– Спрячь меч, Афраний! – рявкнул Спартак. – Иначе я отрублю тебе правую руку, и ее приколотят тебе к башке!

Акмон встал с места и приставил кончик кинжала к спине Афрания.

– Ты слышал, что сказал командир? Убери меч! А то еще порежешься, мой мальчик.

Афраний сунул меч в ножны и с мрачным видом сел на свое место.

– Идиоты, – проворчал Спартак. – На вас шестьдесят тысяч римлян идут, а вы затеяли драку между собой! Нам бы следовало построить тут амфитеатр, и тогда римляне смогли бы полюбоваться, как вы двое сражаетесь не на жизнь, а на смерть! Чудная была бы схватка, прямо как в старые времена.

– Они бы там и десяти минут не продержались, – буркнул Акмон.

– Может, даже меньше, – добавил Каст.

– Значит, так, вот что мы сделаем, – продолжил Спартак, садясь на место. – Нергал возьмет тысячу всадников, пройдет через те перевалы и атакует римлян на Аппиевой дороге. Мы остаемся здесь и встречаем Красса в нижней части долины. И дожидаемся возвращения Нергала. Как только разгромим Красса, совершаем бросок на Рим и выигрываем эту войну. Вопросы есть?

Что тут было сказать? План был безумный, порожденный отчаянием. Но с какой стати считать, что он непременно должен провалиться? В конце концов, нас вел Спартак, человек, который уже два года громил одно римское войско за другим, кого бы против него ни посылали. Чем больше я об этом думал, тем больше верил, что наш план может сработать.

– Ты и впрямь в это веришь? – осведомился Гафарн, протягивая мне тарелку жареной оленины – сегодня днем он подстрелил пару оленей, и сейчас они жарились над костром.

– А почему бы и нет? – ответил я, откусывая огромный кусок мяса, так что сок потек по щекам.

– А тебе не кажется, что римляне про такой вариант тоже могли подумать? – он сел рядом с Дианой, передав и ей тарелку с мясом.

– Лучше сражаться с каждым римским войском по очереди, чем со всеми вместе, – ответил я.

Я устроил прощальный пир в честь Нергала, чтобы достойно проводить его в рейд и пожелать ему удачи. Он с половиной нашей конницы должен был выступить завтра; разведчики Бирда будут служить ему проводниками на пути через горные перевалы. Бирд тоже присутствовал на этом пиру, а кроме него Диана, Галлия, Каст, сам Нергал, Годарз и Праксима. Безумная Руби сидела позади Галлии и Дианы, ела мясо, изредка поднимая голову и рыча на мужчин, которые попадались ей на глаза. Вечер выдался прохладный, ведь была еще только ранняя весна, да к тому же мы стояли довольно высоко в горах, и здесь было еще холоднее. Так что мы все сидели, плотно завернувшись в плащи, и грелись у костра, на котором жарилась оленина.

Бирд ткнул пальцем в Гафарна:

– Он прав. Римляне могут напасть на нас здесь с любой стороны. Мои люди знают много горных проходов и троп через перевалы. К счастью, римляне их не знают.

Я встревожился:

– А Спартак в курсе?

Бирд пожал плечами.

– Это не имеет значения. Я разослал своих людей во все стороны, и они предупредят нас о появлении неприятеля. Кроме того, римскому войску потребуется много времени, чтобы перебраться через горы. А римские легионеры не любят идти без своих обозов, поэтому предпочитают передвигаться по дорогам.

– А что насчет моих конников? – спросил Нергал.

– Мои люди покажут тебе кратчайший путь через горы, можешь не беспокоиться.

Праксима, сидевшая рядом с Галлией, посмотрела на меня:

– Я бы хотела отправиться завтра вместе с Нергалом, господин.

Ей явно было не занимать ни смелости, ни мужества. Я кивнул:

– Можешь ехать с ним, только прихвати с собой несколько ваших амазонок. Уверен, Галлия не станет возражать.

– Я с радостью дам такое разрешение, – сказала она.

– Вот и отлично. Значит, решено.

Я очень надеялся, что оба они вернутся к нам. А если нет, значит, погибнут вместе. Такую возможность я им, по крайней мере, предоставить мог.

– Вероятно, нам всем следовало бы идти вместе с Нергалом через горы, – заметил Каст, бросая в костер кусок хряща. Его лицо было освещено красноватым пламенем.

– Надоело убивать римлян, мой друг? – спросил я.

– Скорее надоело болтаться по их провинциям. Нам бы следовало перетащить свои задницы через эти горы и рвануть на север так быстро, как только возможно, – он отпил вина. – Тогда мы сможем перевалить через Альпы, потому что будет уже лето, а потом…

– А что потом? – осведомился я.

Он громко вздохнул:

– Сейчас это не имеет никакого значения. Мы уже настроились совсем на другое. Хотим стать хозяевами Рима.

– Ты считаешь, что план Спартака неразумен? – спросил Годарз.

– Я считаю, – ответил Каст, – что Спартак великий полководец, лучше всех, что имеются в Риме, но он слишком любит свое войско и полагается на него, и это приведет его к гибели.

– А ты, Каст? – спросил я.

– Я люблю Спартака как брата, как и ты сам, так что судьба у нас одна, и она уже определена, – он снова наполнил свою чашу и осушил ее. – Так что давайте лучше выпьем, чем терзать себя мыслями о том, что могло бы случиться, но не случилось.

– Мы все любим наше войско, – заметила Диана, глядя в огонь. – И я всех вас люблю, и поэтому никто из него не уйдет, пока жив Спартак. Тысячи людей, что идут за ним, любят его больше всего на свете. Именно поэтому мы здесь, и, несмотря на все опасности, что встают перед нами, все равно счастливы!

Никогда я еще не слышал, чтобы Диана была такой разговорчивой.

– Счастливы, потому что свободны? – спросил я.

Она улыбнулась мне:

– Да, Пакор, потому что мы свободны. Я была всего лишь кухонной рабыней и должна была прожить всю жизнь ничуть не лучше, чем животное, – она посмотрела на Галлию. – Но потом боги послали мне ангела-хранителя, чтобы он меня оберегал, и я стала свободной. И тогда поняла, что свобода это величайший дар, который может получить женщина или мужчина, это больше, чем любое богатство, титулы или слава. И я считаю, что лучше умереть свободной, чем всю жизнь прожить в цепях. Поэтому мы здесь и ничего не боимся.

На следующее утро, через час после рассвета, Нергал выступил в поход. Я смотрел, как конники выезжали из лагеря и исчезали в лесу, который покрывал все холмы вокруг. Возглавляемые Бирдом и двумя его разведчиками, они примерно час будут ехать верхом, потом спешатся и начнут долгий, трудный и медленный переход через горы. У каждого конника был с собой запас фуража и продовольствия на две недели, хотя они наверняка будут пополнять эти запасы всем, что им попадется по пути. Нергал сообщил, что никогда не пробовал мяса медведя, и намеревался подстрелить хотя бы одного. Как всегда, он был в отличном настроении, особенно по той причине, что Праксима ехала рядом с ним, но когда я смотрел, как они уменьшаются в размерах, а потом и вовсе исчезают вдали, я вдруг почувствовал, что лишился чего-то очень важного. Уж не знаю почему.