Не меньше, чем ревность, меня мучила другая проблема: что делать с Алисой? Ну, вернее, что делать, если делать, и ежу понятно. А вот делать или не делать, вот в чем вопрос?

Я смотрел на ее макушку и мучился, не зная, как поступить. То ли и дальше мыть посуду, стирать белье, а потом валяться у ее ног и вести пустые разговоры. То ли я должен подойти к ней и обнять ее за плечи, а потом мы бы совершали небольшие прогулки вдоль берега моря подальше от лагеря, чтобы Леня и Нина нас не застукали, если вдруг вернутся раньше обычного. В конце концов, они бы ничего не узнали. А нам бы не так обидно было из-за того, что они, быть может, нам рога наставляют. С другой стороны, соблазнять женщину в отместку за то, что ее муж, да к тому же твой друг, твою жену соблазнил, тоже глупо. Как в детстве: ах, ты в мою песочницу написал, а я за это в твою написаю! Ну написал, а толку-то?! Все равно тот, кто первый написал, круче выглядит, и чтоб его на место поставить, нужно просто по роже треснуть.

Мало того, что я никак не мог для себя решить, как поступить с Алисой, так еще и она вела себя неадекватно ситуации. То есть, я хочу сказать, не так, как должна вести себя женщина, когда она остается наедине с мужчиной. Нет, я, конечно, не говорю, что ей нужно было броситься мне на шею, едва флаер с ее мужем скрылся б за кромкой леса. Но она могла бы, пока мы наблюдаем за морем, как-нибудь прижаться ко мне, мол, «что-то холодно стало», или, воскликнув «ой-ой, смотри, там рыбка плещется», коснуться рукой моего колена, — в общем, сделать какое-то движение навстречу, чтобы сломать некий незримый барьер, который присутствует в таких случаях. Так нет же, она сидела, часами наблюдая это идиотское море и всем своим видом показывая, что к ней на хромой козе не подъехать, особенно такому наезднику, как я. Получалось, что, если б я надумал завести с нею шуры-муры, мне б пришлось прямо-таки с бухты-барахты начать приставать к ней.

Правда, одну возможность я сам упустил. А было так. Алиса как всегда сидела в кресле, а я лежал рядом. В тот вечер море было неспокойным, и мы расположились от берега немного дальше, чем обычно. Неожиданно большая волна окатила меня с ног до головы, подмыла песок, отчего кресло опрокинулось, Алиса упала, и наши лица оказались так близко, что мне оставалось лишь вытянуть губы для того, чтобы прикоснуться к ее губам. Более удобного случая и не представишь! Казалось бы, вперед, лицом к лицу, губой к губе, бедром к бедру, рукой за попу. В конце концов, если дадут отпор, то в такой момент и конфуза легко избежать, списав все на минутный порыв, легкое помутнение рассудка, «мол, простите, сударыня, перед вашей красотой и так устоять тяжело, а тут еще неземная сила морская толкает в ваши объятия». Но я так ни на что и не отважился. Алиса замерла на мгновение, показавшееся мне вечностью, по ее лицу стекала вода, волосы спутались с песком, глаза полуприкрыты. Мы оказались отрезанными от всей Вселенной. Краски, звуки — все исчезло. Только лицо, вздрагивающие ресницы, приоткрывшиеся губы, кажущееся бесконечным напрасное ожидание, а я и поцеловать ее не решался, и прерывать эту паузу, так и не воспользовавшись представившимся случаем, было жалко. Сколько это длилось? Мне казалось, что очень долго, а на самом деле, наверно, секунду, а кончилось тем, что Алиса отвернулась. И вот мы уже, матерясь, взвизгивая и отфыркиваясь, поднимаемся с песка, ухватившись друг за друга — непонятно, кто кого поддерживает, мир вновь окрасился в синий цвет, рядом шумит море. Мы вернулись на корабль, переоделись в сухое и остаток вечера провели в кают-компании, смотрели какое-то кино, а я мучился, не зная, то ли я крупно прошляпился, то ли все должно оставаться так, как есть.

В конце концов, я решил положить конец этой мелодраме. Во время обеда, в тот день, про который я рассказываю, я кое-что сделал с навигационной системой флаера так, чтобы через несколько минут после взлета она вышла из строя. Ленька с Ниной должны были заблудиться, и им пришлось бы вызвать нас на помощь, потому что с неисправной навигационной системой, даже держась постоянно на связи, добраться до базы было б непросто. Я рассчитывал, что это происшествие отобьет у них охоту шляться вдвоем по незнакомым джунглям.

Я валялся на песке рядом с Алисой и ждал, когда же раздастся сигнал. И наконец-то мы услышали его. Но это был не обычный вызов связи, а сигнал бедствия. Алиса подскочила как ужаленная.

— Ты слышишь? С ними что-то случилось! — воскликнула она.

Мы бросились к звездолету.

— Надеюсь, ничего страшного, — ответил я на бегу.

Честно говоря, неисправная навигационная система на планете со столь благоприятным климатом и отсутствием хищников, представляющих опасность для человека, не повод для того, чтобы подавать сигнал бедствия. И я испугался, не случилось ли с нашими охотниками в действительности какой-нибудь неприятности. Вот уж окажутся мои козни совсем не кстати.

Я первым добрался до звездолета, влетел в капитанскую рубку, нажал нужную кнопку и выкрикнул:

— Я слушаю! Что случилось?!

— Боже мой, кто это? — услышал я в ответ приятный женский голос.

Однако это был голос не моей жены!

— Вы связались с «Жирафой», в смысле, это корабль наш так называется! — крикнул я.

— Ети твою мать! — восторженно выругалась незнакомка. — Ну, ни хрена себе, как мне повезло!

— А вы кто? Что с вами случилось? И как вы вообще здесь оказались?!

— Анна Сергеевна, меня зовут Анна Сергеевна, я потерпела крушение! Надо же! Такая везуха! Грохнуться на богом забытую планету и встретить здесь землян, да еще говорящих по-русски! — тараторила она, и какая-то собака вторила ей радостным лаем.

— Вы там одна? — спросил я.

— Нет, еще моя собачка.

— Отлично. Как вас найти?

— Да хрен его знает! У меня все приборы из строя вышли! Ищи по радиосигналу. Тебя как звать-то?

— Сергей.

— Давай, Сергуня! Покажи, что у тебя есть яйца и ты писаешь выше всех! Вытащи мою позеленевшую задницу из этого болота!

Когда динамик выдавал последнюю реплику, в рубке появилась Алиса.

— Кто это? — удивилась она.

— Какая-то путешественница. Потерпела крушение и совершила вынужденную посадку где-то поблизости. Нужно разыскать ее. Я возьму второй флаер, а ты оставайся здесь.

— А наши что? — спросила Алиса.

— Да с ними все в порядке, это был не их сигнал, — ответил я.

Из динамика послышалось тявканье и голос Анны Сергеевны, которая слышала наш разговор.

— Ну что, парень, я могу рассчитывать на твою помощь или ты оставишь мою задницу на съедение папуасам?

— Уже лечу, — откликнулся я. — Кстати, здесь нет никаких аборигенов.

— Господи, какая вульгарная дамочка! — шепотом возмутилась Алиса.

— Это же не повод бросить ее на произвол судьбы, — тихо ответил я, а про себя подумал: «Зато весомый аргумент познакомиться поближе».