— Ты знаешь, кто перед тобой? — Антор отошел чуть в сторону и указал рукой на Вацлава. — Отвечай!

— Знаю… Знаю! — Стражник задрожал всем телом и едва не выронил факел. — Вацлав это, княжич наш… Помилуй, милсдарь!

— Ступай и скажи остальным, что князь вернулся, чтобы казнить предателей, — проговорил колдун, медленно наступая на скрючившегося от ужаса стражника. — И что головы тех, кто служит Сигизмунду, увидят рассвет с кольев на стене!

— Ты снова удивляешь меня, друг мой. — Вацлав усмехнулся и подъехал чуть ближе. — Так нам и вовсе не придется сражаться.

— Едва ли, князь. — Колдун покачал головой. — Многие в Прашне ждали твоего возвращения, но и у твоего дяди достаточно людей. Ты победишь, но бой не будет легким.

— С тобой и конунгом мне нечего бояться, — отозвался Вацлав. — Ты уже знаешь дорогу к замку?

— Знаю. Но пойти с тобой не смогу. — Колдун натянул на голову капюшон плаща. — Мне предстоит сразиться с теми, кто не испугается твоего меча, князь.

Город просыпался… прямо как в той самой игре, без которой редко обходилось даже самое тихое застолье в студенческие годы. Когда я прошагал примерно половину пути до отмеченной на карте маркером башни, в замке ударил колокол. Похоже, кто-то, наконец, сообразил, что дело плохо, и принялся греметь на всю округу, созывая к оружию стражников и сонных рыцарей Сигизмунда.

Но слишком поздно: враг, которого самозваный князь столько дней высматривал за стенами, уже подступал к замку — и желающих встать у него на пути оказалось немного.

Город просыпался — а захватившая его мафия готовилась уснуть навеки. Я не сомневался, что Вацлав не станет миндальничать с дядюшкой и укоротит на голову сразу же, не дожидаясь, пока поставившая на Сигизмунда знать очухается и даст отпор… если у того вообще еще остались союзники. Слишком много хороших рыцарей он оставил на дороге к Вышеграду, принеся обратно в Прашну вместо славы лишь горечь поражения. Слишком сильно горожане хотели избавиться от ярма власти Сивого.

Даже без «трансляции» из глаз Хиса я уже знал, что Вацлав закончит бой задолго до рассвета. Он ломился к дому своего отца напрямую, и пройти ему осталось совсем немного. Звон стали доносился издалека — чуть ли не от самых ворот замка. И даже если среди тамошних стражников, рыцарей или придворных найдется достаточно прыткий, чтобы их запереть — это едва ли что-то изменит.

Потому, что на самом деле время Сигизмунда уже закончилось. Сквозь шум схватки у ворот и звон колокола на дозорной башне пробивался другой звук. Сотни голосов сливались в один, гремели все громче и будто множились. Их рев гремел уже не только на базарной площади и у замка, но и докатился до самых стен.

Вацлав! Вацлав! Вацлав!

Прашна приветствовала вернувшегося князя и поднималась, чтобы скинуть ставленников Сивого. Рассвирепевшие горожане с вилами и топорами без труда перебьют и стражников, и слуг в замке, и немногочисленных рыцарей Сигизмунда. Но высокоуровневые игроки им не по зубам. Так что самую жирную — даже если и не финальную — точку в этом сражении предстоит поставить мне, Рагнару и Одхану.

Охота за мной на землях склафов основательно проредила войско бронированных терминаторов, которые сожгли лагерь и лишили меня армии. Половина или даже больше из уцелевших наверняка разлогинилась ночью. Они уже проснулись, но едва ли успеют оседлать коней и развернуть смертоносный стальной строй на узких улицах, чтобы встретить меня во всеоружии.

Но при таком раскладе с ними придется основательно повозиться. Что я, в сущности, могу противопоставить убийственной мощи мечей и латам чуть ли не в палец толщиной? Два десятка усталых северян? Сомнительно. Гигантские стрелы Одхана, способные пробить даже крепкий щит, как картонку? Может быть. Арсенал Видящего, семь волшебных осколков и растущая чуть ли не с каждым днем мощь сознания?

Еще как.

— Кто ты? Назовись!

В нескольких десятков шагов впереди скрипнула дверь, и загорелись факела. Небольшой отряд перегородил улицу на нашем пути. Я насчитал семерых. Все они выглядели крепкими, но вооружены были, чем попало: только у одного на плечах поблескикивали чешуйки кольчуги. Двое сжимали в руках короткие мечи, а остальные, похоже, прихватили в бой то, что попалось под руку.

— За кого ты? — снова спросил самый рослый из горе-вояк, направив в мою сторону острие копья. — Отвечай!

— Я — друг князя Вацлава, законного наследника Прашны. — Я демонстративно взялся за рукоять сабли. — Уйди с дороги!

На мгновение воздух в узком проходе между домами стал таким густым, что его можно было бы резать ножом.

А потом местные дружно опустили оружие.

* * *

— Что ты задумал? — пробормотал Рагнар. — Хочешь просто войти внутрь и убить их всех?

Он уже успел сообразить, что на нашу долю выпало сражаться с необычным врагом. И знал, на что способны в бою даже десять лишенных смерти — поэтому и не спешил ломиться в дверь, ведущую в башню.

Как и я сам. «Истинное зрение» ненавязчиво намекало: переться в лоб — форменное самоубийство. Прямо над нами в серой дымке мира духов полыхали ауры игроков. Немногочисленные, но такие яркие, что мне на мгновение захотелось сбежать и вернуться сюда только с войском Вацлава и парой сотен вооруженных горожан.

Но время поджимало. За стеной вспыхнули еще два рослых алых силуэта. Меня уже трижды безуспешно пытались просветить «Истинным зрением» — но никто внутри не суетился и не бежал вниз по лестнице, чтобы поскорее сцепиться со мной и хирдманнами Рагнара. Кланлид засевших в башне игроков не спешил выводить их сражаться, собирая всех, кого смог выцепить среди ночи.

Разумное решение. Даже потеряв и замок, и бесполезного Сигизмунда, костяк такого клана без труда сможет пробиться к западным воротам и удерживать их до прихода армии Сивого. Даже все жители Прашны вместе взятые едва ли смогут остановить игроков. И если затянуть, позволить им собраться с мыслями и дождаться товарищей из оффлайна…

Полтора десятка возникших и метавшихся в голове планов испарились одновременно, и вместо них вдруг появился всего один. Простой, незамысловатый, быстрый, мощный, эффективный…

И почти невозможный.

— Я сожгу их. — Я тряхнул головой и перекинул посох из левой руки в правую. — Хотя бы попытаюсь…

— Какая же в тебе сила, ярл?.. — Рагнар шагнул назад. — Я видел, что ты умеешь, но такое?..

— Не бойся, рифел грвах, — негромко проговорил Одхан. — Я буду рядом.

В голосе древнего эльфа прорезалась тоска. Даже после всего, что люди сделали его народу, он не находил ничего хорошего в том, чтобы заживо сжигать полтора-два десятка врагов… но не видел другого выхода.

Как и я сам.

Я уперся кончиком посоха в стену над дверью, и по камням башни вверх хлынул колдовской огонь. Могучее первородное пламя — впятеро ярче обычного — струилось по трещинам, вгрызалось в деревянные части строения и карабкалось вверх — к самой крыше. Крупная кладка глотало тепло — целую прорву тепла, но я вливал еще и еще.