожидать, что профессор вот так просто позволит опозорить себя на всю страну и перекрыть неплохой источник дохода. Все доказательства взяточничества профессора были у репортера, а нам достался только экземпляр газеты, что так и не пошла в печать. И это ни в коем случае не улика. Попытаться поднять бучу еще можно, использовав газетенки, в которых на полном серьезе обсуждают наличие марсиан-перевертышей в парламенте, всплытие Атлантиды и создание послушных солдат-оборотней путем оплодотворения женщин звериным семенем, но резонанс будет соответствующим аудитории.

Мы засели в кабинете Муди и крепко задумались, попивая чай. Изредка кто-то выдавал глупый вариант, под кислую мину, пока Сансет, он детектив, ему положено, не задал правильный вопрос.

- А кто снимок делал?